Что имели в виду книги? Ведь не прогнали же меня из библиотеки? Они не могли! Я столько сделала для них!
В сумраке гостиной вдруг вспыхнула искра. Я ринулась туда, а искра отлетела к спальне. Я рванула дверь на себя и последовала за огоньком. А тот покрутился над стопкой книг, лежавших на прикроватном столике, и исчез, растаял в воздухе.
— Ну конечно! — воскликнула я. — Совсем забыла!
— Что, Алёна?
— Я же взяла книги почитать! Сейчас найду...
Они вспорхнули, как стайка воробьёв, как только я протянула руку, и разлетелись по комнате. Осталась только одна, и я улыбнулась, прочитав название.
Забытые заклинания, том второй.
Эдмонд подал голос из-за спины:
— Алёна, я не сплю? Книги летают?
— Да, дорогой мой товарищ ректор! И даже подсказки дают! Вот, смотри.
Обложка книги затрепетала и раскрылась. Страницы зашелестели, переворачиваясь, и застыли. Я взяла книгу в руки. Прочитала вслух:
— Проклятье снять нельзя.
— Что? Это и есть подсказка? — удивился Эдмонд. Я отмахнулась:
— Да подожди же! Вот. Слушай. Снять нельзя, но можно отменить! Вот тут написано: «Если три потомка того мага, на которого или из-за которого было наложено проклятье, произнесут слова прощения и искренне попросят отменить наказание на собственной крови, скорее всего проклятье будет отменено».
Эдмонд смотрел на меня со смесью непонимания, удивления и неверия. И я не могла его осуждать.
Та напасть, что терроризировала население этого мира, может так легко быть убрана? Нет, попахивает обманом, если не сказать ещё хужей.
— Ты уверена? — всё же спросил мой мужчина, косясь в сторону замерших книг.
— Если не верить им, то кому? — я пожала плечами и бережно погладила корешок книги, открывшей нам истину.
— Но... что же нам делать?
Я впервые видела ректора настолько... растерянным. Даже скорее потерянным. Будто маленького мальчика внезапно выдернуло из родного дома, и он оказался посредине бескрайней пустыни. Без воды, без еды, без малейшего представления о том, как добраться до дома.
— Полагаю, нам нужны три представителя рода вал ди Беллучини, — сказала я с лёгкой улыбкой. — Знаешь таких?
Эдмонд улыбнулся. Ура, лёд тронулся!
— Думаю, госпожа Белинда будет рада нам помочь. Но... — тут ректор нахмурился, — я не уверен в своём брате. У него наметились некоторые проблемы с... искренностью.
Я смотрела на Эдмонда и не понимала: он на самом деле не замечал главного или же придуривался. Но мы и так достаточно затянули со всеми этими проклятиями, чтобы продолжать заигрывать с судьбой.
Отчего-то мне казалось, что если мы не попробуем в ближайшее время избавиться от проклятия безграмотности, то второго шанса нам попросту не дадут.
Поэтому я выдохнула и сообщила ректору единственное правильное решение:
— Для отмены проклятия нам не нужен Рамон. У нас есть куда более искренний член вашей семьи.
И, чтобы у Эдмонда не осталось лазейки на «я не понимаю, о чём ты», я добавила:
— Снежианна.
— Ты уверена, что это безопасно? — тут же включил режим заботливого отца Эдмонд. Я усмехнулась. Разве можно быть в чём-либо уверенной, когда живёшь в мире, подобном этому?
— Я думаю, что книгам не выгодно нас дурить, — ответила я и покосилась в сторону притихших томиков на столе.
Да, этим товарищам отмена проклятия даже нужнее, чем людям. Потому как нет ничего страшнее забвения.
— Тогда не будем тянуть, — решительно сказал ректор и, взяв меня за руку, добавил: — Идём к моей матери.
Я думала, мы пойдём ножками, но Эдмонду, видимо, уж очень не терпелось приступить к ритуалу. Я едва успела захватить томик с текстом отмены проклятия, как ректор затянул меня в портал.
Мадам вал ди Беллучини была у себя в покоях. Когда мы бесцеремонно вывалились из портала прямо на ковёр в её гостиной, я лишь виновато опустила взгляд, безмолвно извиняясь за беспардонное нарушение личного пространства.
— Эдмонд? — женщина медленно отложила чайную ложечку на блюдце и с невозмутимым видом поднесла чашку к губам.
— Мама, у нас срочное дело, — сказал ректор, удивив меня неформальным обращением к госпоже Белинде. На моей памяти он впервые так звал свою мать.
Судя по взметнувшимся вверх бровям мадам, она тоже оценила степень волнения сына. Отставив чашку в сторону, она наклонилась вперёд, будто собиралась подняться с кресла, на котором сидела.
— Нам с Алёной нужна твоя помощь в отмене проклятия.
— Разве это возможно? — мадам Белинда даже побледнела. Кажется, она была готова услышать что угодно, — да хоть «мама, мы беременны!», — но не то, что сказал Эдмонд.
— Возможно, — кивнул Эдмонд и тут же рассказал всё госпоже вал ди Беллучини, а я лишь поддакивала и кивала в нужных местах.
Спустя полчаса мы выдвинулись в сторону детской, за третьим участником ритуала. В крови бурлил адреналин, а в спину подгоняло нетерпение. Нам всем хотелось поскорее приступить к ритуалу, который вернёт всем людям этого мира способность читать и писать.
Спустя полчаса мы уже собрались в библиотеке вчетвером. Снежка чуть ли не приплясывала от нетерпения: очень уж хотела побыстрее посмотреть на ритуал, важной частью которого она станет. А я тоже, как девочка, дрожала изнутри. Ведь все мои усилия были направлены именно на это, — на освобождение мира от неграмотности.
Прямо как в послереволюционной России!
Ударим автопробегом...
Тьфу ты!
Расставив членов семьи ди Белуччини перед столом, я открыла «Запретные заклинания. Том второй» и торжественно провозгласила:
— Итак, сегодня мы отменим проклятье, которое было наложено на мир из-за вашего предка! Повторяйте слова прощения за мной. Очень важно, чтобы вы произносили их вместе и искренне!
— Начинай, Алёна, — кивнул Эдмонд и сжал руку дочери. — Мы готовы.
Я откашлялась и принялась медленно читать с выражением:
— Мы, родственники по крови...
— Мы, родственники по крови, — хором повторили Белинда, Эдмонд и Снежианна.
— Просим у богов прощения за провинившегося мага... Как его звали?
— Рифес вал ди Белуччини, — шепнула Белинда.
— Спасибо. Просим у богов прощения за провинившегося мага Рифеса вал ди Белуччини... И искренне желаем отмены проклятья, наложенного из-за него на весь мир!
Слова звучали под сводами библиотеки так гулко и веско, что слёзы подступили к глазам, но я загнала их обратно, читая дальше. Нужно было три капли крови в качестве подтверждения искренности просьбы. Я взяла заготовленный заранее ножик и придвинула белый лист бумаги на середину стола. Посмотрела на Белинду. Она сама протянула мне руку, и я с замиранием сердца — так мне было страшно — сделала крохотный надрез на указательном пальце мадам матушки ректора. Кровь капнула на бумагу и застыла плотным блестящим кругом.
Снежка, как завороженная, смотрела на каплю, потом шёпотом протянула:
— Мне тоже надо будет...
— Сначала папа, — я взглянула на Эдмонда. Когда и его кровь смешалась с первой каплей, я сказала извиняющимся тоном: — Снежик, я аккуратненько!
Девочка протянула мне ручку и зажмурилась. Глубоко вдохнув, я уколола её в подушечку указательного пальца и легонечко сдавила, чтобы показалась кровь. Потом посоветовала Снежке:
— Зажми большим пальцем, чтобы остановилось.
Эдмонд нетерпеливо спросил:
— Что дальше? Нужно ещё что-нибудь сказать?
— Нет, — я проверила, прочитав несколько абзацев, потом глянула на кровь. Я ожидала чего-нибудь более выразительного и даже театрального, но ничего не произошло. Хм... Странно. Наверное, надо проверить.
Подсунув книгу под нос Эдмонду, сказала:
— Вот эта буква — А. Запомнил? Теперь найди ещё такие же в тексте!
Он вгляделся в строки, хмуря брови от напряжения, но бессильно развёл руками:
— Я не понимаю, не вижу букву А... Прости, Алёна, но мне кажется, что заклинание не сработало.
— Да что ж такое! — воскликнула я с досадой. — Почему оно не сработало? Ведь мы выполнили все условия! Три потомка, кровь...
