но при этом, что бы не мешались, юркнув под одеяло лежащее на кровати, негромко и коротко сказала:
— Я все.
Сразу же после моих слов, мужчины вошли в комнату. Тарарам запер дверь изнутри и начал шуршать принесенными с собой одеялами, расстилая их на полу. Макс прошел к кровати, присел на ее краешек и расшнуровав свои ботинки, аккуратно лег рядом со мной.
Тарарам потушил свет и улегся на свои одеяла, что положил чуть поодаль от кровати.
И тут-то и начало выясняться, что нам с Максом, двоим на одной кровати, явно было очень мало места!
Широкие плечи Макса, как он не пытался, все никак не хотели умещаться на отведенной ему половине.
Тяжело вздохнув и понимая весь трагический комизм этой ситуации, приподнявшись на руке, я освободила часть своей половины кровати для Макса. И все так же продолжая тяжело и даже горестно вздыхать улеглась ему головой на грудь. Одновременно мне пришлось закинуть часть своего тела, вместе со своей стройной ногой, на мужчину.
Макс удобно разлегшийся на практически всей площади кровати, ничуть не возражал и даже слегка приобнял меня рукой.
На этот его вполне невинный жест, я вновь протяжно и тяжело, прям таки даже со скорбью, вздохнула.
И тут я услышала, откуда-то с пола, сдержанное похихикивание Тарарама, которое плавно перешло в явный ржач!
— Макс… — простонал сквозь хохот, на своем лежбище Тарарам- Я даже поверить не мог, что доживу до того дня, когда услышу, как грустно вздыхает прекрасная девушка ложась рядом с тобой в кровать!
— Ну ты сдал, брат- сквозь хохот беззлобно шутил Тарарам, тем самым разряжая гнетущую обстановку.
Макс дружелюбно улыбнулся в потолок и слегка повернув в мою сторону голову, тихо, но совсем не достаточно для того, чтобы его не слышал Тарарам поинтересовался у меня:
— Неужто я так плох?
В ответ я громко фыркнула и оставила эту провокацию, направленную в мою сторону, без внимания и попыталась уснуть.
Ржущий на полу Тарарам, что после этого вопроса начал и вовсе подвывать от смеха, оборвал мои скромные надежды на сон.
Следом за ним начал смеяться в полный голос Макс. Крепко обнимая и сжимая меня своими ручищами, мужчина смеялся, утыкаясь куда-то мне в макушку, чем слегка приглушал свой хохот.
Я тихо смеялась на его груди, слегка тыкая в его словно из железа сделанную грудь, чем невольно вызывала, новый приступ смеха у мужчины.
Постепенно смех в нашей маленькой каморке угас, и мы все дружно погрузились в сон.
Проснулась я глубокой ночью.
Внезапно открыв глаза, в которых даже не было малейшего намека на то, что еще недавно я спала глубоким сном, не шевелясь и стараясь, не менять ритма своего дыхания, прислушалась.
Тишина.
Да вот только не правильная тишина-то.
Я словно чувствовала, что за дверью комнаты, кто-то стоит.
Слегка тронув Макса за грудь и увидев, что он резко открыл глаза и посмотрел на меня, чуть качнула головой в сторону двери.
Мужчина молниеносно и абсолютно бесшумно встав с кровати на ноги, уже держал в своей правой руке меч.
— Откуда он его мать, моя женщина, взял-то? — мелькнуло в моей голове.
В это время, Макс как большой, опасный и бесшумный зверь, уже стоял возле двери, к чему-то прислушиваясь.
Обернувшись он утвердительно кивнул мне головой и показал глазами на лежащего на полу Тарарама.
Еще секунду назад, Тарарам, что мирно посапывал во сне, быстро и бесшумно принял вертикальное положение и словно тень встал рядом с Максом.
Мужчины своими спинами как будто бы загораживали меня от того, кто находился за дверью, что открывалась наружу.
Слегка повернув в мою сторону голову, Макс сделал едва заметный жест рукой и что-то тихо прошептал на незнакомом мне языке.
Комната тут-же начала переливаться золотистыми всполохами.
Уже не таясь, мужчина все так же тихо и спокойно сказал:
— Сиди здесь и не выходи. Сюда не войдут пока я жив.
Затем аккуратно провернув ключ в двери, резко ударом ноги открыл ее. За дверью раздался чей-то ужасающий вой.
Стремительные движения мужчин и вот я в комнате уже одна. Сижу, как дура, поджав ноги в кровати и тупо смотрю в открытую настеж дверь комнаты. А на пороге в комнату, занимая добрую половину дверного проема, лежит огромная, черная, лохматая голова неизвестного мне существа.
Я сидела и с любопытством разглядывала ее выпученные глаза, открытую в злобном оскале пасть из которой торчал в окружении огромных зубов, раздвоенный словно у змеи язык.
— Зашибись, доброе утро- подумала я.
Встав с кровати, спокойно обула и зашнуровала свои ботинки. Заправила кровать и расправила на ней складочки.
Собрала с пола и аккуратно сложила на комод одела, что еще хранили тепло тела Тарарама. Затем надела и застегнула свою куртку.
— Вот и смысл сидеть тут дальше? — подумала я и пошла на выход.
Высоко поднимая ноги, брезгливо переступила, через отрубленную голову, и вышла из комнаты.
В коридоре, что вел на кухню мне так же пришлось перешагнуть еще через две туши тварей, размером с хорошую овчарку. Их отрубленные головы валялись не по далеку от тел и таращили на меня свои выпученные глаза на мохнатых рожах.
Не дойдя на кухню, почувствовала легкий сквозняк, что шел по всей видимости из открытой входной двери.
Абсолютно спокойно, направилась туда, откуда шел сквозняк.
Возле распахнутой настежь входной двери, прислонившись к ней спиной, сидел на полу и держался руками за грудь Тарарам.
Сквозь его окровавленные пальцы, ручьем текла алая кровь.
Опустившись на колени перед Тарарамом и мельком глянув ему в лицо, отчего-то поняла, что рана смертельна. Мужчина умирал.
Где-то по близости за домом послышался вой раненных и озлобленных тварей. Краем глаза, заметив на небе всполохи золотистых нитей, отметила для себя:
— Макс жив.
Вновь посмотрев на Тарарама, что так же сжимал рану на своей груди и тихо прерывисто дышал, решила, что мне надо уже начать что-то делать и хоть как-то помочь Тарараму.
— Вопрос как… — сосредоточенно размышляла я, глядя на мужчину.
Вспомнив свой эксперимент с Владусом, когда мне удалось нечаянно восстановить его источник, решила, что тут-то уж точно и однозначно хуже не сделаю.
Спокойно и целенаправленно потянув капельку энергии из центра своего источника, сконцентрировала ее на кончике пальцев своей правой руки. И нежно прикоснувшись к краям разорванной грудной клетки, которую слабеющими руками едва прикрывал мужчина, направила свою силу в его рану.
Сделав громкий судорожный вздох, Трарарам резко уронил свои руки на
