щеках Лары, едва она почувствовала тепло его кожи. Ей было и без того сложно себя контролировать, а тут ещё и слова графини, которые она не расслышала. Неужели она и правда настоит на разводе, или наоборот? Не позволит им развестись?
Сложно, как же было сложно сделать выбор, когда всё сводилось к одной мысли, ей нравился супруг, очень нравился, и она зря не прислушалась к разуму, просто кричащему об опасности. Что будет, если она привяжется к нему и не захочет уходить? В сущности, ничего не изменилось со вчерашнего дня, она лишь придумала для себя достойное оправдание, чтобы быть с ним, но будет ли ей легко вот так взять и уехать, едва ей укажут на дверь, щедро заплатив?
– Лара?
Отбросив мысли, она быстро выхватила расчёску и признательно улыбнулась.
– Благодарю.
Её крайняя задумчивость, видимо, передалась и ему, потому что он тоже не спешил покидать пространство позади неё и по-прежнему стоял там, где она не видела его лица.
Быстро встав, Лара покрепче запахнула бархатный халат, накинутый поверх ночной рубашки, на её вкус слишком лёгкой и слегка просвечивающей.
– Наконец мне удастся утолить голод, – вымолвила она, приближаясь к небольшому столу. – Подумать только, вместе с ужином принесли стол и стулья. Вот уж не ожидала подобный размах!
Развеселившись, виконт отбросил былой страх быть неправильно понятым, и принялся беззастенчиво флиртовать:
– А ты думала, мы будем ужинать в кровати?
И всё-таки она остро реагировала на малейшую близость между ними, чем невольно себя выдавала. Зря он столько переживал.
Однако идею с бриллиантовым чокером далеко не убирал, решив оставить её на потом. Позже, когда они утолят голод.
Став у стола, Лара не спешила садиться, а Витони наконец опомнился, подошёл и отодвинул для неё стул, а заодно помог устроиться поудобнее.
– Где мои манеры? – пошутил он.
– Нет, в кровати мы есть точно не будем, – настырно ответила супруга, повернув голову к стене. Туда, где висела очередная картина очередного художника.
Витони прошёл на своё место сел и принялся задумчиво накладывать себе еду в тарелку. Предметы роскоши никогда его не волновали, потому что имели свойство исчезать из его поля зрения. Сейчас он знал, что у его родителей были финансовые трудности, едва услышал их рассказ, но ранее ему оставалось лишь догадываться по количеству оставшихся картин на стенах. Своеобразное мерило благосостояния семьи. Как и чайные наборы, ложки, вилки и прочее. Ему было всё равно, чем есть, лишь бы не руками, но его матушка придавала этому вопросу очень большое внимание. Вот и сейчас, взяв в руки вилку, он долго на неё смотрел, пытаясь понять, из какого она гарнитура.
– Ты не знаешь, как ей пользоваться? – усмехнулась Лара.
– Нет, просто мысли блуждают в голове, не обращай внимания.
– И ты даже ничего не скажешь про мой внешний вид?
Слова Лары заставили его поперхнуться. Его счастье, рот был пуст, иначе случился бы маленький конфуз.
– Умеешь же ты темы переводить.
Попытка совладать с лицом провалилась с треском, смущение росло в Витони, будто это он сидел перед ней за столом в одном халате.
– Твоя матушка озаботилась моим комфортом у вас в гостях, однако предоставила только это. Не знаю даже, как расценить сей жест?
– Как заботу и внимание, – сын охотно заступился за мать, отчасти он был ей сейчас весьма благодарен, так как представшая взору картина его более чем устраивала. Под бархатной тканью легко угадывались весьма аппетитные контуры.
– Но это же неприлично, – проворчала Лара. – Разве мне не полагалось…
И тут она осеклась.
– Думаю, новое платье принесут уже утром, его просто не успели подготовить. К тому же, не будешь же ты спать в одежде?
Излишняя чопорность супруги вызывала небольшую тревогу у Витони, он попросту не мог предугадать ход её мыслей, а значит, и понять, каково её настроение. Неужели она будет настаивать на том, чтобы они спали в разных комнатах в брачную ночь? Но разве она не смущалась от близости его руки, разве она не обнимала его, сидя на лошади позади? Она наотрез отказалась садиться наперёд и весь путь прижималась к нему, обхватив руками. Одно только это воспоминание заставляло его кровь закипать, а желание обладать этой женщиной становилось нестерпимым.
– Прекрати смотреть на меня так… – попросила Лара, ерзая на стуле. – Иначе мне начнёт казаться, что мы с тобой настоящие муж и жена.
Вот он шанс!
– А разве это не так?
Злость, обида, досада. Сразу столько эмоций промелькнуло во взгляде супруги, вызывая у сидящего напротив настоящую растерянность.
– Опять увиливаешь от ответа? Что ж, хорошо! Отлично! – зло ответила девушка. Вилка чиркнула по тарелке, когда она отрезала большой кусок мяса и тотчас запихала его в рот. Затем глотнула воды из стакана и резко встала из-за стола. – Сыта.
– Что я такого сказал?
Витони отложил столовые приборы и тоже подскочил, преграждая путь Ларе к кровати. Она, увы, жест не оценила и лишь сильнее разозлилась:
– Это ещё ничего не значит. Да, нас обручили! И сейчас вот поселили в одной спальне. Но это не значит, что я паду к твоим ногам и тотчас позволю делать с собой всё, что заблагорассудится!
– Я не имел это в виду, – сдержано ответил виконт, он протянул руки и схватил супругу за талию, а она попыталась его оттолкнуть.
– Что ты себе позволяешь?..
– Подожди, давай поговорим, – моляще попросил Витони. – Я не хотел тебя обидеть, но ты в этом халате действительно выглядишь очень соблазнительно.
Мысленно поздравив себя с очередной пошлостью, виконт скривился и попытался исправить ситуацию, но не успел. Наивный взгляд и тихое уточнение были ему ответом:
– Правда? Ты правда так считаешь?
– Если бы я так не считал, то не говорил об этом, – каким-то чудом слова сами сорвались с уст. – И наш брак мне видится вполне реальным, а не только на бумаге.
Сердце стучало в ушах, кровь кипела в жилах молодого человека, когда он позволил себе дерзость, продвинул руки чуть выше, чтобы
