есть только у моей жены, но если вы хотите ей стать, то я согласен, – подмигнув, мужчина удалился, а я же закатил глаза и поспешил к спуску в трюм. Внутренний голос подсказывал, что блондинке, кем бы она там ни была, сейчас потребуется помощь, и мешкать не следовало.
– Куда ты?
– Охранять твою пленницу. Ты же не собираешься рассказывать, зачем она тебе на самом деле, – я не ожидал ответа и потому даже не сбавил шагу.
– Нужно с ней поговорить, на моих условиях, – это неожиданное откровение стало причиной того, что я чуть не споткнулся и не полетел вниз по ступенькам.
Оставив принцессу на палубе, я ничего не ответил и поспешил в самый низ лестницы. После яркого, дневного света, глаза долго привыкали к темноте, среди которой пришлось оказаться. Налетев на стену вместо проёма, я ощупал косяк двери и протиснулся в него. Следующие несколько метров я шёл буквально на звук голосов и смеха, эхом раздавшихся по всему нижнему ярусу корабля.
Мои опасения подтвердились. Блондинку запихнули в подобие тюремной камеры, но оставлять в покое не собирались. Когда я пришёл, двое матросов как раз держали её за руки, прижимая их к полу над головой женщины, а двое других усиленно пытались стянуть с неё штаны, но та пиналась, извивалась и им никак не удавалось расстегнуть пряжку на поясе. Мужчин поведение пленницы даже забавляло, ведь они предполагали, что с корабля она никуда не денется, да и защищать её никто не должен был. Пятый возник у меня на пути, преградив проход. В темноте я даже не мог рассмотреть его лицо, покрытое густой растительностью, которая торчала во все стороны.
– Отпустили её и вышли из камеры, – скомандовал я, постаравшись придать голосу как можно больше твёрдости, и он меня не подвёл. Вздрогнув от неожиданности, двое, что не видели моего приближения и занимались штанами, обернулись и нахмурились. – Мне сходить за принцессой или капитаном, чтобы они вам приказали? Приказ был – заковать и запереть, а не насиловать, – в глубине души я знал, что если сейчас уйду и вернусь с озвученными лицами, они подтвердят мои слова. Вентире просто не пришло в голову, что с женщиной могут сделать матросы, пока та будет находиться в плену, либо она старается не думать об этой стороне вопроса взаимодействия людей мужского пола по отношению к женскому. Ей самой однажды пришлось пройти через подобное, но ей крупно повезло. Деталей я не знал, а бывший Бог смерти в них и не вдавался, пока высказывал дочери своё недовольство, забыв, что я валяюсь у него на полу и пребываю ещё в сознании.
Переглянувшись между собой, матросы недовольно выругались, отпустили блондинку и вышли. Дверь проржавела настолько, что с трудом закрылась с характерным скрежещущим звуком. Повернув в скважине ключ, матрос вручил его мне, и вся пятёрка удалилась. Отдышавшись, блондинка опустила руки и в несколько движений подползла к стене, приняв сидячее положение. Я же осмотрелся по сторонам, оценивая состояние трюма на этом уровне и понимая, что теперь мне придётся провести всё плавание здесь, в сырости и холоде. Либо уговорить Кристина поставить сюда доверенную охрану. Отдавать эту женщину, кем бы она ни была, матросам мне не хотелось.
– Аиона, значит, – буркнул я, обойдя камеру и с любопытством рассматривая прогнившие доски под ногами. На некоторые из них даже наступать оказалось страшно, но я рискнул. Кроме металлической камеры, представлявшей собой четыре решётки, одна из которых – дверь, в этом помещении находились ещё сундуки и ящики, но их содержимое меня не интересовало. Свет проникал только через слишком большие щели в потолке, но и рассматривать здесь нечего. Найдя более-менее сухой участок пола, я устало опустился на доски и прислонился к ящику, который оказался одним краем как раз за спиной. Разговаривать со мной блондинка не собиралась, ну, и я не горел желанием пытать её. Я же не Вентира, пусть сами между собой разбираются. Мне казалось неправильным такое отношение со стороны принцессы к женщине, принимавшей непосредственное участие в её спасении. Спорить с представительницей королевского рода, на глазах у кучи матросов, которые без колебаний выполнили её просьбу, я не стал, и теперь только так мог хоть что-то сделать для пленённой блондинки.
Глава 10. То, что всё изменило
Вестница конца.
По прибытии в Эдельстаун, главный порт страны, нас встречал отряд королевских гвардейцев, оставленных здесь Зеланисом. Как выяснилось, они проводили парня из новой столицы сюда, и остались дожидаться нашего возвращения, ведь если солдаты, которые служат королю Эдгару, будут замечены в противоправных действиях на территории соседней страны – это может послужить причиной для объявления войны, которую нам точно не выиграть. Таким образом, в моём спасении участвовали те, кто никак не относился к государству Апатия, по крайней мере, пока.
Как оказалось, младший брат очень хочет видеть меня на своей свадьбе, оттого не стал ждать, как отреагируют Велиант и Риан, мой второй брат, король Брундерка, на известие о моём пленении. Для его невесты, сестры Зеланиса, это был вопрос первостепенной важности, а я понятия не имела почему, и никак не могла найти ответ. В свете тех событий, которыми я жила последний год, присутствие на свадьбе и вся суета, которая крутилась вокруг неё, казались мне столь мелочным и незначительным, что хотелось закатить глаза, махнуть рукой и вернуться домой в поместье. Однако у королевских гвардейцев был приказ доставить меня на свадьбу брата, а приказ короля или будущей королевы для них закон и он стоит выше приказов принцессы. Выбора не было, пришлось подчиниться, и вот наша процессия выдвинулась из Эдельстауна в сторону Кленска. Сперва меня хотели засунуть в экипаж, но я напрочь от него отказалась.
Пленную Богиню заковали в цепи и кандалы. Женщина оказалась весьма опасной и проворной, хоть и лишилась своей божественной силы. Чем дальше от границы, проходившей по морю, мы отъезжали, тем меньше попыток освободиться и сбежать она предпринимала, ведь становилась ещё слабее, чем была при задержании на корабле. Из-за её стремления к свободе за время плавания погибли три члена команды, а при попытках сбежать в порту пострадали пять гвардейцев из десяти, но они были солдатами, закалёнными в боях, и получили незначительные ранения, не угрожающие жизни. Сейчас же, помимо цепей и кандалов, Аиона была привязана к лошади, и с неё не спускали глаз двое самых массивных из всех мужчин, сменяемых при необходимости двумя другими. Её
