Когда я остановилась на стоянке у больницы, пришло еще одно сообщение от Куки:
«Дело сделано. Я тебя ненавижу всеми фибрами своего существа».
«Серьезно? А ты уверена, что в тебе не осталось хоть одной фиброчки где-нибудь в пищеварительном тракте, которой я все еще нравлюсь?»
«На все сто».
Блин, похоже, она и правда уверена.
«Ничего не сломала?»
«Боевой дух!»
«Лишних дырок нигде нет?»
«В гордости полно!»
Значит, с ней все в порядке. Ну или будет в порядке. Как и со всеми, кто был с ней рядом, слава богу. Никто не пострадал, а о лучшем и мечтать нельзя.
«Выше нос, солнце. Зато теперь ты знаешь, что на эти занятия лучше не ходить. Во всем есть светлая сторона».
«ВСЕМИ ФИБРАМИ!»
Надо же, как она зациклилась на фибрах. Наверное, по дороге на занятия съела кекс с отрубями.
Николетта как раз освободилась. Я заметила ее, когда направлялась к лифту. Она надела куртку и заворчала, пытаясь снять бейджик, потому что шнурок запутался в волосах.
- Николетта?
Она на мгновение замерла и смерила меня взглядом.
- А, ну да. Мы с вами вчера виделись. – Ей наконец удалось распутать волосы, и она проверила телефон. Вид у нее был очень усталый.
- Не хотите выпить кофе или еще чего-нибудь?
- Сейчас? – Казалось, ее поразило, что я вообще об этом заикнулась. – У меня только что закончилась двойная смена. Может быть, завтра?
- Лучше все-таки сегодня. Видите ли… вчера утром вы приходили ко мне и сказали, что вас нет в живых.
Меня окатило волной изумления. Пару секунд Николетта колебалась, но любопытство взяло верх.
- В двух кварталах отсюда есть кафе. Я как раз собиралась там позавтракать. Если хотите, можете присоединиться.
- Я всеми конечностями за присоединение. Вас подвезти?
По выражению ее лица было ясно: она боится, что ее похитят.
- А давайте там и встретимся.
Я поехала за красным «вольво» Николетты и оказалась у «Рубежа», который находился всего в паре кварталов от моего дома.
Сделав заказ, мы уселись в задней части заведения.
- Вы сказали, я к вам приходила. И что это значит?
- Ну, во-первых, я вижу то, чего не видят другие.
Она поерзала.
- Ага.
- И вчера утром вы пришли ко мне домой и сказали, что умерли. Что ваше тело под мостом черт знает где.
- Странно. – Она опустила голову, словно что-то скрывала.
- Николетта, вы можете рассказать мне что угодно. Клянусь, я поверю.
Она пожала плечами:
- Дело не в этом. Иногда мне… снятся сны, но я никому о них не рассказывала. Представить не могу, откуда вы можете такое знать.
- Оттуда, что вы сами пришли ко мне в квартиру и сказали, что умерли.
- Это невозможно, - отозвалась она и прикусила губу.
- Думаю, вы в это верите не больше, чем я. Что произошло, Николетта?
- Происходит. Не произошло, а происходит.
- Такое случалось и раньше?
Наконец она выпрямилась и глубоко вздохнула:
- У меня что-то вроде припадков. Жутко и страшно. Когда они заканчиваются, я помню о том, что происходило с другими людьми. Помню, как они умирали. Вот только происходило это со мной. Умирала я.
- То есть вы видите, как умирают люди, их глазами? – Это что-то новенькое.
- Вы не понимаете. Нет никаких смертей. После этих «снов» я постоянно проверяла газеты, но там не было ничего похожего на то, что я видела. Мне так и не удалось найти связь между тем, что я вижу, и тем, что происходит на самом деле.
- Вы уверены?
- На сто процентов. Говорю же, я проверяла. Рыскала по интернету, читала газеты, смотрела новости. Ничего.
Это и правда странно.
- Наш заказ готов.
- Я заберу. – Я выскочила из-за стола, взяла наш заказ и вернулась обратно, чувствуя, как рот наполняется слюной от аромата заказанного Николеттой буррито. Знала же, что надо и себе заказать. С ужасной неохотой я отдала ей ее завтрак. – Может быть, вы расскажете мне о нескольких таких случаях? – попросила я, добавляя в кофе карамель и немного сливок. – Так сказать, приведете пару примеров.
- Ну ладно. – Николетта налила сальсы на буррито. – Пару недель назад я была пожилым мужчиной и лежала в больнице. Все вокруг думали, что смерть наступила по естественным причинам, но на самом деле меня убил внук. Прямо там, в палате. Не мог дождаться, когда наложит лапу на наследство. Мне и пожить-то оставалось всего ничего, но ему не хотелось ждать.
С трудом оторвав взгляд от буррито, я вытащила блокнот и ручку.
- А имена вы помните?
Прожевав первый кусок, она покачала головой:
- Далеко не всегда. Минуточку. В тот раз я точно знала какое-то имя. Что-то вроде Ричард или Ричардсон. Но я не знаю, кого так звали – того мужчину или его внука. И не знаю, имя это или фамилия. Может быть, так звали даже медсестру. Правда, не знаю.
- Нет-нет, все замечательно. С этой информацией я могу поработать. – Я могла попросить дядю Боба покопаться в базе или уговорить Куки поколдовать. Если то, что описала Николетта, случилось на самом деле, я об этом узнаю. – Ладненько, расскажите еще.
Она отпила апельсинового сока.
- Хорошо. Несколько месяцев назад у меня был «случай» с женщиной. Тяжелый и ужасный. Я пыталась выйти из своей квартиры, но постоянно напоминала себе о тушившемся на плите мясе. Это было очень важно. В итоге я забыла одеяльце, и мне пришлось за ним вернуться. И, когда я опять пыталась уйти, меня поймал мой муж. – Ее голос стал тише, и я ощутила вспышку печали. – Он избил меня до смерти.
Пока я сидела и слушала, по мне ползли ледяные мурашки. Потому что я узнавала в этой истории каждую подробность. Я не знала, что сказать Николетте. Не знала, как она это воспримет.
В конце концов я решила, что ей нужно знать. А мне нужно понять, как это происходит.
- Ее звали Рози, - сказала я, заметив подозрительность во взгляде Николетты. – Она была моей клиенткой. Я пыталась помочь ей сбежать от мужа-садиста, но не справилась.
Боясь, что я пытаюсь обвести ее вокруг пальца, Николетта напряглась:
- Я вам не верю.
- Одеяльце было желтым. Она была беременна, но не знала, кого ждет – мальчика или девочку. Ребенка она потеряла, когда муж ее избил.
Глаза Николетты наполнились слезами, но верить мне она по-прежнему отказывалась:
- Такое кто угодно мог бы угадать.
- У нее были темные кудрявые волосы и…
- Я не вижу лиц. Я и есть все эти люди. Мне видно только тех, кто рядом.
- Хорошо. Ее муж был высоким, крупным, с широкими плечами и светлыми волосами. У него была родинка на подбородке. И он носил университетское кольцо. С огромным рубином.
По лицу Николетты было ясно: она его узнала.
- Когда у вас было видение?
Несколько секунд она справлялась с эмоциями, потом вытащила сотовый.
- Раньше я все записывала в телефон. Перестала, когда поняла, что ничего не сбывается. Хотя «сны» казались очень реальными. – Она покопалась в телефоне, пролистала несколько страничек. – Так, это было пятнадцатого октября.
Я мысленно подсчитала дни:
- Видение пришло к вам за четыре дня до того, как это произошло.
Николетта затрясла головой:
- Я не хочу этого слышать. Все это не по-настоящему. Люди, которых я вижу, ненастоящие.
Я коснулась ее руки.
- Когда начались видения?
- Мне было девять. Я утонула в соседском бассейне, но врачи «скорой» меня спасли. Вскоре после этого у меня начались припадки.
- Обычно как раз после таких случаев и открываются экстрасенсорные способности. – Я подумала о своей подруге Пари, которая начала видеть призраков сразу после того, как чуть не умерла в двенадцать лет.
- С вами тоже так? – спросила Николетта.
- Нет, - ответила я и отпила кофе. – Со мной совсем другая история.
К счастью, ее, похоже, ни капельки не интересовали подробности упомянутой истории.
