Однако дракон вел себя, как обычно, и не спешил превращать мою жизнь в ад. Постепенно я успокоилась и даже смогла сосредоточиться на работе. Наверное, я зря подозреваю императора в недостойном поведении. Как благородный человек, он простил мне отказ. Да у него целый дворец красавиц, наверное, он и думать забыл об одном несговорчивом секретаре!
Хотя, можно ли считать человека, приговорившего к казни семью своего друга, благородным? Я снова бросила взгляд на правителя. Он как раз что-то писал, и на его лице промелькнуло странное довольное выражение. Вздохнув, я вернулась к своим бумагам. Наверное, правителя нельзя судить обычными мерками. Тем более, я толком не знаю, что на самом деле произошло. Вот и не буду придумывать.
Сегодня я собиралась наведаться в архив, но у меня вдруг оказалось столько дел, что до самого вечера не выдалось свободной минутки. Мне пришлось и отвечать на письма, и относить запечатанные сургучом записки в разные министерства. В некоторых меня встречали с распростертыми объятиями. Например, в министерстве юстиции налили чаю, как родственнице министра. А из некоторых, таких, как министерство исполнения наказаний, я поспешила убраться побыстрее. Задерживаться не хотелось, чем бы там не угощали.
Наконец, под вечер, обессилев, я буквально вползла в свои покои. Ну и денек… Срочно ужинать и спать!
В столовой уже было накрыто, но лорда Каэла еще не было. Нахмурившись, я обернулась на вход. Задерживается? О, вот как раз хлопнула входная дверь, наверное, это он! Поднявшись навстречу, я было улыбнулась — но улыбка застыла на лице, когда вместо господина Эттрейо в комнату вломился другой человек. Лопоухий паренёк, помощник лорда Каэла, принятый на работу за выдающиеся успехи на государственных экзаменах.
Лицо его было белым, на лбу выступили капли пота. Мое сердце тут же замерло от плохого предчувствия. Что-то не так.
— Секретарь Эттрейо, вам известно что-то об аресте? — выпалил он с порога. Глаза ищуще уставились на мое лицо.
Об аресте?
— Каком аресте? — выговорила я непослушными губами. Только бы не лорд Каэл…
— Министра Эттрейо арестовали! — горестно воскликнул помощник и всплеснул руками. — Вы же сами принесли записку с приказом появиться в министерстве наказаний! Там его и заперли. Я думал, вы что-то знаете!
Записку? Ноги сами собой подломились. Верно, я приносила и записку в министерство лорда Каэла, и в министерство наказаний. Но… они же были запечатанные! Я их даже не читала!
— Это какая-то ошибка, — убежденно выговорила я. — Вам хоть что-то сказали? У вас были с обыском?
— Нет, министр Эттрейо просто пропал, а когда я пошел что-то узнать, мне сообщили, что он арестован, — помощник покачал головой и умоляюще добавил: — Прошу, узнайте что-нибудь! Вы же секретарь императора, может, вам скажут больше!
— Да, — подорвавшись со стула, я понеслась вперед — по коридорам, садовым дорожкам, через плотно утоптанную площадь. Нужно успокоиться и сначала все узнать… И вот уже передо мной выросли ворота министерства наказаний, больше похожего на укрепленную крепость.
— Откройте! — я забарабанила в боковую дверь для работников, сейчас закрытую — было уже довольно поздно.
Однако стражник, появившийся в небольшом окошечке, наотрез отказался пускать меня внутрь или даже что-то сообщать. На него не подействовал даже мой жетон секретаря императора, который обычно открывал любые двери во дворце.
— Не велено, — непреклонно отозвался он в ответ на мои просьбы, но тут же, сжалившись, постарался меня успокоить: — Да не переживайте вы так, все в порядке. Пытки начнутся только утром.
Пытки?
В глазах потемнело, и я бы рухнула на землю, если бы тщедушный помощник лорда Эттрейо не подхватил меня. Через полминуты туман перед глазами рассеялся, и я обнаружила себя сидящей на ближайшем декоративном валуне.
Пытки… Они арестовали лорда Эттрейо и собираются его пытать! За что?
— Мы же ничего не делали, мы еще даже не успели войти в курс дел в министерстве, — причитал рядом со мной лопоухий помощник. И неожиданно его паника помогла мне собраться.
Лорд Эттрейо не делал ничего противозаконного. А вот я… Я вчера отказала императору. Не в этом ли кроется причина ареста?
— Идите домой, помощник… Лоуренс, — я с трудом вспомнила его имя — мысли в голове еле ворочались. — Я постараюсь что-нибудь узнать.
Парень было увязался за мной — было заметно, что он сам не свой от паники. Он пытался строить разные предположения, которые я пропустила мимо ушей. В конце концов я все же отослала его. Пусть пойдет к друзьям или семье, те его успокоят. Мне же нужно… как-то исправить то, что я наделала.
Было глупо думать, что я могу просто отказать императору без всяких последствий. Меня в тюрьму не бросили. А значит, император дает мне шанс одуматься.
Интересно, если я не воспользуюсь этой возможностью, то тоже окажусь за решеткой?
Однако тут я вспомнила про пытки, и сердце затопил такой страх, которого я раньше не знала. Страх за самого дорогого человека. Разве я могу остаться безучастной?
Приняв решение, я быстро зашагала в свою комнату. Там я приняла ванну с жасминовым маслом — все-таки собираюсь посетить императора, нужно проявить уважение. Надела платье, встала перед зеркалом. Глаза сухие, щеки лихорадочно горят… Надо же, не думала, что мне так идет паника. И смешанное с ужасом отчаяние.
Дальше оставаться в комнате было незачем, и я поспешно зашагала к покоям правителя. Думаю, меня там уже ждут.
Евнух Собберс совсем не удивился моему появлению — как я и думала, меня ждали. Он проводил меня в одну из гостиных и тут же вышел. А я осталась наедине с императором. С императором, который вальяжно развалился в очередном напоминающем трон кресле.
Он был одет в роскошный, расшитый золотом черный халат и штаны. Меж распахнутых пол одеяния виднелась тонкая полоска смуглой кожи, и я подумала, что мужчина даже не старается соблюсти видимость приличий. Хорошо еще, не встретил меня голышом в постели.
Глаза правителя окинули меня одобрительным взглядом, а затем его лицо вдруг приняло делано вопросительное выражение. А я с ужасом поняла, что мне сейчас придется как-то с ним объясняться. Точнее, предлагать себя. Причем в таких выражениях, чтобы не оскорбить его величество и не сделать еще хуже.
То есть, назвать его негодяем и просто лечь с ним в постель не получится. У меня невольно затряслись руки — то ли он гнева, то ли от нервозности. Так, нужно собраться… Не время предаваться панике.
— Ваше величество, — произнесла я и замолчала. Что мне сказать дальше? Делайте со мной, что хотите, только отмените пытки?
— Сиэль, — поощряюще отозвался дракон. В его глазах таилась легкая насмешка, завидев которую, я сжала зубы, а потом медленно выдохнула. Он еще забавляется!
— Ваше величество, — собравшись, я продолжила, тщательно подбирая слова. Прерывисто выдохнув, я медленно опустилась на колени. Так и поза более соответствует моему положению просительницы, и… декольте лучше видно. — Вы приказали арестовать лорда Эттрейо. Не знаю, за что, но я прошу ваше величество проявить великодушие. Если он совершил какое-то преступление, то накажите вместо него меня. Я, — тут я на миг запнулась, но все же продолжила, — готова на все, лишь бы вы простили моего родственника.
— На все, значит? — император верно уловил расставленные акценты.
Я лишь молча кивнула, не в силах поднять на него взгляд. Однако правитель, вероятно, понял, что я пыталась сказать.
— Хорошо, — вдруг произнес он. Дракон снова устроился на своем троне с бокалом рубинового вина в руках. В его глазах горело предвкушение. — Тогда… сними платье.
Что? Моргнув, я вскинула на него настороженный взгляд. Он хочет, чтобы я… разделась? Прямо тут, при ярком свете светильников?
Правитель смотрел на меня выжидающе и чуть насмешливо, и мне не оставалось ничего другого, как медленно встать. Дрожащие руки легли на застежку платья. Дракон вздернул бровь — мне кажется, он ожидал, что я с воплями убегу прочь.
