Осторожно ступая, направилась на кухню и поморщилась — на столе на пыльной тарелке лежали гнилые овощи — те самые, которые я поела перед отъездом. Оранжевая сочная морковка и зеленый огурец покрылись густым мхом плесени. Рой мух жужжал неподалеку. Я сделала шаг назад и услышала громкий хруст. Посмотрев на пол, увидела под ногами десятки тараканов, испуганно перемещающихся по плитке, а некоторые передавлены моим ботинком.
— Фу, господи, — с испугом и отвращением прыснула Вика. Я отскочила от кухни.
Жужжание мух усиливалось. Я тихонечко пошла на звук, и он привел меня к залу. Вика медленно брела за мной, продолжая плотно прикрывать нос ладонью.
Приоткрыв дверь, я заглянула и от ужаса широко открыла глаза. Крик отчаяния застыл в горле.
На ковре лежал Персик. Мертвый.
Возле раны на горле засохла кровь. Сверху летали те самые мухи. Они приземлялись на широко распахнутые глаза, где застыл предсмертный ужас.
Мерзкий запах мертвечины вновь ударил в нос. Голова страшно закружилась. Ком в горле вырвался наружу, и меня вырвало прямо на пол. Но вместе с рвотой глаза застелила пелена слез.
Персик мертв. За что?! В чем перед Вольетордом провинился наш домашний песик?! Как и вся моя семья!
Как и все невинные люди этого поселка! А, возможно, уже все человечество!
Не надо было пускать в наш дом лжеДашу! Она принесла сегодня тьму в наш дом и ускорила распространение силы Ганерхарда!
Слезы продолжали течь. Мне было страшно представлять, какую адскую муку испытал Персик перед смертью. Из-за этих чертовых ганеров он страдает уже второй раз…и второй раз стал роковым…
Вика молча протянула мне салфетку, которой я смахнула грязь со рта. Девушка мрачно смотрела в зал, ее глаза заблестели и широко распахнулись от ошеломления. Смахивая слезы, я заглянула в родительскую спальню.
Темный силуэт мамы стоял ко мне спиной, она смотрела в окно. От нее исходило молочное сияние из-за падающего тусклого света в окно.
— Мам?
Не шевельнулась. Я вспомнила, как в фильмах ужасов подходят к человеку, а у него либо лицо изуродовано, либо он мертв, и по его бледной холодной коже стекает рубиновый ручеек.
Чувство интуиции велело мне к ней не подходить. Это не моя мама. Тварь внутри нее убила ее, убила Персика…
Но женщина повернулась ко мне. На ее бледном лице застыла злорадная гримаса. Глаза опасно блеснули.
— Я ждала тебя, Алиса. — прошипела женщина.
И снова этот хруст костей…Она изогнула спину, и началась трансформация. Чувство ужаса мощной волной накрыло мое тело и не позволяло шевелиться. В мозгу пульсировала мысль "БЕЖАААТЬ!!!", но я застыла как статуя и наблюдала, как моя родная мама, самый главный близкий человек в моей жизни обращался в ганера.
Чудовище цокнуло зубами и кинулось мне навстречу. Ноги приросли к полу. Я не могла пошевелить собственным телом. Я будто утратила над ним контроль.
Но тут чьи-то ловкие руки крепко схватили меня за запястье и потянули назад. Я вернула над телом контроль и увидела перепуганную Вику.
Монстр собрался наброситься на нас, но Вика мигом схватила лопатку для ног и треснула ею по лицу чудовища. Монстр отскочил назад, а мы рванули вперед.
— Уносим ноги отсюда! Срочно! — кричала Вика.
Я не верила…Я не могла поверить…Хотя это должно было случиться…учитывая, что было утром…
Слезы боли и обиды нахлынули на меня. Мы подбежали к двери, и из проема выскочила моя фальшивая сестра. Губы лжеДаши растянулись в довольной улыбке.
— Стоять. Теперь твоя очередь. — она указала на меня.
— Идите к черту, чудовища! — прокричала Вика и, развернувшись, зарядила ногой по лицу ненастоящей сестры. ЛжеДаша ойкнула, прижав к носу пальцы, а Вика, продолжая крепко держать меня за руку, побежала к лестнице.
Мы неслись так сильно, так быстро, что все вокруг слилось в единое пятно. Бежали, не оглядываясь. Быстро открыли дверь и помчались к мотоциклу.
Стоило нам сесть на него, как из дома выбежало несколько ганеров. Не только моя мама и лжеДаша, но и соседи…Они направлялись к нам. Вика надавила на газ, несколько выхлопов ударило в воздух и пеленой прикрыло нас от ганеров, и под громкий вой двигателя мотоцикл погнал по дороге. Небо помрачнело еще сильней, фонари не освещали путь, свет шел только одного единственного света — фонаря из самого мотоцикла.
Я оглянулась назад и увидела разъяренную огромную толпу чудовищ, направляющихся к нам. Они бежали, и Вика, увидев это через зеркальце, прибавила скорости. Мотоцикл набрал много мощи и стремительно погнал по дороге, направляясь к лесу. А количество монстров за спиной все росло и росло…Они не хотели отставать от нас…
Моя семья мертва, моя семья убита, мой дом разрушен, я осталась одна…Я осталась совсем одна-а-а!
Эти мысли накрыли меня такой стремительной силой, и судорожное рыдание вырвалось из тела. Я плакала, чувствуя, как горькие слезы стекали ручьем по щекам, проникали в рот и обдавали горечью, впитывались в щеки и щипали кожу. Сердце запульсировало в груди. В мозгу кипело. Я не могла осознать происходящее…моя семья мертва…сколько боли, сколько пытки приносили эти мысли, они будто рассекали мне сознание. В голове пылало от осознания, что за последние часы столько потрясений обрушилось на мою душу…
Вскоре монстры отстали. Мы продолжали ехать. Слезы продолжали литься. Вика была напряженна — я чувствовала, как ее сковало страх, но она старалась держаться. А я сохранять спокойствие не могла. Тело продолжало трясти от ужаса. Внутри все жгло от боли.
Как жить дальше. Что дальше делать. Что мне делать?!
Где Амарант?!
Через два часа мы торопливо прибыли к дому Вики. Я до сих пор не могла прийти в себя. Те ужасные картины не покидали сознание. Они терзали меня.
Дома у Вики был погашен свет. Девушка слезла с мотоцикла и покатила его к гаражу.
— Мои родители на корпоративе. Переночуешь у меня. Утром будет думать, что делать. — сообщила девушка, скрывшись за темнотой гаража.
— Я ничего не хочу делать…
Я коленками рухнула на сугроб. Вика вышла из гаража и, увидев меня, быстро подбежала ко мне.
— Алиса, бедняжка, не нужно.
Меня вновь накрыло рыдание. Вика прижалась ко мне. Ее тепло начало покрывать каждую клеточку моего тела. Я обняла ее в ответ и прижалась щекой к плечу, чувствуя, как слезы стекали на ее куртку.
Меня душила боль. Мне было плохо. Мне не хотелось жить. Жить дальше c мыслями, что моя семья мертва.
— Алиса… — голос Вики звучал мрачно, рукой она поглаживала мне волосы. — …идем в дом.
Их хаски вновь встретил меня шумным лаем. А ведь когда-то меня так встречал Персик…а он теперь мертв…
Я судорожно вздохнула, ощутив приближение нового потока слез. Мне не удалось сдерживаться — грань рассыпалась на части, и новые слезы полились из глаз. Глаза уже воспалились, щеки ужасно намокли, а слезы все лились и лились…
Вика быстро налила в кружку успокоительное и вручила мне. Я покачала головой. Ничего не хотела. Из-за слез зрение раздвоилось, и я видела все будто в тумане.
Вика настырно вручила мне в руки стакан с успокоительным, и я выпила. Трясти продолжало. Горькая жидкость разлилась по горлу и прибавила еще много горечи. Я со звоном поставила стакан на стол и задрожала от нового потока слез.
Вика вновь прижала меня к себе и медленно, утешающе водила рукой по волосам. Ее движения немного успокаивали. Я изменила свое отношение к Вике. Поначалу она показалась мне такой грубой и пытающейся умничать и строить из себя самую мудрую, но сейчас я видела перед собой прекрасного человека, который понимал меня с полуслов. Наши мысли настолько сильно совпадают, будто мы мыслим с одного потока. Потока вселенной… А ещё она такая решительная и смелая, что аж завидно становится, ибо мне до ее стальных нервов ещё так далеко…
Вика застелила мне постель, но спать я не хотела. Я ничего не хотела делать…Я хотела просто раствориться в воздухе, лишь бы боль за утрату семьи покинула меня…
