Я подозреваю отца Власа или его брата, который работает на конюшне. Понимаю их чувства, поэтому не собираюсь делиться своими подозрениями. Но их и без меня нетрудно вычислить.
Влас несётся к коновязи, как будто по его душу пришла сама богиня смерти Найне.
Не отрывая глаз слежу за его бегством. Красиво бежит, петляя, как заяц. Стражники уже спохватились и стоят в растерянности, то ли бежать за ним, то ли стрелять. Приказа стрелять не было. Бежать — уже вряд ли догонят.
Разворачиваюсь и смотрю на брата. Он с интересом наблюдает за Власом, как за мухой, которая пытается вырваться из паутины. Она рвётся и рвётся на свободу, но только сильнее запутывается в паутине.
Рагнар тоже спокойно, с какой-то затаённой усмешкой, наблюдает за побегом. Неужели не боятся, что Влас может уйти? Глупый вопрос, как и поступок Власа, из замка не сбежишь. Но может, он просто захотел умереть более лёгкой смертью.
Начальник стражи выжидающе смотрит за беглецом и очень тихо отдаёт распоряжения свободным стражникам. Двое из них выходят из толпы и занимают исходную позицию. Даже я вижу, что из того места, где они обосновались, хорошо простреливаются ворота без риска зацепить случайного зеваку.
Убьют или нет?
Я замерла, терзаемая любопытством, из-за которого становится стыдно. За попытку бегства Влас поднялся у меня в глазах из жабы в змею. Сомнительное повышение. Но подняться выше у него уже не будет шанса.
Да, этот день запомнится обитателям замка Володар надолго. Такого представления они никогда не видели. Надеюсь, что больше никогда не увидят.
Добежав до коновязи, Влас влетел в седло и припустил к воротам замка. Начальник стражи даёт отмашку и ворота медленно опускаются.
Влас пришпоривает коня в отчаянной попытке успеть проскочить до того, как опустится решётка. Он несётся, не разбирая дороги. Впереди заветная свобода.
Один из стражников стреляет. В наступившей тишине слышно, как поёт стрела в полёте и приземляется под ногами у лошади. Она шарахается. Следующая стрела летит туда же. Я не понимаю, чего они хотят этим добиться?
Влас поднимает лошадь на дыбы и в этот момент маленький дротик впивается ей в круп. От боли кобыла шарахается и Влас вылетает из седла.
Я невольно охаю и закрываю рот ладошкой.
Время словно замедляется. Очень медленно Влас падает на землю, а сверху на него обрушиваются копыта обезумевшей от боли лошади. Мой бывший жених больше не поднимется. Подковами ему размозжило череп.
Жил грешно и умер смешно.
— Найдите того, кто организовал побег Власа Роттана, — распоряжается император. — Труп, если это труп оттащите в сторону. Если выжил, тащите сюда.
Гио не даёт указания, чтобы позвали лекаря. Не просит меня или маму осмотреть Власа. И я понимаю, что в любом случае он уже мёртв. Если чудом выжил после падения и удара копытами, то палач уж точно позаботится, чтобы Влас умер наверняка.
— Коттон, продолжайте процесс, — равнодушно говорит император.
Я потрясена не столько смертью Власа, сколько этим равнодушным тоном брата.
— Малышка, твой брат каждый день принимает решения кому жить, а кому умирать, — тихонько шепчет мне на ушко Рагнар. У меня удивлённо распахиваются глаза. — Ну, погорячился немного. Не каждый день, конечно, но довольно часто. Черствеешь. Да и Власа он лично не знал.
Я киваю. Что-то я раскисла. Всепрощение не лучшее качество для правителя.
— Келси Велес, Властелин Западного Пограничья, приёмный отец сестры императора вы обвиняетесь в жестоком отношении к члену императорской фамилии и собственной жене, казнокрадстве и неисполнении своих обязанностей, как приёмного отца и Властелина Западного Пограничья. Обвиняемый вам есть, что сказать в свою защиту?
Бывший властный хозяин западных земель стоит и смотрит на императора взглядом побитой собаки. Он всё же надеялся на снисхождение. Но раз Гио сказал, что мама станет вдовой, он сдержит обещание.
Из всех перечисленных обвинений только за жесткое обращение с женой и неисполнение своих обязанностей по управлению и защите западных земель грозит каторга. А казнокрадство и принесение вреда хоть кому-то из императорской фамилии — это казнь.
Песенка Келси Велеса спета. Я хочу немного смягчить впечатление о приёмном отце. Он же иногда заботился обо мне.
— Ваше императорское величество, позвольте выступить в защиту Властелина Западного Пограничья, — от напряжения мой голос звучит слишком звонко.
Коттон удивлённо смотрит на меня, ради которой всё это и затевалось. Чтобы обелить моё запятнанное сплетнями имя. Но во всяком случае мне так хочется думать.
— Когда я была маленькой, то часто болела и приёмный отец, заботясь о моём здоровье, приказал ежедневно давать мне укрепляющие капли, — говорю я императору.
— Вот дура, — только и произнёс в благодарность Келси Велес.
— А кто тебе давал эти капли? — ласково спрашивает Гио, и я поняла, что сболтнула лишнее.
— Я и готовила их, и давала их Велене, — смело выступает вперёд мама.
Император успокаивается. Не могла же мама вредить мне.
— Ничего страшного в этих каплях нет, — продолжает говорить мама. — Они блокируют настоящий запах моей дочери, как и её магию.
— Но зачем? — потрясённо спрашивает Рагнар.
Вот и ответ на его постоянный вопрос, почему он не чувствует мой настоящий аромат.
— Паранойя Келси. Когда он на мне женился, то пошёл к магу предсказателю, чтобы узнать о своей счастливой судьбе, — с иронией в голосе рассказывает мама. — Ему сказали, что его погубит запах приёмной дочери. Вот он и заставил меня сделать эти капли и давать их Велене.
Мама смотрит на меня с сожалением.
— Я не возражала ещё и потому, что знала о родовой магии дочери. Я не хотела, чтобы она раскрылась раньше времени. Мы живём на границе с драконами. Я боялась, что запах Велены и её магии привлечёт кого-то из них. Не хотела, чтобы она стала истинной парой оборотню. Прости, Рагнар.
— Зато честно, — спокойно отвечает Рагнар. — Но, если всё так, как вы говорите, как мой брат и дядя могли почувствовать запах моей истинной пары на Осеннем балу императора? И почему сейчас я чувствую слабый запах Велены?
— Мама обычно готовила мне капли на месяц или чуть больше. В тот раз она просила пить двойную дозу и дала мне большой пузырёк. Я же случайно разбила его. Сказать об этом побоялась. Так и получилось, что я больше двух месяцев не пила капли.
— Как я рад, что ты тогда разбила флакон, — шепчет он мне на ухо. — Иначе я бы не встретил свою истинную пару.
— Келси Велес подтверждаете ли вы, что избивали свою приёмную дочь и жену? — переходит к завершающей части процесса маг-дознаватель.
Бывший Властелин молчит.
— Мы собрали достаточно доказательств, — предупреждает его Коттон. — Ради экономии времени не вызываем свидетелей. Иначе процесс будет идти не меньше недели.
Марта смотрит на отца без тени сочувствия.
— Будь мужиком, признайся! — презрительно бросает она отцу.
— Да, признаю. Признаю себя виновным по всем пунктам, — сдают нервы у Келси. — И что бил жену и приёмную дочь, и что, вступив в преступный сговор с дядей императора, обворовывал казну. Вот только львиная доля денег, причитающихся на образование и содержание Велены, оседала в кармане вашего дяди.
— Я знаю, — спокойно говорит Гио. — Дядя уже схвачен и даёт показания. Встретитесь с ним по ту сторону черты.
Келси побледнел. Он до последнего надеялся на снисхождение.
— Коттон, пора заканчивать, — отдаёт распоряжение император. — Зачитывайте приговор.
Маг-дознаватель кивает и разворачивает свиток. Хорошо поставленным голосом он читает приговор:
— Марта Велес за совершённые преступления, — Марта пренебрежительно фыркнула и ещё выше задрала голову, — проговаривается к послушничеству Богине-Матери в северных землях. Пересмотреть наказание разрешено не ранее пяти лет и по ходатайству матери-настоятельницы.
Марта всхлипнула. Она долго крепилась и на вынесении приговора сломалась. Она, по всей видимости, считала, что её казнят.
