Задал вопросы тысячам бессмертных. Не имея возможности найти тебя… — он содрогнулся.
— На земле потерянных никого невозможно отследить. — ее слова звучали все более и более отчетливо. — Как ты выслеживал меня раньше?
Должно быть, его комплименты придавали ей сил.
— Мы обсудим это позже, хорошо? Прямо сейчас я хотел бы перечислить все то, что меня в тебе восхищает.
— Ммм. Да. Нет! — она резко покачала головой. — Обсудим, как ты меня выслеживал, сейчас.
Хоть он и боялся ее реакции, но сказал правду.
— Татуировка на плече. Она мистическим образом связана с твоей кровью.
Секунды проходили в напряженном молчании, пока он отмел бесчисленные оправдания своим действиям.
— Из всех навязчивых поступков, что ты совершил, — наконец сказала она, и Брохан уже мысленно приготовился к худшему — уйти от нее. — Этот лучший. — он уловил улыбку в ее тоне? Возможно. Здоровый румянец выступил на щеках. — Ты совершенно мной одержим.
— Да, — сказал он с кивком. — С первого момента как увидел, я желал только тебя и никого другого. Нет никого лучше.
Ее румянец стал еще ярче, кожа на изуродованном запястье срослась. Но всего через несколько секунд румянец исчез, и исцеление прекратилось. Она вздрогнула, прижавшись к нему.
— Те люди меня ненавидели. Некоторым из них я причинила боль так же, как тебе и МакКадену. Я просто… я хотела спасти своего малыша. — Виола всхлипнула, и слезы потекли по ее щекам. — Он мой лучший друг.
— Знаю, котенок. Знаю. — Брохан качал ее, пока она плакала, и его сердце разрывалось. — Ты прекрасная мать. Именно такую я искал для МакКадена. — «такую я хочу для своих будущих детей».
Сможет ли он завоевать эту драгоценную женщину, когда многие другие потерпели неудачу? Нет, не сможет. Он сделает это. Потому что должен. Потому что не мог представить свою жизнь без нее. Она служила именно тем стимулом, которого у него никогда не было. Удовольствием, которое он всегда мечтал испытать. Утешением, в котором он и не подозревал, что нуждается.
Когда ее слезы иссякли, она снова прижалась к нему, ее веки сомкнулись. Вскоре дыхание Виолы выровнялось. Он закончил мыть ее, затем выключил воду, вытер ее и отнес на кровать, где укрыл одеялом. Он должен был сказать своему брату и Фэрроу, что нашел ее, но не мог заставить себя уйти. Когда она проснется, он будет здесь.
Оставить ее? Никогда снова.
— Брохан? — позвала она невнятно, борясь со сном.
— Да, котенок?
— Ты влюбился в меня.
— Я… возможно, — прохрипел Брохан.
— Тогда я, должно быть, какая-то особенная, — сказала она и медленно выдохнула, уплывая в страну сна.
Он снял с себя промокшую одежду и лег рядом с ней, стараясь не побеспокоить ее раны. Так же осторожно он уложил ее поудобнее, прижавшись грудью к ее спине и расправив под ней крыло. Ох, как это казалось правильно… как идеально ее тело прижималось к его.
Если он ее потеряет… в горле зародился рев отрицания, но он прикусил язык, прежде чем с губ сорвался самый слабый звук. Напугать ее? Нет.
Принцесса запрыгнул на кровать и устроился с другого бока Виолы.
Даже во сне она чувствовала близость питомца и бормотала всякую чепуху, протягивая к нему руки. «Хочу, чтобы она так ко мне тянулась».
Брохан не спал с момента ее исчезновения, но был слишком взвинчен, чтобы заснуть.
Он цеплялся за свою пару, как за спасательный круг. Возможно, так оно и было. Впервые за все время его существования удовлетворение было в пределах его досягаемости. В его объятиях лежала его богиня… но она могла прогнать его, когда проснется. Отрекшиеся охотились за ней из-за ключа, которого у нее не было, и воины никогда не поверят правде.
Он должен разобраться с Отрекшимися как можно скорее, так или иначе. Также должен завоевать Виолу. Сможет ли он? Скоро она устроит ему испытание.
Брохан крепко зажмурился. В голове у него крутились мысли. И что с Принцессой? Животному нужно постоянно питаться. Ему хотелось подарить питомцу бессмертие, заряжая его энергией на всю оставшуюся вечность. Хотя…
У него появилась идея. Вдруг есть способ? Если ему не удастся, Принцесса может умереть. Но есть все получится.
Любимый «меховой малыш» сможет жить вечно, и ему не понадобятся другие батарейки.
Что бы ни сделал Брохан, он не мог… и не стал бы… вычеркивать брата из своей жизни, и именно об этом попросила бы его Виола. Он знал это. Она ожидала полного обожания, не меньше.
Так как же Брохану завоевать ее, сохранить брата и спасти Принцессу?
Согретая и расслабленная, Виола потянулась. Ее сознание слегка прояснилось, и она приоткрыла глаза. Эй! Это не земля потерянных.
Она лежала в хозяйской спальне, которую никогда не думала увидеть снова. Виола лежала на мягкой кровати, окруженная еще более мягкими крыльями. Знакомыми крыльями. Но… конечно, это не он…
Она сглотнула. Возможно, и он. Ее внимание привлекло ровное дыхание.
С бешено колотящимся сердцем она вытянула шею. О, да. Брохан свернулся калачиком у нее за спиной, одна из его ног оказалась зажата между ее коленями. Глаза Виолы расширились. Выглядел ли он более прекрасным?
Утренний свет подчеркивал все, что ее в нем восхищало: длинные ресницы, веснушки и аппетитные рожки. Они были загнуты назад и обрамляли спутанные темные волосы. У него были заостренные уши! Восхитительная черта, которую она раньше не замечала.
Как?.. Воспоминание о спасении нахлынули на нее, и она ахнула. О, боже. Каким же диким он был.
Движение привлекло ее внимание к Принцессе, который лежал перед ней животиком вверх и вытянутыми в воздухе всеми четырьмя лапками. Улыбаясь, она поцеловала его драгоценное личико и перевернулась на другой бок, лицом к Брохану, и только тогда поняла, что ее рука снова отросла.
Еще одна улыбка вырвалась на волю, когда Виола провела пальцами по шелковистым волосам своего спутника и поиграла с кончиком его уха. Он что-то пробормотал и подался навстречу ее прикосновению.
«Я завоевываю его тело и душу». Он верил, что влюбляется в нее.
Он простил все ее преступления? Возможно? Если он мог простить ее, когда у него было больше причин, чем у других, ненавидеть не должна ли она простить себя? Она уже не та девушка, какой была раньше. Теперь у нее появилась уверенность… настоящая уверенность. Демон разыграл свои лучшие карты, но она вышла победительницей.
«Я найду путь», — прорычал он едва слышно.
Она закатила глаза, не впечатлённая, и только ахнула, когда удивление словно воздушный шарик лопнуло у нее в
