— Я не мог есть, не мог пить — все мои мысли были лишь о вас. Поэтому, когда представилась такая возможность, я хотел сказать всему миру о том, что вы выбрали меня...
— Но позвольте! — я так возмутилась, что даже встала с дивана. — Ничего подобного я не говорила! Более того, даже в мыслях не было называть вас своим избранником.
— Знаю, — грустно (но не очень натурально) ответил Рамон. — Но когда вы остались в моих покоях, я словно помешался. Так близка и при этом так недоступна! Я сделал то, что по моему мнению могло вас подтолкнуть ко мне. Указал брату на то, что Хранитель провела со мной ночь. Все всегда выбирали его. Я хотел, чтобы хоть раз девушка предпочла меня брату.
Я молча скрипнула зубами. Вспоминать то утро мне очень не хотелось. Уж лучше сжечь его, стереть с концами из долговременной памяти! Жаль, но это так не работает.
— Если вы думаете, что этого достаточно, чтобы я вас извинила за подлость и предательство невинной девушки, вы ошибаетесь. И ещё. Вы и мизинца Эдмонда не стоите. Мне жаль, что я настолько ошиблась в вас.
Последние мои слова заставили Рамона сбросить личину покорного провинившегося поклонника.
Сжав губы, Рамон сверкнул в мою сторону злым взглядом. Таким, которым насильник прожигает свою жертву за то, что та посмела отказать ему. За мгновение до непоправимого…
— Как же меня достал этот Эдмонд! Идеальный Эдмонд, которым восхищаются все: и мужчины, и женщины! Эдмонд то, Эдмонд сё. Надоело! Надоело быть на вторых ролях, прозябать в тени успешного братца. Надоело приворяться им, чтобы получить немного любви, которая положена мне по праву! Надоело...
— Что?! — я выхватила главное из пламенной речи Рамона и теперь находилась в натуральном шоке. — Вы хотите сказать, что имели наглость притворяться Эдмондом? Принимали его личину?!
Шестерёнки в моей голове закрутились в ускоренном темпе. Пазл начал складываться, открывая истинную картину происходящего в стенах академии. Это получается, что мисс Валлей не лгала, когда говорила о том, что ждёт ребёнка от ректора? Просто наивная дурочка не распознала того, кто именно из двух братьев приходил к ней под покровом ночи!
— Нет-нет, вы что? — запротестовал Рамон, но его бегающие глаза сказали за него всю правду. Я попала в самое яблочко.
— Бедная мисс Валлей, — я покачала головой. — Вы поступили очень плохо, Рамон. Идите уже, я не хочу больше видеть вас.
Рамон хотел продолжить свои оправдания, но я отвернулась и демонстративно взялась за первую попавшуюся книгу.
Несколько минут я слышала громкое сопение брата Эдмонда, а после он ушёл. И в этот раз дверь библиотеки звучала тише его шагов.
— Во дела, — выдохнула я в пустоту, когда смогла прийти в себя от первого шока. — Нужно непременно рассказать обо всем Эдмонду!
Я посмотрела на книги с сожалением.
— Дорогие мои, я обязательно к вам вернусь. Но вы же видите, тут дело срочное.
Книги понимающе зашелестели, и свет в библиотеке начал гаснуть, начиная с дальних шкафов.
Спасибо вам, понимающие мои!
Я подхватила длинную юбку в руки, чтобы ткань не мешала бегу, и помчалась к выходу, стараясь очутиться возле любимого мужчины как можно скорее.
* * *
— Эдмонд! — на выдохе воскликнула я, застыв на пороге ректорского кабинета. Но это было последнее, что я могла сказать, потому как жестокая одышка коварно настигла меня, заставив опереться о косяк и несколько мгновений истошно дышать полной грудью.
— Что случилось? — подлетел ко мне Эдмонд, мгновенно окружая заботой и любовью.
Я улыбнулась и позволила усадить себя на диванчик. А после сказала то, из-за чего отложила поиски ответа на главный вопрос своей жизни:
— Лучше сядь, сейчас я тебе такое скажу! — я выпучила глаза, показывая всю значимость информации, которую он вот-вот услышит. — Мисс Валлей не врала. Она действительно считает, что у неё была связь с тобой, но... тихо, тихо. Я знаю, что ты ни при чём. Во всём виноват твой брат! Да-да. Рамон притворялся тобой, чтобы залезть к студентке в койку. Подробностей не знаю, но...
— Ты уверена в том, что говоришь? — глухо спросил Эдмонд, заметно побледнев. Кажется, такой подлости от младшего брата он никак не ожидал.
— Уверена, — кивнула я, действительно будучи полностью уверенной в своих выводах. — Так что мисс Валлей вполне вероятно подарит тебе племянника.
Я нервно хохотнула. А потом добавила:
— Ну, или не подарит. Если она всё же солгала про ребёнка. Но факт остаётся фактом — к студентке, притворяясь тобой, приходил Рамон.
Эдмонд молчал. Подозрительно долго молчал. Я встала с диванчика и подошла к ректору, обняла его за широкие плечи и заглянула в опечаленные серые глаза.
— Не знаю, как вы будете это всё решать. Не хотелось бы предавать огласке подлость Рамона, ведь это затронет всю вашу семью, опорочит имя. Но... Нельзя оставлять подобное безнаказанным.
— Я знаю, кто решит эту проблему, — Эдмонд поднял на меня глаза, и я увидела в его взгляде странное удовлетворение. Словно он придумал такую гадость, от которой Рамону станет хуже, чем если бы мы отдали подлеца на суд пифий.
— Не томи! — взмолилась я, нетерпеливо покусывая губу.
— Мы расскажем обо всём мадам вал ди Беллучини. А Белинда, наша матушка, сама решит, как и чем наказать Рамона.
Ох, в этом я совсем не сомневалась! Вспомнив сурово сдвинутые брови мадам маман ректора, я мысленно засмеялась. Эта женщина точно найдёт, как достойно поставить на место зарвавшегося младшенького!
— Эдмонд, я хочу сказать самое главное.
Задумалась. Как сформулировать? Ведь мы говорили о школе, о классе для безграмотных, но мне нужно объяснить, почему я боюсь не смочь.
— Говори, любовь моя, — улыбнулся мой ректор, обнимая за талию. — Я слушаю тебя. Это касается Снежианны?
— Как ни странно, нет. Это касается проклятья.
Он слегка помрачнел и нахмурился, ожидая продолжения. Я решительно потянула его за руку:
— Пойдём, я лучше покажу тебе.
— Куда?
— В библиотеку же! Сделаешь портал, или мне попробовать самой?
— Ну уж нет, госпожа Хранитель! — рассмеялся Эдмонд, вдруг повеселев. — Ваше дело — книги лечить, моё дело — магичить.
Мановением руки он нарисовал портал, и мы вошли в библиотеку, которая немедленно осветилась мягким сиянием по углам. Я прижалась к Эдмонду и тихо сказала:
— Это место наполнено знаниями и такой силой, что мне не по себе, когда я думаю, что одна во всём мире могу использовать их.
— Книги таят много знаний, но мы не можем их читать без тебя, Алёна.
— Именно поэтому я и позвала тебя сюда. Хочу показать то, что ты ещё не видел.
Оторвавшись от Эдмонда, я вышла к столу и сказала мягко, но громко:
— Книжечки мои дорогие! Нас прервали на моменте, когда я спросила вас о возможности снятия проклятья. Скажите мне, как его снять?
Шелест страниц явно напугал ректора. Он спросил шёпотом:
— Что это, Алёна?!
— Смотри, — с загадочным видом ответила я. Ожидала, что книжки снова будут слетаться на стол с общаться со мной посредством написанных строк, но ничего такого не произошло. Вместо этого свет стал гаснуть, пока вся библиотека не скрылась в темноте. Лишь дверь в мои покои осталась в пятне, избавленном от сумрака.
— Что это значит? — я наморщила лоб. — Не понимаю! Вы меня выгоняете?
— Что происходит? — спросил Эдмонд, и пришлось ответить ему растерянно:
— Не знаю.
— Нам указали на дверь.
— Это очень странно. Но пойдём, может быть, в моих покоях поймём, что случилось.
Дверь скрипнула, открывшись внутрь. А я вспомнила, как несколько дней назад меня встретил огненный шар, который чуть не убил меня, в точно такой же ситуации. С опаской выглянула из библиотеки в кабинет. Всё было тихо. Эдмонд отодвинул меня и прошёл первым, я за ним.
Обернулась вокруг своей оси.
Всё как обычно.
