логике тут можно говорить?
– А еще новости есть? – вмешалась я, пока их спор не зашел слишком далеко. У меня и так начала болеть голова.
– Ректор опять чудит, – хмыкнула Кармина. – Его вчера видели в термах водников. Он купался там совершенно без одежды!
– Только чешуйками прикрывался, – хихикнула Элла.
Будь проклята моя фантазия. Я смогла это представить! И лапша, которую с трудом проглотила на обед, едва не выскочила обратно.
Фу-у-у-у, какая гадость!
– И опять с хвостом, – продолжила подруга. – Всех водных пикси разогнал.
Водные пикси – это крохотные черные человечки с рожками, торчащими ушками, большими глазками-пуговичками и острыми зубками. Знамениты тем, что обожают воровать вещи и утаскивать их в свое озеро, которое находилось за термами водников.
Создания вредные, но их было искренне жаль. Увидеть практически голого ректора – жуть жуткая.
– А его мать опять буйствует на кладбище, – поделилась Кармина.
– Чья мать? – растерялась я.
– Ректора же, – пояснила она. – Точнее, ее призрак. Она в склепе живет и, по легенде, ждет своего сыночка. А тот все никак не отойдет от дел. Ему уже за пятьсот лет!
– Она обожает устраивать истерики и ругать некромантов за плохие оценки. И не только некромантов. Ей лишь дай повод на кого-нибудь наорать. Жуткая тетка. А еще Блайк бросил Катарину! – торжественно выдала Элла.
– Или она его, – тут же вмешалась соседка, прежде чем я смогла вспомнить, о ком речь.
– Ну нет. Точно Блайк. Иначе почему он тут же начал встречаться с Лачи с факультета некромантии?
Вот эту помню. Та темненькая с рюкзаком, в котором нечисть живет.
– А я еще считала Николаса серьезным студентом, – сокрушенно покачала головой Кармина.
Отлично.
Значит академия сейчас занята обсуждением других новостей и тайных романов. И то, что никто не проболтался о том, что произошло со мной в Разломе, внушало надежду, что еще не все потеряно и есть шанс договориться с Бенедиктом.
Меня выписали через три дня.
Я, распрощавшись с целителями и получив от них ценные указания, только вышла из своей палаты и спустилась по лестнице, как передо мной возник декан боевого факультета.
Никаких тебе: «Здравствуй, Геррос. Как себя чувствуешь?»
– Следуй за мной, – велел дракон, скользнув по мне равнодушным взглядом и быстро отворачиваясь.
Кто я такая, чтобы отказывать самому декану боевого факультета? Он же магистр магии, дракон, а я так… недоразумение с бытового факультета, от которого он все не может избавиться.
– Да, магистр, – сухо отозвалась я.
Хотя никакого ответа от меня и не требовалось. Бенедикт уже шагал дальше по коридору лечебницы, даже не пытаясь удостовериться, пошла я за ним или нет. Знал ведь, что пойду, не могу не пойти.
Мы не стали покидать лазарет. Дракон, хорошо ориентируясь в бесконечных коридорах и переходах, быстро нашел подходящий кабинет для разговора. Открыл дверь, подождал, пока я зайду, и только потом вошел сам, плотно прикрывая за собой дверь.
Ясно, разговор предстоит серьезный.
Неужели опять начнет рассказывать о том, что мне стоит покинуть святая святых и уехать отсюда как можно дальше. Или обвинит в том, что я специально свалилась с обрыва, нарвалась на хурха и устроила переполох? А может, действительно запретит спускаться в Разлом?
– Присаживайтесь, Геррос, – все таким же равнодушно-скучным голосом произнес Бенедикт, продолжая стоять у меня за спиной.
– Спасибо, я лучше постою.
Это был чей-то кабинет. Стол, стулья, шкаф, и все в светлых тонах.
Мне казалось, что я готова к любой теме. Ошиблась. Разговор пошел не о происшествии. Он вообще не имел к учебе никакого отношения.
– Почему ты не вышла замуж за лорда Дандри?
Сунув руки в карманы, я хмыкнула, поняв, что вежливой и спокойной беседы у нас точно не получится. Поизучав пару секунд носки своих ботинок, медленно обернулась.
– А я думала, что ты хочешь обсудить со мной зачисление на боевой факультет, – произнесла с издевкой.
Правда, злая усмешка застыла в голосе, когда я встретилась с его взглядом. Карий оттенок почти исчез, вся радужка полыхала самым настоящим золотом. И в этом взгляде было столько самых противоречивых эмоций. Совсем как три дня назад в Разломе, когда дракон спас меня от смерти на дне чаши.
– Так почему, Меган? Ты же так этого хотела. Стать следующей леди Дандри.
– Тебе об этом моя мать сказала? – спросила я, отведя глаза.
Патриша сообщила, что я выхожу замуж, выслала ему сообщение о помолвке, а он… он просто струсил, сбежал, даже не подумав со мной поговорить? А теперь еще и ждет от меня объяснений.
Гад! Негодяй! Дракон облезлый!
– Нет, леди Патриша Геррос тут совершенно ни при чем. Я так думал, – выдал он совершенно странную фразу, а потом добавил: – Это ты… мне сказала об этом ты сама.
Ослышалась. Ну конечно, ослышалась. Я никогда такого не говорила. Даже в самых страшных кошмарах никогда бы не стала говорить подобное.
Вновь пришлось посмотреть на застывшего дракона.
– Я не говорила.
– Твое письмо…
– Я ничего не писала. Потому что не знала, куда писать. Ты не оставил мне адреса. И соврал насчет настоящего имени.
– Надо же… а я был уверен, что переписывался с тобой в течение почти целого месяца, – задумчиво произнес он, убрав руки за спину.
Бам!
Такое ощущение, что меня ударили по голове атакующим заклинанием. Ощущения были примерно те же: голова закружилась, перед глазами все засверкало. А я практически полностью потерялась в окружающем пространстве.
– Это… это уже неважно, – с трудом выдавила я, зажмурившись так сильно, что стало даже больно. – Все давно уже неважно.
– Неужели тебе не хочется во всем разобраться?
Не глядя схватилась за стоявший рядом стол и осторожно опустилась, боясь, что в какой-то момент ноги откажут и я рухну на пол. Надеюсь, мне удалось удержать лицо и не выдать истинных эмоций.
– Хотелось. Пять лет назад. Не сейчас. Потому что правда, какой бы она ни была, ничего не изменит, – открыв глаза, спокойно сообщила ему. – Все кончено. Ты бросил меня, Бенедикт. Использовал, влюбил в себя, соблазнил и исчез. Вот и вся правда.
– Не исчез. Я писал тебе. Весь этот месяц. И ты отвечала. Я ни на секунду не мог подумать, что это кто-то другой. Ты знала то, чего не мог знать никто. О наших тайных свиданиях, о прикосновениях… обо всем. – Его голос снизился на пару тонов, слегка завибрировав.
Мама? Нет, не мама. Она вряд ли обладала столь обширной информацией. Тогда кто? Кто был столь хорошо осведомлен обо всем?
Я ведь знаю ответ на
