— Может поднимемся к тебе?
Вот ведь неугомонный. Он вообще о чем-нибудь другом может думать?
— Ко мне нельзя, у нас комендантша строгая. И вообще поздно уже, — я мягко выпутываясь из его объятий.
— Ну как всегда! Вечно у тебя какие-то отговорки. Я тебе что, мальчик какой-то?
— Тише, Норт, не горячись, — я испуганно погладила его по плечу. — Сейчас и правда не подходящее время… Можно я заберу книжечку?
Я потянулась к сумке, но мою руку нагло перехватили. Нортон хмурился и буравил меня недоверчивым взглядом.
— Скажи честно, карамелька, ты меня используешь?
Я демонстративно вскинула брови, выражая все свое негодованием подобным вопросом.
— Ты что такое говоришь? Как ты мог такое подумать?
— А что я должен думать, а? Бегаю тут, исполняю твои странные капризы, а ты даже дотронуться до себя не даешь. Иногда мне кажется, что ты меня совсем не любишь, — Нортон тяжело вздохнул и опустил взгляд. — Ладно, бери свою книгу.
Он протянул мне сумку, но меня это не порадовало. Нортон был угрюм и чересчур подозрителен, как бы он завтра не заартачился.
— Люблю, конечно, — я прикусила язык от откровенного вранья. — Не выдумывай.
Я встала на цыпочки, чмокнула его в щеку и поспешно забрала сумку, пока он не передумал. Норт с шумом втянул воздух и отпустил мою руку.
— Спокойной ночи, карамелька, — с ноткой обиды в голосе сказал он и удалился.
Я смотрела ему в спину. Сумка с книгой была у меня, завтра я поеду к порталу и, наконец, вернусь домой. Надо бы радоваться, но на душе было не спокойно. Норт может передумать, портал может быть запечатан, нас могут поймать до того, как я успею убраться из этого мира, — да все что угодно может произойти. Это состояние нескончаемого напряжения гложило хуже хвори.
Глава 25
Ночью я не сомкнула глаз. Штудировала книги по вратам и обмену телами. Информация не радовала. В книгах говорилось, что врата в иномирье могут быть запечатаны стражами, и тогда активировать портал не получится без снятия печати. А переместить душу из одного тела в другое можно только с помощью магии крови, которая запрещена в Валарии, как и путешествия по мирам.
Я озадаченно прикидывала план действий. Обмен телами я сделать не смогу, но надо хотя бы попытаться вернуться в свой мир. Там я найду настоящую Маришу и заставлю ее вернуть мне мое тело обратно. Она все-таки маг, в отличии от меня, и должна в этом что-то понимать, но для этого нужно действовать быстро. После активации портала у меня будет всего несколько минут на то, чтобы пройти через него.
Когда начало светать, я прилегла на часок. Орсо сладко спал в изголовье кровати, Вилхелмо опять где-то шастал. От вороха мыслей в голове я думала не усну, но в итоге задремала незаметно для себя.
Разбудил меня нетерпеливый стук в дверь.
— Подъем! — закричала комендантша. — Хватит дрыхнуть, уедут без вас на экскурсию.
Я вскочила с кровати с ошарашенными глазами. Только проспать не хватало! Впопыхах оделась в форму Академии, запихнула в сумку книгу и рванула из комнаты.
— Ма, что такое? — донеслось из-за спины.
Я замерла у порога и оглянулась. Орсо, сладко потянувшись, сел на кровати. Черная шерстка была взъерошенная после сна и смешно торчала в стороны. Я подошла к нему.
— Я ухожу, Орсо.
— А когда придешь? А мы выйдем гулять? А сказку мне почитаешь?
Орсо затараторил, не сводя с меня круглых черных глаз, и у меня защемило сердце.
— Орсо, послушай, — я сглотнула, подбирая слова. Так много всего хотелось сказать, но сил хватило только на три слова, — слушайся Вилхелмо, хорошо?
— Я буду тебя ждать, Ма.
Я погладила его по макушке и поспешно вышла. Не хотелось показывать ему своих слез. Он будет меня ждать, бедный крошка, не знает, что я больше не приду. Я убеждала себя, что Вилхелмо о нем позаботится, с малышом все будет хорошо, но тяжесть в груди давила все сильнее. Мне казалось, я предаю его, бросаю так же, как бросила паучиха-мать, но другого выхода я не видела, взять его с собой я не могла.
К главным воротам, где собирались адепты, я пришла сама не своя. Я так долго ждала шанса вернуться домой, и когда он подвернулся, не чувствовала радости. Только горечь и тревогу.
Чьи-то крепкие руки обвились вокруг моей талии, в ухо пылко шепнули:
— Доброе утро, карамелька.
Я закатила глаза и оглянулась. Нортон прижал меня к себе, целуя у всех на виду. Зря я переживала, что он будет дуться после вчерашнего. Этого парня ничем не прошибешь, как распускал руки, так и продолжит.
— Нортон, люди смотрят, прекрати, — прошептала я, уворачиваясь от его губ.
Адепты зашушукались, стреляя в нас глазами. В тот же миг к нам подлетела Цаца.
— Вы снова вместе? — изумленно воскликнула она. — Поверить не могу!
— Вместе, — как ни в чем не бывало произнес Нортон.
Я сконфуженно опустила глаза. Рука Норта вальяжно лежала на моей талии, мы снова стали центром внимания любопытных адептов, любящих сплетни. В следующие дни нам перемоют все кости.
Цаца просияла и чуть не кинулась ко мне с объятиями, но вовремя спохватилась. Мы все еще были в ссоре как-никак. Они с Нортоном обсуждали мое возвращение в комнату к Цаце, пока мы с толпой неспешно двигались к колонне повозок за воротами. Амая и Варо командовали процессией, рассаживая адептов по местам.
У самых ворот я заметила знакомую фигуру. Он стоял в тени, скрестив руки на груди, и молча наблюдал. Мой пульс участился, я вжала голову в плечи, инстинктивно пытаясь спрятаться, но он меня заметил. Медовые глаза сверкнули. Я чувствовала на себе его взгляд до самой повозки.
Мы сели на задние сиденья.
— Так ты не вернешься в нашу комнату? — удивилась Цаца и капризно поджала губы.
— А ты что, соскучилась? — я не смогла скрыть язвительных ноток в голосе. — Мне казалось, у тебя была замечательная соседка.
— Ой, — внезапно вспыхнула Цаца. — Бри такая противная. Настоящая зануда. Спать ложилась ровно в десять. В десять, ты представляешь? А еще заставляла меня убирать все вещи в шкаф.
— Какая жестокость, все вещи в шкаф! — я покачала головой.
— А теперь еще и какой-то грипп подхватила. Ходит вся в соплях, глаза красные, чихает на всех и все. — Цаца поежилась. — Хорошо, что Норт ее выставил, а то и меня заразила бы.
В соседней повозке я заметила Бри. Да, выглядела она не очень. Бледная, с красными глазами, носом шмыгает, но раз она едет на экскурсию, то, наверное, не так уж и плохо себя чувствует. Бри заметила, что я смотрю. Она смерила нас презрительным взглядом и плотнее укуталась в свой свитер с высоким воротом.
— Так ты вернешься? — Цаца уставились на меня жалобными глазами. — Одной так скучно. Даже посплетничать не с кем.
— Я останусь в своей комнате, на пятом этаже, — холодно сказала я.
Злость от подставы Цацы еще не прошла. Извинений я так и не дождалась, а она как ни в чем не бывало, спрашивала, вернусь ли я к ней. Лишь бы ей было хорошо, эгоистка.
Цаца поджала губы и разочарованно отвернулась.
У повозок я заметила Нинель. Она в нерешительности ходила от одной к другой, не зная, в какую сесть. Я решила позвать ее к нам.
— Нинель, здесь есть свободное место, — я улыбнулась и похлопала на место рядом с собой. — Нортон, не стой столбом, — я пихнула его в бок, — помоги девушке залезть в повозку.
Норт, ворча поднялся, и протянул Нинель руку, она удивленно вскинула на него голубые глаза, затем взглянула на меня и на не менее изумленную Цацу.
— Так ты едешь? — спросил Норт, когда Нинель замешкалась.
Щеки ее заалели, она опустила глаза и боязливо подала ему руку. Я усадила ее рядом с собой, не взирая на недовольство Цацы. Нортон сел с другой стороны и приобнял меня за плечи. Мы были готовы к отправке. Шесть повозок, битком набитые адептами, и шесть преподавателей-сопровождающих — по одному на каждую повозку.
