— присутствие короля требовалось для решения более важного вопроса. И это никогда не было связано с личными причинами. А тем более ни разу не было связано с женщиной. По мнению Чесни, Джасинда была самой замечательной и достойной из представительниц слабого пола. — Простите меня за мою дерзость, ваше величество, но вам следует делать это почаще. Мне очень жаль, что пришлось прервать вас. И что мадам Мичелокакис вынуждена была так быстро уйти.
— Да… ну… это было к лучшему.
— Простите? Я не понимаю, сир.
— Думаю, Чесни, ты кое-что слышал из нашего разговора, пока шел сюда.
— Да, ваше величество, — Чесни стыдливо опустил взгляд себе под ноги. — Простите, я не собирался подслушивать.
— Я знаю, Чесни. Ты всегда был предан и сдержан. Я не знаю, что бы делал без тебя все эти циклы. Уверяю, без твоей помощи и поддержки я бы ни за что не справился.
— Благодарю Вас, ваше величество, — секретарь радушно улыбнулся.
— Возвращайся домой к своей жене. Увидимся завтра!
— Хорошо, ваше величество, — Чесни повернулся, чтобы уйти, но неожиданно остановился. — Она замечательная женщина, сир.
— Ей пришлось терпеть тебя все эти циклы, не так ли? — Джотэм улыбнулся, решив поддразнить своего помощника.
— Да, ваше величество, моя Хелен — она такая! Но я имел в виду не ее. Я говорил о мадам Мичелокакис.
Чесни увидел, как улыбка его короля вмиг испарилась.
— Я знаю это, Чесни, — Джотэм надеялся, что обсуждение на этом и закончится.
Помимо многих достоинств своего секретаря король больше всего ценил в нем его мудрую сдержанность. Чесни никогда не говорил ничего лишнего. Очевидно, сейчас он посчитал этот разговор необходимым.
— Я никогда не забуду тот день, когда мадам Мичелокакис пришла на помощь моему младшему сыну, — продолжил Чесни.
— Ну и?.. — Джотэм бросил на него смущенный взгляд.
— Думаю, прошло уже больше двадцати циклов. Хелен тогда пришлось идти за покупками на рынок с нашими тремя детьми. А Тара отстала от нее и потерялась. Хелен была в ужасе. Она уже собиралась вызвать меня, когда к ней подошла мадам Мичелокакис с Тарой на руках. Похоже, мадам нашла плачущую Тару за какими-то ящиками и смогла уговорить ее выйти. Я даже не подозревал, что она знает, что у меня есть жена. Не говоря уже о детях! — Чесни вспомнил, как он был потрясен, когда жена рассказала ему, что Джасинда задержалась и успокаивала ее, пока не убедилась, что с Хелен все в порядке. А затем рассказала, что у нее была такая же ситуация с ее младшей дочерью Стефанией. И что такое происшествие вовсе не свидетельство материнской безответственности. — Большинство жен членов Ассамблеи склонны игнорировать семьи своей прислуги.
— О чем ты говоришь? — Джотэм раньше никогда не слышал о таком. Никогда не замечал подобного отношения к простым людям. — Почему ты мне ничего не говорил?
— Мне просто это и в голову не приходило, сир. Единственная причина, по которой я упоминаю об этом сейчас, — это чтобы вы знали, что мадам Мичелокакис не такая. Она очень замечательная, очень заботливая женщина. Она до сих пор расспрашивает меня о моей семье.
— Я все понял, Чесни. Спасибо тебе.
— Думаю, мадам Мичелокакис поймет и простит… резкость ваших слов, — продолжал настаивать тот.
— Спасибо, Чесни. Спокойной ночи, — на этот раз Джотэм сказал это таким тоном, чтобы у Чесни не возникло ни малейшего сомнения, что обсуждение закончилось.
— Да, ваше величество. И вам спокойной ночи.
* * *
— Ты готова выпить кофе? — повертев пакеты в руках, Джасинда взглянула на дочь.
Они все утро ходили по магазинам, сделав отличную попытку подчистить все торговые точки Печоры.
— Пить кофе я готова в любое время дня и ночи! — заявила Стефания, удивляясь про себя, откуда ее мама берет столько энергии.
Все это утро они находились в непрестанном движении, а у матери до сих пор ни единого признака усталости. Стефания даже во время тренировок не тратила столько сил.
— Идем к Питталуге? Вниз по улице? У него и сейчас есть торт, который ты очень любишь.
— Как ты умудряешься помнить такие незначительные вещи, мам?
— О, я думаю, у каждой матери есть что-то про ее детей, о чем она помнит вечно! Например, как ты каждый цикл умоляла провести там твой день рождения.
— Верно! Но ведь прошло уже так много времени с тех пор, как я последний раз приезжала домой на свой день рождения.
— Это так. Но я все равно каждый цикл прихожу в тот день сюда. И даже оставляю для тебя кусочек торта.
— Серьезно? — Стефания замерла посреди тротуара и в шоке уставилась на мать.
Такого она даже представить себе не могла.
— Я всегда чувствовала, что во мне есть частичка тебя. Как бы далеко от меня ты ни находилась, — с нежностью в голосе сказала Джасинда.
Но прежде чем Стефания успела хоть что-то сказать, ее толкнули в спину.
* * *
— Прошу прощения, — произнес мягкий бархатный голос, когда сильные мужские руки подхватили ее под локти.
— Капитан Деффонд? — приветливо обратилась к мужчине Джасинда.
— Мадам Мичелокакис? — Деффонд перевел взгляд с нее на девушку, которая поспешила вырваться из его объятий.
Прелестное создание, которое он до этого никогда не встречал.
— Как я рада снова вас видеть! Стефания, это капитан Деффонд! Капитан королевской гвардии! Капитан Деффонд, хочу представить вам мою дочь Стефанию…
— Капитан, — холодно кивнула Стефания, чертыхаясь про себя.
— Мисс Мичелокакис, — слегка кивнул ей тот.
— Вообще-то лейтенант!
— Прошу прощения? — глаза Деффонда округлились от удивления.
— Лейтенант Мичелокакис, сэр. Я служу Коалиции. Служба безопасности.
— Служба безопасности? А на каком корабле вы служите?
Стефания напряглась, когда мужчина недоверчиво оглядел ее.
— Я только что закончила свой тур на «Возмездии». Сейчас я изучаю другие возможности применения своих навыков.
— Похвально.
Джасинда подняла бровь, переводя взгляд с Деффонда на дочь.
— Капитан, мы как раз собирались пойти к Питталуге выпить кофе. Не хотите ли присоединиться к нам?
— Благодарю вас, мадам Мичелокакис. Но боюсь, что у меня нет времени… Возможно, в следующий раз? — он поклонился и повернулся, чтобы уйти.
— Я буду держать вас в курсе, Деффонд. И, капитан, — она подождала, пока мужчина посмотрит на нее. — Пожалуйста, зовите меня Джасинда.
Стефания заметила, как покраснел королевский гвардеец.
— Конечно. Прошу прощения… Джасинда. Но при одном условии! Если вы будете называть меня Николас, — Деффонд одарил ее мальчишеской полуулыбкой.
— Для меня это большая честь, Николас. Приглашение на кофе остается в силе!
— Лейтенант Мичелокакис, — Деффонд снова поклонился и ушел.
* * *
Джасинда окинула дочь
