ногой. Здесь и со здоровыми пришлось бы повозиться. Это Бринс был как белка, не зря его столько гоняли в воровской гильдии.
Сейчас помощник лениво дошел до калитки, открыл ее каким-то крючком и широко открыл, впуская внутрь Ирвина.
— На скользкую дорожку вступаем, надеюсь, дружок твой прикроет. Ну или скажем, что человеку стало плохо, просто хотели помочь.
— Какому такому человеку?
— Тебе, — невозмутимо пожал плечами Бринс. — Такой болезный, все поверят. Почувствовал, как в глазах темнеет, а замогильные голоса зовут в непознанные дали, побрел, не разбирая дороги, случайно попал сюда. Я пришел спасти.
— Что бы я без тебя делал.
— А я о чем говорю, — едва слышно прошептал Бринс и быстро побрел к дому, мастерски прячась в тени деревьев.
Завидуя такой ловкости, Ирвин последовал за ним, после вышел вперед, следуя за магическим флером.
— Нам туда, — он указал на заднюю дверь.
Цель переместилась и как будто опустилась ниже уровня земли. Ирвин потряс головой, возвращаясь к реальности, но ничего не изменилось. След тянулся вниз и с каждой минутой слабел, значит, стражник удалялся.
— В подвале скрылись, — предположил он.
— У-у-у, ничего хорошего внизу не прячут, тем более ценного. Уверен, что в случае чего отобьемся?
— Более чем, — кивнул ему Ирвин и первым пошел к задней двери.
Парочка особых флаконов приятно лежала в ладони. Такими можно небольшой отряд остановить, не то что троих стражников. Ирвин как-то уже проверял эти смеси в деле. А во внутренних карманах прятались другие, еще не опробованные, оттого втройне интересные.
— И все равно не понимаю, как ты за ними следишь.
— Это все магия.
— Я серьезно, — нахмурился Бринс.
— Я тоже. Несколько особых знаков на этикетке пузырька, парочка трав в составе нашего укрепляющего сиропа — и готов слабенький магический маячок, который тянется к создателю. Не для всякой магии нужен зверь.
* * *
На этом аптекарь замолчал и обшарил заднюю дверь. Я крутилась рядом и ждала дальнейших разъяснений насчет магии, но безрезультатно. Что за привычка такая: вечно все утаивать? То ли дело я — открытая душа, говорю о себе всю правду.
Кроме того, как на самом деле выгляжу и зачем приклеилась к аптекарю, но это вынужденная мера. Да и вообще, я уже почти открылась, просто в тот момент Ирвин куда сильнее нуждался в Бринсе, чем в Габриэлле. Не уверена, что аптекарь готов к знакомству с девушкой, лазающей по деревьям и вскрывающей замки, не говоря уже о других деталях моей биографии.
Дверь не поддавалась, нужно было искать другой вход. Чем мы и занимались, разглядывая ближайшие стены.
— Заперто изнутри на засов, и форточка слишком узкая, не пролезть, — проговорил Ирвин и указал на окно несколькими метрами левее.
Я тоже его заметила и уже мысленно прикидывала размеры к моим настоящим. Должна бы пройти, даже как Бринс, проблема в другом. Такие крохотные окна обычно ведут в кладовку или кухню, не похоже на коридорное.
— А я кот, — вздохнула я и полезла по стене. — Не о такой работе думал, устраиваясь к аптекарю, ох не о такой.
— У нас опасное ремесло. Ты еще не пробовал закрыться раньше времени в сезон простуд.
— Ай, чего закрываться? Работай и работай, деньги же не лишние. Вот слушай меня, еще накопим на вторую аптеку или даже лечебницу.
Кладка оказалась старой и выщербленной, настоящая находка для вора. Да и окно было не так высоко над землей, всего-то пару раз переставила ноги и уже на месте. Дальше я взобралась на подоконник, после чего пролезла внутрь через форточку и приземлилась уже внутри комнаты. Не так изящно, как хотелось бы, зато быстро и без лишнего шума. Драммонд не зря заставлял тренироваться и нашел для нас учителя из бывших цирковых акробатов.
Внутри я сильно зажмурилась, чтобы глаза привыкли к темноте, затем осторожно пошла к двери. На улице хотя бы фонари светили, здесь же приходится действовать почти наощупь, тщательно рассчитывая, куда поставить ногу или как повернуться, чтобы ничего не опрокинуть. Пахло лавандой и нафталином, точно меня занесло в гардероб какой-нибудь пожилой госпожи. Да и пространство занимали полки и вешалки, еле нашла за ними дверь.
Когда открыла ее, полоса света из коридора выхватила сапожки на нижней полке. Невысокий каблук, красивые узоры на голенище и отвратительный лиловый цвет, точно как у моего плаща. Я осторожно выглянула, удостоверилась, что никого нет, вытащила один сапог на свет и ненадолго сняла артефакт с личиной.
Так и есть, сапоги и плащ делал явно один мастер, даже узор по краю совпадает. Я вернула находку на место, снова превратилась в Бринса, заперла за собой гардероб, после чего отправилась впускать Ирвина. Упоминать о странном совпадении не стала, вот разузнаю побольше — тогда.
Ребекка мало рассказывала о семье и не слишком рвалась в отчий дом. Может быть дело в том, как прошла ее брачная ночь? Хотя странно, что с Рейгалем она помирилась, а с родителями нет. Плохо представляю причину, из-за которой я перестала бы общаться с Матушкой Соф. И найдись такая, Матушка бы лично нашла меня и втолковала, как неправильно не любить ту, которая тебя вырастила.
Но если так вспомнить, то и старшенькая Марвейн, Гвен, тоже о родителях не вспоминала и не особенно горевала из-за разлуки. Друг другом сестры дорожили, еще тепло отзывались о своей бабке. Ух и славная была воровка! Хотела бы я быть похожей на нее, только бы умереть от старости, а не арбалетного болта.
Задняя дверь открывалась легко и без скрипа, за состоянием петель здесь следили и наверняка часто впускали поздних гостей. На все про все у меня ушло минуты три-четыре, но аптекарь глядел хмуро и явно нервничал.
— Вор бы из тебя не вышел, — тут же припечатал он вполголоса, — правильно сменил профессию.
— Эй! — возмутилась я. Влезла в окно, впустила его и задержалась всего на минуту, разглядывая проклятые сапоги. — Драммонд меня отмечал и обещал большое будущее.
— Значит, такой у него педагогический метод. Поверь, по эту сторону закона тебе лучше.
— По какую — эту? Мы с тобой влезли в чужой дом. Просто напоминаю.
— Так человеку было плохо, — с самым честным лицом ответил он, обошел меня и уверенно поспешил дальше по коридору.
Опасный все же человек. Злой, непредсказуемый, рисковый. Хороший внук
