— Совесть? Откуда такая роскошь, — еле выдавила девушка, держась за живот и пытаясь восстановить дыхание.
— Точно! Ты во всем виновата, наслала на меня эту… эту свинью! — продолжала возмущаться Марла, уперев руки в бока и норовя испепелить подругу яростным взглядом.
— Блондинка в гневе. Спасайся, кто может, — выдохнула Майя и икнула, не сдержавшись.
— Ты… ты… — сквозь слезы, девушка разглядела, как глаза Марлы сначала сузились, затем округлились и в них вспыхнули смешинки. — … гадина…
— Ик… — она опять не сдержалась, а подруга, глядя на это, расплылась в улыбке.
— Говорю же, специально.
Они хохотали, как обезумевшие, держась друг за друга, хватая ртом воздух, размазывая макияж по лицам. Забавно. Майя давно так не смеялась! Весело, беззаботно. Похоже, все сомнения и переживания последних дней прорвались на поверхность подобным образом. И вообще, в последние дни она из крайности в крайность бросается, то ревет как ненормальная, то смеется. Это обстоятельство немного напрягало.
«Надо бы успокоительные попить», — решила девушка, тут же скривившись от этой мысли. Еще таблетки? Ни за что!
— Как ты это выдерживаешь? — спросила Марла, когда на ее лице не осталось и следа от бурного проявления эмоций.
— Привычка, но эта с трудом далась, — усмехнулась Майя. — Особенно аромат. Надо бы респиратор прикупить для подобных случаев.
— Хватит! — выдавила Марла, положив руку под грудь. — Я больше не могу смеяться. Живот болит.
— А я могу, по-твоему?
Кажется, подруга в пылу веселья забыла об их размолвке, и сейчас разговаривала и вела себя как обычно. Майя, на всякий случай, решила уточнить.
— Мир? — улыбка сошла с лица Марлы, и девушка пожалела, что спросила. Похоже, испортила настроение.
Марла глубоко вздохнула, прежде чем ответить.
— Мир. Но это не значит, что ты меня убедила. Все осталось, как раньше, терпеть не могу вампиров. И при каждом удобном случае, буду повторять, не связывайся.
— Повторяй ради Бога, — Майя обняла девушку за плечи, радуясь возвращению в их маленький дружеский мирок.
— Ну, все. Хватить. Пока не заявилась очередная мадам, рассказывай.
— Что?
— Как что? Догнала ты своего этого… как его там? И что потом? Я умираю от любопытства.
— Не то чтобы догнала, но…
— Но? Майка не томи. Переживания плохо сказываются на цвете лица, знаешь ли.
— Мы виделись.
— И?
— Поговорили.
— Что такое? Клещами вытягивать что ли! — возмутилась Марла, сверкая глазами.
— Ну… — Майя потупилась, не зная, что говорить.
Перед глазами замелькали образы того, о чем даже самой лучшей подруге рассказывать не принято. Идеально вылепленное тело, и ее руки, путешествующие по нему, изучающие рельеф торса. Дразнящие прикосновения языка к ее груди, дорожка поцелуев на животе, нежное касание рук. Темные волосы, щекочущие бедра.
— Ого! — естественно, смущение не прошло для Марлы незамеченным. — А ты времени не теряешь, как я посмотрю! — прокомментировала увиденное подруга.
Майя покраснела до коней волос.
— И как он?
— Марла! — о такте девушка имела самое поверхностное представление. — Прекрати!
— Это еще почему? Что прекратить-то? — делано изумилась она, подмигивая. — Какие мы нежные. Подумаешь, с мужиком переспала.
Майя считала, что сильнее покраснеть просто не в состоянии, ошиблась. Щеки горели огнем, и ей казалось, что жар добрался даже до груди.
— Ой, ладно. Не хочешь, не говори. По тебе и так все понятно! — воскликнула Марла и добавила, уже задумчиво. — Вот только мне интересно, каково это… с вампиром. Он тебя не того самого, а? Не укусил? А то говорят, что они в страсти неуправляемыми становятся.
Как наяву, Майя увидела светящиеся глаза и длинные белоснежные клыки, услышала свой шепот: «Кусай». Почему-то тогда ей не было страшно, и казалась правильным дать Тейту то, что ему необходимо. Она только потом — позже — поняла, что мужчина не взял ее крови. Что отказался от ее предложения.
— Нет, — пискнула в ответ Майя, очень надеясь, что подруга не станет дальше развивать эту тему.
— Это хорошо, — Марла облегченно вздохнула. — Может он и не такой уж плохой, но осторожность не помешает. Лучше, конечно, с ним распрощаться, но что-то мне подсказывает, что ты этого не сделаешь.
— Не сделаю.
— Вот-вот. Так я и думала.
— Марла, это был не он, — вступилась за Тейта девушка.
— Что?
— Тейт не подавал на тебя иск. Это его отец, — пояснила она.
— Даже если это правда, все равно уже ничего не изменить. Я в колонии, и останусь здесь до победного конца. Так что, давай не будем о грустном. Только настроение испортим и все.
— Хорошо, — поспешно согласилась Майя. Ей и самой не особо хотелось обсуждать сложившуюся ситуацию.
Хвала всем святым, Марла последовала собственному предложению и стала рассказывать о своем новом знакомом, которого она подцепила в злополучном бистро после того, как Майя ушла вслед за Тейтом. «Кто из них времени зря не терял, еще разобраться надо», — подумала девушка, но вслух не сказала. Не хотелось возвращаться к оставленной теме. В процессе эмоционального повествования подруги, Майя узнала, что та уже успела побывать в гостях, в тот же вечер, а на сегодня имела официальное приглашение на именины этого самого знакомого, причем празднование дня рождения состоится у него дома. Закончила Марла отчет о своих приключениях умоляющим:
— Майечка, пойдем со мной, пожалуйста.
Естественно, девушка отказалась. Со всей категоричностью, на которую была способна, но подруга сдаваться не собиралась. Отрицательный ответ ее не устраивал.
— Ничего с твоим вампиром не случиться. Посидит вечерок в одиночестве, не сломается. А вот мне компания совершенно необходима, — клянчила она, умоляющим голосом, заламывая руки.
Это была третья попытка подкатить к несговорчивой подруге. Дважды Майя ее уже выпроваживала, но Марла, похоже, решила измором взять. А может искренне верила в то, что с третьего раза обязательно получится.
— Май, ну позвони ты ему, в конце концов. Ради меня.
— Ой, ладно. Позвоню, — сдалась девушка, не выдержав мольбы в ее глазах. — Только позже.
— Все равно когда! — Марла кинулась подруге на шею и принялась душить в объятьях. — Спасибо, спасибо, спасибо, — блаженно кричала она ухо.
— Еще раз скажешь, и передумаю — рассмеялась Майя, пытаясь сдержать радостный натиск.
— Не передумаешь, я же тебя знаю, — ее персона заслужила клевок носом в щеку, громко именуемый поцелуем. — Загляну еще.
