class="p1">– Я тебя тоже засужу, – обернувшись, сказала бывшему босу и, к своему удивлению, увидела страх, отразившийся в его глазах.
На секунду зависла, пытаясь сообразить, чего он так испугался, ведь ничего особенного не сделал – за попытку поговорить в тюрьму не сажают, а потом до меня дошло, о чем подумал этот опарыш. Скользкий, мерзкий и трусливый слизень, не желающий нести ответственность за свои проступки.
Два года, бирсы его раздери! Целых два года я заблуждалась на счет этого человека, идеализируя его и восхваляя. Я была так сильно очарована своим шефом, который чем-то напоминал мне покойного отца, что совершенно не желала замечать его недостатки. А они точно были! Просто я – дура малолетняя – свято верила в непогрешимость порядочного семьянина, взявшего неопытную эру-секретаря под свое крыло. Удивительно, что эр Кейн так долго продержался, прежде чем показать свое истинное лицо. Или это мои «розовые очки» оказались на редкость крепкими?
Выпустив мою ладонь из своих сильных и совершенно не потных пальцев, эр Грэм несколькими широкими шагами пересек разделявшее их с Кейном расстояние и, когда тот испуганно отпрянул, вжавшись в колонну, вручил ему свою визитку.
– Встретимся в суде, – бросил сухо, после чего опять подошел ко мне, окинул меня беглым взглядом, будто проверяя, нет ли повреждений, и, не сказав больше ни слова, увел меня на балкон, где никого, на наше счастье, не оказалось. Точнее, под мрачным взглядом оборотня те, кто там прохлаждался до нас, поспешно ретировались в зал.
Раздражение эра Зверя все еще не утихло, хотя источник его остался подпирать колонну. Или этот источник не Кейн, а я? Хм.
– Слушаю, – убедившись, что рядом нет любопытных ушей, проговорил мой защитник.
– Да нечего тут рассказ…
– Я с-с-сказал, слушаю, – перебил он, тоже схватив меня за плечи. Медом им всем там намазано, что ли?
Непроизвольно покосилась на свое декольте, опасаясь, что платье опять отправится в самоволку от таких встрясок, но нет… пока, слава звездам, этот своенравный шедевр держался на месте крепко – спасибо туго затянутой шнуровке и… боссу.
– Во-первых, мне больно, – поморщилась я, хотя никакой боли не испытывала – так, легкий дискомфорт, но уловка сработала, и оборотень убрал руки. – Во-вторых, рассказывать, правда, нечего. Тот человек – эр Кейн. Он мой бывший начальник.
– В издательстве?
– Э… – И тут я снова зависла (в который раз за вечер), на сей раз в попытке понять, откуда у шефа такая осведомленность о моей писательской деятельности.
Разве я ему говорила про Джас и ее предложение? Да он и не спрашивал! И в резюме я ничего про свою творческую жизнь не писала. Тогда как он узнал? Неужто справки обо мне навел? И что еще он раскопал? Огласил бы сразу весь список! Хотя нет: вряд ли директор стал бы так заморачиваться из-за временной сотрудницы. Вероятно, в ночь откровений со львом я ему все и выложила. А потом часть забыла, потому что память моя становится дырявой, едва в дело вмешивается алкоголь.
– В фирме, – выдавила я, настороженно на него поглядывая. – Это было давно. И мы с эром Кейном плохо расстались.
– Он тебя обидел?
– Все не так просто, – уклончиво ответила я, отводя взгляд – ворошить прошлое не тянуло. Совсем!
– Все очень просто, эра Донован, – сняв пиджак, директор накинул мне его на плечи, заметив, что я поежилась, хотя было это вовсе не из-за холода – на открытых площадках отеля работали обогреватели, способные поддерживать комфортную температуру даже зимой. – Либо обидел, либо нет. Как вариант, вы сами ему чем-то насолили, потому он в вас и вцепился.
– Насолила? – переспросила я, делая вид, что задумалась. – Возможно. Я уволилась.
– Почему?
– Потому что у нас возникли непреодолимые разногласия. Опережая ваш следующий вопрос, скажу – не рабочие, личные. Он сильно провинился, но и я тоже была виновата, – пробормотала, глядя на ночной пейзаж.
Темно, но до чего же красиво.
– В чем виновата?
– Это личное! – повторила тверже.
Выворачивать душу перед оборотнем желания не было. Он, хоть и вступился сегодня за меня, другом мне от этого не стал. Да и как начальнику я ему всецело не доверяла. Одному уже доверилась с дуру… и вон чем все закончилось.
Перед внутренним взором пронеслась та отвратительная сцена из моего прошлого.
Незнакомая спальня, тусклое бра, большая кровать с вульгарным алым бельём… и я, вынырнув из полубессознательного состояния, вдруг понимаю, что вижу всё это поверх седеющей головы эра Кейна, который похотливо сопит мне в шею и возится с пуговицами строгой офисной блузки.
Сон? Бред? Неужели… реальность?
В горле пересохло, руки стали свинцовыми, неподъемными. Меня шатало, но все же мне удалось заставить тело слушаться, чтобы совершить первую слабую попытку оттолкнуть мужчину.
Мой идеальный босс… мой добрый друг и наставник… мой эталон благородства и всего того, что я сама ему приписала… затащил меня в какую-то обитель разврата и пытается раздеть!
Непостижимо!
Сонливость как рукой сняло, и глаза, секунду назад не желавшие ни на чём фокусироваться, расширились до размеров блюдца. Осознав, что нахожусь в компании начальника в гостиничном номере, я принялась отбиваться. Как попала сюда – не помнила. Что между нами произошло – тоже. Зато в память врезалось, как я, засветив эру Кейну по темечку бутылкой, бежала потом прочь, без конца спотыкаясь и не зная, в отключке он или чего похуже. Я была так зла на него, так напугана и разочарована, что желала мерзавцу сдохнуть. Но, к счастью, вселенная не вняла моей просьбе.
Как потом оказалось, ничего совсем уж непоправимого случиться в тот вечер не могло – Кэрол, настороженная поведением эра Кейна, под видом амулета на удачу всучила мне самодельный кулон, вызывающий временную импотенцию у мужчин при непосредственном контакте с его хозяйкой. Боги были ко мне благосклонны, ведь именно в этот день я едва не оставила дома подарок ведьмы, так некстати уехавшей накануне в командировку.
Разочаровываться в кумирах больно, но полезно. А эр Кейн был для меня именно кумиром. Сейчас-то я понимаю, что он и раньше ко мне подкатывал, только я воспринимала его ухаживания, как заботу об ассистентке, ставшей близким другом и ему, и его семье. Дура малолетняя! Кэрри ведь предупреждала, что он меня взглядом облизывает, а я не верила, защищая этого урода. Даже жаль, что способность улавливать негативные
