снова взрывается криками, улюлюканьем и свистом. С одной стороны звучит осуждающий гул, не согласный с решением судей, с другой, наоборот, восторженный.
Так или иначе, первый день соревнований закачивается. Мы втроем собираемся и быстрым шагом идем к выходу, чтобы не попасть в давку, которая наверняка возникнет на выходе.
Только выбравшись на улицу, мы переводим дух. Я с наслаждением вдыхаю чистый вечерний воздух, который приятно холодит легкие и прислушиваюсь к непривычной тишине, хотя в ушах все еще стоит гул стадиона.
— Как же это было круто! — восторженно прыгает рядом Лина, обсуждая соревнования с Джаспером.
Я только улыбаюсь, не желая ее расстраивать. Не то чтобы мне не понравилось, но события сегодняшнего дня знатно подпортили мне настроение.
— Ну и где там препод, который хотел с нами встретиться? — спрашиваю, чтобы сменить тему.
— Сама хотела бы знать, — становится серьезной Лина и переводит вопросительный взгляд на Джаспера.
Он, в свою очередь, внимательно всматривается в поток людей, которые выходят со стадиона.
— Подождем, соревнования только закончились. Но Рэйвен никогда не опаздывает.
В тот момент, когда поток людей иссякает и превращается в мелкую струйку, Джаспер радостно вскидывает руку.
— Мы здесь, профес… — он внезапно осекается и на его лице появляется растерянность.
Я перевожу слежу за его взглядом и вижу как к нам приближается высокий крепкий мужчина в дорогом камзоле. Лицом он чем-то похож на Виррала, разве что лицо более худое, а волосы чуть более светлого оттенка.
Сначала я не понимаю отчего Джаспер так растерялся, но потом за несколько метров ощущаю напряжение, исходящее от куратора, его предостерегающий взгляд и замечаю как он едва заметно качает нам головой. Джаспер тут же опускает руку, а мы с Линой опасливо переглядываемся.
Куратор Джаспера медленно приближается к нам и, не сбавляя шага, едва слышно, произносит:
— Сделайте вид, что ждете не меня. Разговаривать здесь слишком опасно.
Он кидает быстрый взгляд в сторону, и я не удержавшись, тоже поворачиваю голову. У самого выхода из стадиона стоит Виррал и внимательно наблюдает за нами. Я бы даже сказала, неотрывно следит.
— Встретимся в другом месте, в другое время. И, что бы ни случилось, держитесь от Виррала как можно дальше.
“И, что бы ни случилось, не доверяйте Вирралу”
Всю ночь эти слова не выходят у меня из головы. Мне даже кажется, будто я слышу их во сне. Да и сам сон приходит какой-то лихорадочный и тревожный.
Наверно, именно поэтому, я просыпаюсь совершенно разбитой и с ощущением легкой тошноты.
Если бы не начавшееся полноценное обучение по выбранному мной профилю, я бы и не подумала никуда идти. Но начинать с пропусков мне очень не хочется.
Я упорно отметаю мысли о том, что эта неделя может оказаться последней в стенах этой академии. Я не хочу об этом думать. Ни об этом, ни о вчерашнем разговоре с Дарреком или “исследованиях” Виррала, ни даже о запоздалом напутствии куратора Джаспера.
Я хочу хоть немного пожить моей давней мечтой.
Но, не смотря на мой настрой, мысли настойчиво возвращаются к этим темам. Пусть Даррек одержал всего одну победу из шести этапов, теперь его победа во всех соревнованиях кажется мне более чем вероятной. А прибавить сюда мое беспокойство по поводу судьбы Леоноры, и я уже начинаю чувствовать накатывающее отчаяние.
На глазах снова появляются слезы и мне стоит огромных трудов успокоиться.
Даже Лина, постоянно подбадривающая меня, целое утро ходит загруженная после вчерашней встречи с куратором Джаспера. Впрочем, к обеду ее настроение снова возвращается в нормальное русло.
Мы пересекаемся в столовой, где берем подносы с едой и садимся за один столик возле окошка, из которого открывается живописный вид на сад. Лина начинает наперебой рассказывать о каком-то забавном случае на паре, а я растекаюсь по столу лужицей. Мало того, что головная боль никуда не делась, так еще и слабость наваливается. Мне кажется, будто из меня вытянули все соки.
— …Мий, ты как? — прерывает свой рассказ Лина и тыкает меня в плечо пальцем.
— Фиго-о-ово, — поднимаю я голову и придвигаю поднос, чтобы хотя бы немного поклевать запеченной картошки с форелью.
— А ты, случайно, не заболела? — Лина прикладывает ладонь к моему лбу и хмурится, — Да ты наоборот, вся ледяная.
Мотнув головой, я сбиваю ее руку.
— Не переживай, я уже несколько дней в похожем состоянии. Вчера так вообще крыло. Может, это последствия исследований Виррала, а, может, просто устала.
— Если честно, не похоже, — задумчиво качает головой Лина, — Что еще ты чувствуешь?
— Лин, да все нормально. Просто легкая тошнота, слабость, в сон тянет, да и все наверно.
— Перепады настроения?
— А как тут без них? — закатываю глаза, снова возвращаясь мыслями во вчерашний день к обиде на Даррека и его внезапному поцелую.
Не сводя с меня подозрительного взгляда, Лина берет со своей тарелки половинку соленого огурца, который ей положили к свиной отбивной с картофельным пюре, и протягивает его мне.
— Хочешь огурчик?
При виде этого аппетитного темно-зеленого огурчика, мой рот моментально наполняется слюной, а желудок отзывается легким урчанием.
— Еще как! Спасибо! Я моментально уминаю огурчик, жадно наслаждаясь вкусом соленого рассола, которым он пропитан. В тот же момент я понимаю, что готова слопать хоть целую бочку этих огурцов, а потом выпить весь оставшийся рассол.
Хм, а ведь раньше я была к ним как-то равнодушна. Видимо, распробовала или же эти солили по какому-то особенному рецепту.
Лина продолжает буравить меня подозрительным взглядом, а потом задает такой вопрос, от которого я едва не давлюсь едой:
— Напомни, когда у вас с Дарреком была брачная ночь?
Этот вопрос настолько смущает меня, что я чувствую как к моему лицу приливает кровь. Страшно подумать насколько красным сейчас выглядит мое лицо со стороны.
— Ты чего такие вопросы задаешь?
— Потому что это важно, — совершенно серьезно произносит Лина.
— Ну… около месяца назад, а что?
И только ответив это, я понимаю куда ведет разговор Лина.
Внутри меня моментально все холодеет, а руки дрожат. Чтобы унять эту дрожь, я сжимаю их в кулаки.
— Нет! — тут же мотаю я головой, — Этого не может быть!
— Почему?
Лина задает настолько логичный вопрос, что я даже ответить на него ничего не могу. И в самом деле, почему этого не может быть? Только потому, что Даррек мне противен? И все?
Или потому, что если это окажется правдой и Даррек об этом узнает, я не то что в академии не останусь, я буду фактически заперта в
