Я стала отвечать Джорджу, неистово желая забыть те ласки, что мертвой хваткой вцепились в мою память, вросли в меня колючими лозами. «Не нужна…» Короткий вздох — и пальцы запутались в темных волосах. «Не пара…» Обоюдный стон, и руки под рубашкой царапают широкие плечи. Отчаяние или страсть? Я не могла себя остановить. Это было сродни самоубийству, когда стоишь на краю пропасти и пути назад нет. Только вперед — разрушать себя по частицам. Соленые слезы скатывались в траву незамеченным отчаяньем. А руки уже были на поясе штанов. Ничего не выйдет, не выйдет забыть. Я смогу уничтожить свои чувства к Киро только вместе с собой. Но было уже все равно. Я целенаправленно к этому шла.
Джордж как будто почувствовал мои мысли и, перехватив мои руки, уперся лбом в мой лоб.
— Амедеа, не сейчас… Боже, я безумно этого хочу, но не так. Мне кажется, я сейчас толкаю тебя в пропасть… Ты плачешь? — Его рука накрыла мою щеку, и он непонимающим взглядом высматривал во мне что-то. — Я обидел тебя?
— Нет, Джордж… Все правильно, спасибо, что не стал сейчас… — Я запнулась, не зная, что еще сказать, осознавая, насколько была близка к краю обрыва.
Но Джордж нежно улыбнулся, и теплота его слов немного согрела мое сердце:
— Никогда в жизни без твоего согласия, сказал он, затем поднялся, поправил рубашку и хитро прищурился: — Могу я расценивать это, — парень указал на свои расцарапанные плечи и одежду в беспорядке, — как знак согласия на мое предложение?
— Какое предложение? — не понимая сути вопроса, спросила я, разглядывая следы от моих ногтей на его коже.
Парень закатил глаза и со смехом сказал:
— Только ты можешь забыть, что тебе предлагают замуж.
— Ах, это… — Я на секунду задумалась и утвердительно кивнула.
Тело как будто решило спасти утопающую душу и выдало кивок без моей воли. А что, если так и нужно? Может, со временем я научусь пусть не любить, но принимать другого человека рядом?
Джордж склонил голову набок и спросил:
— Это значит да? Хочу услышать это!
— Да, я согласна! — Я подошла к парню и, обняв за талию, ткнулась носом ему в плечо. Хотелось простого человеческого тепла. Поддержки и понимания. Не знаю, могла ли я получить это от Джорджа, но если я не умерла тогда в лесу, то мне нужно хотя бы попытаться снова начать жить.
Парень приобнял меня в ответ, и мы не спеша пошли домой.
Ночь накрыла деревню мягким одеялом, и яркие звезды освещали наш недолгий путь. Джордж пообещал прийти завтра и с легким поцелуем исчез в темноте. Я прикоснулась к губам, ощутив его тепло, которое еще мгновение оставалось на коже, вздохнула и поплелась домой.
На следующее утро я не успела проснуться, как услышала шум во дворе. Наспех одевшись, я выглянула в окно и открыла рот от удивления: это еще что?!
Толпа мужчин во главе с Джорджем в нарядных белых одеждах выкрикивали мое имя в разных интерпретациях, но неизменно в связке с именем моего… жениха? Тот же по традиции был в красной рубашке, заправленной в высокие штаны. Должна признать, ему к лицу это одеяние. Алый цвет выгодно оттенял его загорелую кожу и темные волосы. Жених поигрывал бровями и нахально улыбался, играя роль весельчака и любимчика женщин. Или не играя?
Дед уже стоял на улице и с довольным видом потирал усы.
— А вот и наша невеста! — раздалось звучно из толпы, и все уставились на стремительно краснеющую меня.
А можно было обойтись без этого представления? — подумалось мне.
Я вышла и стала за спиной у деда.
— Что ж, у вас товар, у нас купец! Вот наш парень молодец! Пойдешь к нему женой?
Я помотала головой и звонко ответила:
— Не пойду!
— Ну, красавица-девица, ей непросто приглянуться. Но и наш купец не с теста, станешь ли его невестой?
— Не стану!
Улыбаясь, я встретилась глазами с лукавым взглядом Джорджа. Тот хитро ухмылялся и ждал моего согласия. По правилам, я должна два раза отказать и лишь на третий согласиться. Если вообще планировала соглашаться.
— Непроста у вас девица, так нам вовсе не годится. Дай же жениху ответ, будешь ты женой его иль нет?
Я молчала, и тишина накрыла двор. Слышно было даже жужжание пчел, которые летают над цветами. Потянув время настолько, что даже Джордж уже начал нервничать, я все же улыбнулась и ответила:
— Я согласна, если старший мужчина в семье дает добро!
Взгляды устремились к дедушке, и тот не стал затягивать с ответом:
— Вижу перед собой хорошего жениха и надеюсь, он станет достойным мужем!
Толпа во дворе зашумела, и полилось вино в чашки, приправленное громкими поздравлениями. Джордж подошел ко мне, когда все отвлеклись на празднование, и прошептал:
— Я безумно рад, что ты согласилась! Если бы мне сказали еще год назад, что я буду стоять в красной рубашке у тебя во дворе и светиться от счастья, я бы рассмеялся наглецу в лицо.
— Но вот ты здесь…
— Но вот я здесь! У твоих ног, Амедеа! — Джордж рассмеялся, но тон его был серьезен.
Я подошла ближе и обняла жениха, а он наклонился ниже и взглянул мне в глаза, как будто спрашивая разрешения поцеловать.
Я закусила губу, раздумывая, но миг прервался громким выкриком кого-то из гостей:
— Эй-эй, молодые, подождите до свадьбы!
Все засмеялись, и я не смогла сдержать улыбки. Было весело, но где-то внутри горькими стеблями разрасталась тоска, обвивая сердце. Как будто и не я здесь стою, обнимая Джорджа. Только мое тело, а душа улетела в чащу леса и заблудилась навсегда.
Шум веселящихся гостей и звон посуды не стихали до самого обеда, и вскоре, как они откланялись, я с грустью посмотрела в сторону опушки. Знал ли фавн, что я сделала так, как он просил? Или ушел, навсегда забыв о простой деревенской девушке?
Всю следующую неделю шли приготовления к свадьбе, и деревня шумела, как никогда. Мужчины искренне поздравляли жениха с удачным выбором, а женщины обсуждали наше неравенство, выбирая наряды, в которых придут. Молодые девушки перешептывались и шипели нам вслед. Но мне было все равно. Линелла помогала выбирать свадебный наряд, предлагая ткани и разные варианты практически каждый день. Женщине явно не хватало дочери, чтобы наряжать ее в красивые платьица и плести косы. Но теперь она могла отвести душу на мне. Я радовалась за нее и старалась соглашаться со всем. В конце концов, какая разница, в чем я буду одета? Если эта свадьба может доставить кому-нибудь удовольствие, то я не стану мешать. И не видно мне никакого проку во всем этом, если половина души моей истлела, сгинула в том лесу, тоскуя по любимому.
В ночь накануне свадьбы я долго не могла уснуть. Мысли о предстоящем пугали и не давали вздохнуть. Что, если я делаю ошибку? Обвенчаться, связать себя навек с тем, кто был не более, чем друг — этого ли я хотела? Слезы снова хлынули на подушку, и я, поспешно вытерев их, села на кровати. Нет, уснуть сегодня не выйдет, нечего и пытаться. Я надела платье, которое первым нашла в темноте, и, чтобы не будить дедушку, открыла ставни и вылезла в окно. Красочное воспоминание о предыдущих таких вылазках и теплых руках фавна на моей талии больно ударило в сердце, заставив на миг задохнуться от тоски. Я обхватила себя руками и постаралась собраться, унять слезы. Эта боль когда-нибудь пройдет?
Под босыми ногами приминалась влажная трава и хрустели мелкие веточки. Меня несло в лес, но я не отдавала себе в этом отчета. Он манил меня, как единственное место, где я могу испытать что-то сродни успокоению. Слезы застилали глаза. Я не могла остановить поток мыслей и просто попыталась от него сбежать. Понеслась в чащу не разбирая дороги, не спрашивая себя, что делаю и зачем. Зачем платья, свадьба и жених? Зачем Джордж и каждый его влюбленный взгляд, не находящий во мне отклика? Я бежала все дальше, и вскоре тропа закончилась. Влетев в заросли папоротника, я подвернула ногу и упала на влажный мох. Боже, как больно, но не в ноге было дело — боль сердца разрывала меня на куски громкими рыданиями. Из-за них я не сразу услышала шаги ночного свидетеля моих страданий. Вкрадчивый шепот долетел до моих ушей и вызвал волну дрожи:
