И поняла, что происходит, только когда серый бесформенный туман начал посте-пенно обретать иные черты.
— А смысл? — зло прорычала я и сильнее прижала Атиласа к себе, — Слишком позд-но!
Но могла бы и не разоряться: комната бесследно растворилась, а я сидела в конце знакомого коридора, в луже голубой крови, прижимая Атиласа
Всё ещё в Между, но уже не в тюрьме. Как досадно.
— Как думаешь, Пэт, — еле слышно произнёс Атилас, — Сможешь ли ты не корить весь мир и немного ослабить хватку?
Я вскрикнула и уронила его голову на свои колени.
— И быть может ты будешь столь добра и перестанешь меня трясти?
В конец ошалев я глянула на него сверху-вниз. Его голова всё ещё лежала на моих коленях, рубашка промокла от крови, а полуоткрытые глаза смотрели на меня со знако-мым удивлённым задором.
— Какого фига? — воскликнула я, — Ты жив? Но ты же умер! Как? И как, блин, мы выбрались?
— Полагаю уместным было бы поздравить оказавшегося живым знакомого, а не вы-валивать на его голову кучу жалоб, — сам не зная, что повторяет мои слова, сказал Атилас.
— Ага, именно так Зеро и сказала. Поздравляю, но как ты, блин, выжил?
— Ах, неужто придётся объяснять снова?
— Ну да. Вообще не понимаю, что значит «лунный свет преграждает путь,» так что если…
— Ад, не лунный свет. Воистину мне стоит обсудить с Зеро твоё образование. Да будет тебе известно, что из лунного света и заточения можно выбраться только, принеся себя в жертву.
— Говоришь так, будто ничего и не случилось, а между прочим ты меня раз пять-шесть убил, — кисло заметила я.
— А, да, — ответил Атилас, и сероватая тень вернулась к его лицу: теперь-то понят-но, что это такое, — Если бы ты постоянно не возвращалась, мне не приходилось бы снова и снова убивать тебя.
— Даже не думай сваливать всё на меня, — не сдержалась я. Но вообще-то если по-думать, то во всём случившемся виновата не я, и даже не Атилас. Просто впервые он ошибся. Сильно, сильно ошибся. Никогда бы не подумала, что это может однажды про-изойти, но вот — произошло, — А разве нельзя… нельзя просто извиниться?
— И что же сподвигнет меня на такой шаг?
— Ну так принято. Ты извиняешься, я тебя прощаю. Так вот просто: хуже никому не будет.
— Пэт, — раздосадовано сказал Атилас, — Не прощай меня.
— Вы трое можете говорить мне много чего, — заупрямилась я, — Но вот тут вы бес-сильны, а решать мне.
— Знаю, — ответил он, — Вероятно это одна из причин, почему мы находим людей столь отталкивающими: в них всегда есть скрытый элемент, на который мы повлиять не в состоянии.
— Или можно просто извиниться, — ухмыльнулась я, — Всяко лучше, чем давиться от раздражения по поводу того, что тебя спас какой-то там питомец, не правда ли?
Атилас снова попытался сесть и опять отхаркнул кровью.
— Что учудил? А ну ляг! Ты ещё и не излечился толком!
Но он не успокоился, пока не сел, а потом поклонился. Долгий поклон: голова низко опущена, глаза в пол.
— Прекрати, Атилас, — поёжилась я.
— Если ты прощаешь меня против моей воли, то будь добра, прими такие извине-ния, пусть и против собственной, — ответил он.
— Так вот это что? Извинения?
— Что-то наподобие, — ответил Атилас, — Это те извинения, на которые я способен. Ещё раз, Пэт, предостерегаю тебя: не прощай меня. Ни одному из нас это не принесёт ни-чего хорошего.
— Да что ты понимаешь? — задрала нос я, — Ты всего лишь фейри. В человеках не шаришь.
Атилас беспомощно рассмеялся и опёрся спиной о стену возле меня.
— Но помни, Пэт, я предупреждал. Почему бы нам не продолжить путь, как сопер-никам, рука об руку?
— Не знаю, как там у фей принято, — ответила я, — Но в мире людей соперники со-обща не работают.
— Да неужели?
— Ну только если у них с мозгами всё в порядке. Тот, кто идёт с тобой одним путём, рука об руку, не соперник, а союзник. Слушай, может ты, блин, пожалуйста, приляжешь, пока Зеро не придёт? Ты мне все джинсы кровью залил.
— Мне нужно немного времени для восстановления, — отозвался Атилас, — А спасать меня нет необходимости.
Я не сдержалась и гоготнула. Постаралась превратить смешок в кашель, но было уже поздно.
— Ага, и поэтому мне пришлось прийти и спасти тебя?
— Всего лишь пытаюсь сказать, Пэт, — удивлённо ответил Атилас, — Что моё тело уже начало восстанавливаться, а так как потоки лунного света больше не истощают ре-сурсы организма, вскоре смогу встать.
— Везёт же некоторым, — позавидовала я, — Тебе и вампирские слюни не нужны.
— Ааа, так вот что в тебе изменилось. Джин Ён тебя укусил, правильно я понимаю?
Я уставилась на него.
— А это заметно?
— Не совсем, — отозвался он, — Но в тебе чувствовалось что-то от жителей За, и это одна из главных причин, по которой я убивал тебя так много раз.
— Ох уж этот дурацкий вампир, — возмутилась я, — Вечно всё усложняет!
Атилас вновь рассмеялся, только теперь в его лёгких ничего не булькало.
— Эй! — удивлённо, но радостно воскликнула я, — Выздоравливаешь!
— У фейри есть определённые преимущества, в особенности у тех, которые рожде-ны для услужения. Мы так полезны.
— Ты родился, чтобы служить?
— Нет, — отрезал Атилас, — Полагаю, мы уже достаточно придавались сентименталь-ностям. Пэт, сможешь ли ты ещё немного удерживаться от злословия и помочь мне встать?
— Пожалуй, — ответила я, — Но это неинтересно.
Когда я наклонилась, чтобы помочь ему, его глаза смеялись. Он заметил:
— Вероятно, Пэт, тебе будет нелишним знать, что мы ни в коем случае ещё не в без-опасности.
— Сомневаюсь, что я вообще бываю в безопасности, — суховато ответила я, — Если не Джин Ён меня кусает, так ты закалываешь. О.
— Да, Пэт?
— Ты же извинился, чтобы не быть мне должным? Ведь сто пудов, когда убиваешь кого-то шесть раз к ряду, как минимум должен потом ответить на вопросы, например.
Атилас издал очень странный звук, я схватила его под руку, но он всего лишь сме-ялся. До слёз, навзрыд, даже опустился на одно колено несмотря на все мои попытки приподнять его.
После первой минуты истерики я просто присела на корточки рядом и принялась ждать окончания. Странные, блин, эти фейри. Никогда не угадаешь, как они себя поведут. Хоть Джин Ён понятнее: либо рычит, либо дуется на меня.
А пока он помирал от смеха, в конце коридора, в основном зале появились тени. И я не беспокоилась по их поводу до тех пор, пока не поняла, что мы уже не в коридоре из сна, а если в реальном коридоре видишь тени, то вскоре объявятся обладатели: люди или существа из За.
Когда я внимательнее пригляделась к теням, поняла, что они действительно при-надлежат людям. Людям и паре существ из За. Люди не спасались, а бегали за подкреп-лением. У людей были пистолеты, что не могло не напрягать: ведь если даже я и раздобу-ду свои ножи, чем они против огнестрельного оружия-то помогут? У двух существ из оружия были только зубы, но почему-то они выглядели более угрожающими, чем люди. Может потому, что зубы у них длиной с мою руку, но всё же.
Ох, вот бы сейчас появились Зеро с Джин Ёном.
Всё ещё смеясь, Атилас поднял полные дикого удовлетворения глаза:
— Глупцы, — сказал он, — Открыли противосолонный проход, вызвали подкрепле-ние.
— Снова открыт? Значит Зеро к нам придёт?
— Ах, наконец-то! — будто разговаривая с собой сказал он, — Убивать их будет ис-тинным наслаждением.
— А мне сражаться нечем, — дрожа брякнула я. Не знаю, кто страшнее: толпа в кон-це коридора, или смеющийся как маньяк Атилас.
— О, на этот раз тебе незачем сражаться, Пэт, — возразил он, — Уж с кучкой людей и парочкой сбежавших существ из За я в состоянии справиться. Держись позади меня, но не слишком близко.
— А можно поточнее? — меня снова пробила дрожь, — Не… не очень-то ты это, наслаждайся, Атилас.
— Боюсь, Пэт, — ответил он, — Это крайне маловероятно. Закрой глаза.
— Но…
— Пэт, — сказал Атилас и с грациозностью хищника поднялся на ноги, — Я убил тебя уже шесть раз. Закрой глаза.
