Сколько раз нужно получить от ворот поворот, чтобы дошло: никого тебе не соблазнить. Ты рожу свою видел? Бывают же такие упёртые.
— Они нарочно тут, — последнее, о чём успела предупредить Руана перед столкновением.
— Да, — еле слышно выдохнул Викрат и широко нахально улыбнулся: — Вот уж кого не ожидал тут увидать, так это вас!
— Но обрадоваться не побрезговал, — довольно мирно съязвил второй назл, чем-то неуловимо похожий на Радо-Яра.
— Вы что, братья? — ляпнула Руана, выставляя себя этакой переполошённой трусихой.
— Это Пере-Яр, — безукоризненно вежливо представил Викрат незнакомца. — Один из братьев Яр-Туранов.
— Ты угадала, — улыбнулся ей тот.
— Вы похожи, — буркнула Руана, опуская глазки и тесней прижимаясь плечом к жениху. — И непонятно, что делаете здесь. Где вам никто не рад.
Радо-Яр пялился на неё немигающими глазами акулы. Которую она видела на палубе всё-того же единственного в своей жизни корабля, куда её брал с собой отец.
— Но ты, надеюсь, нам рада? — вовсю разулыбался ей Пере-Яр.
Сразу видны фамильные замашки: хоть плюй в глаза — всё божья роса.
— Ты что, со мной заигрываешь? — смастерила она испуганно недоумённое лицо. — Или пытаешься усыпить бдительность?
Он довольно фальшиво хохотнул.
— Рада была увидеться, господа, — пролепетала Руана и потянула Викрата за рукав: — Пошли. Чего встал, как чучело на грядках?
Таа-Дайбер не шелохнулся.
— Чучело? — удивлённо переспросил Пере-Яр, покосившись на хмуро молчавшего брата.
— Я же дикая, — съязвила Руана, уразумев, что её притворство не работает, как надо. — Тебе не донесли?
— Что? — всё больше интереса читалось в глазах собеседника.
— Что я притворщица и стерва. С поганым языком и скверными манерами деревенщины.
Викрат беззаботно хмыкнул и укоризненно покачал головой:
— Дорогуша, веди себя прилично. Иначе верну тебя домой.
— Как домой? — вполне искренно надула губы Руана. — За что? За то, что к нам пристают два… господина, которым я не рада? Где справедливость?
— Не рада? — деланно удивился Пере-Яр. — Как жаль. А я надеялся лично проводить тебя на приём.
— Зачем? — хмуро осведомилась она. — Тебе так приспичило опозориться?
— Я… не имел в виду… — неожиданно растерялся назл.
— А я имела в виду именно это, — оборвав его натужные попытки оправдаться, Руана решила добить подранка. — Не отстанешь, приму твоё предложение. И непременно опозорю тебя на всю цитадель. А если улыбнётся удача, то и на всю империю.
В глазах Пере-Яра сверкнуло нечто трудно опознаваемое: то ли насмешка, то ли гнев.
— Пошли уже! — зашипела на жениха деревенская грубиянка, вновь тряся того за рукав. — Мне это надоело. Иначе заору, что меня насилуют. Все трое не отмоетесь.
— Увы, — развёл руками таар, иронично наблюдая за тем, как всё больше мрачнеет рожа врага. — Она может.
И назлы расступились, перебросившись многозначительными взглядами.
— Ой, только не устраивайте кровопролития перед моим первым приёмом, — с отнюдь не картинной досадой прошипела Руана, проходя мимо. — Потом убьёте. Завтра.
— Милости прошу в гости, — радушно пригласил Викрат посетить место их будущего преступления. — Буду рад избавиться от этой жужелицы чужими руками.
Преодолев неожиданное препятствие целыми и невредимыми, они переглянулись. Таа-Дайбер нахмурился и удивился одновременно:
— Что это со мной? Ты заразила меня своим нахальством.
— Ты его сам где-то подхватил, — резонно возразила умная начитанная девушка и полюбопытствовала: — Почему жужелица?
— Не знаю, — перестал хмуриться, но не перестал удивляться Викрат. — В голову пришло. Кстати, удачно. Нарочно бы не придумал.
— Кстати, тебе не кажется, что меня нужно было как-то подготовить к приёму?
— Зачем? Ты и сама прекрасно опозоришься. У тебя на это дело природный талант.
— А что с наказанием за шалости? — озабоченно уточнила Руана.
Шутки шутками, а могут быть и плети. Зарвавшегося придворного вполне могут высечь. Даже даму. Суровые времена — суровые нравы.
— Дорогой, а когда тут в последний раз выпороли женщину?
Вопрос задала машинально, и никак не ожидала такого ошеломляющего ответа:
— В день нашего приезда.
То есть не триста лет назад, даже не сто, а буквально только что. Вот уж охладили пыл, так охладили. Придётся его поумерить, когда полыхнёт в следующий раз.
— И кого? — на этот раз реально испугалась Руана.
Ладно сама экзекуция: поболит и пройдёт. А вот как после этого показываться на глаза?
— И кому так повезло? — с замиранием сердца уточнила Золушка, направляясь на бал, торопиться куда отчего-то расхотелось.
— Малютке Лагу́, — прямо-таки просмаковал ответ зловредный придворный.
— Императорской малютке?
— В цитадели все малютки исключительно императорские.
— Погоди, — встрепенулась Руана, отложив страхи на потом. — Ты же рассказывал о трёх его малютках. Не надо меня путать: я сама запутаюсь.
Викрат хмыкнул, оценив шутку, и пояснил:
— Она моя ровесница. Ещё одна фаворитка.
— То есть, родила императору сына? А за что её выпороли?
— За наглость, — покривился он. — Император не питает и никогда не питал к супруге нежных чувств. Но никогда никому не позволит оскорблять свою императрицу. Она мать его старших сыновей и настоящий друг. Мстира умрёт последней, перед тем, как прикончат нашего миролюбивого монарха.
— Надо же, — пробормотала Руана, пытаясь представить богатыршу императрицу на куче трупов поверженных врагов.
А за её спиной унылого бабника, обещающего Создателю: мол, если выживет, точно завяжет с распутством. Впрочем — вспомнила она — именно сам беспутный муженёк и есть последняя защита семьи. Превращающий мозги врагов в кисель. Да, картинка не складывалась. Во всяком случае, не такая прикольная.
Слово за слово — они добрались до центрального холла. И не стали вываливаться туда с разбега: Викрат сначала аккуратно выглянул за дверь. В тот момент, когда наружу выплывали слуги с подносами. Не изящными серебряными, стоящими на элегантно отставленной руке в белой перчатке. С натуральными огромными деревянными корытами, набитыми едой, что называется, с горкой.
— Много народа? — пихнула Руана кулачком своего провожатого.
— Как обычно, — пожал тот плечами и осведомился: — Готова?
— Я к этому никогда не приготовлюсь, — процедила придирчивая Золушка. — Поэтому пойду неготовой.
Викрат прыснул и подал ей руку:
— Не желаешь сбросить свою накидку?
— Рано, — отрезала Руана, сосредоточенно стряпая бесстрастное лицо законченной пофигистки.
Каковой вовсе не была. И страшно волновалась: как всё пройдёт? Получится ли претворить свой план в жизнь? Или та самая жизнь полетит кувырком под откос? Она, конечно, постарается — главное: не перестараться.
Их появление заметили сразу. Во-первых, господин Таа-Дайбер младший не последний при дворе человек. Любимчик женщин и самого императора: такой всегда на виду. Во-вторых, он привёл свою… то ли невесту, то ли не пойми что. В-третьих, протащил её через помещения прислуги — а этот прохиндей ничего не делает просто так.
Холл был практически
