- Доброе утро, Николь!
Все это время Лерон стоял позади, чтобы девушка не могла его видеть.
- Доброе утро, месье Клавье. Вы хотели видеть подругу?
- Да, безусловно.
- Хорошо. Я сейчас зайду к ней в палату, и вы сможете ее увидеть, только прошу, ничего не говорите. Мы с вами побеседуем позже, когда я вернусь в коридор.
- Как скажете.
Ника зашла внутрь, затем развернула свой планшет и навела на Валери. Тогда мы увидели ту, что лежала напротив, слова сами собой исчезли. Открывшаяся картина ужасала, Лерон в этот момент коснулся экрана и со слезами на глазах провел пальцами по ее лицу. Он был в смятении, не знал, как реагировать на увиденное. Перед нами было обезображенное до неузнаваемости лицо, глаза перевязаны, на руках множество ожогов и синяков. Волосы потеряли свой цвет, половина и вовсе отсутствовала, лишь обожженная плоть. Затем Николь вышла из палаты и посмотрела на экран:
- Это и есть Валери.
Она видела мое лицо, на котором застыла гримаса отчаяния:
- Что с ней случилось?
- Долго объяснять, она стала жертвой садиста, который долгое время держал ее взаперти, избивал, а в конце облил серной кислотой. Ее обнаружили дальнобойщики у обочины, отвезли в местную больницу, и тогда уже узнала я. Состояние Леры весьма плачевное. Скорее всего, так и не сможет больше видеть, оба глаза сильно повреждены.
- Рассказывай все! Прошу! Я смогу помочь, только если буду владеть полной информацией.
- Хорошо, - и она продолжила, - у нее сильное сотрясение, на теле множество переломов, и еще, - тут Николь совсем сникла, - она никогда не сможет иметь детей. Что уж говорить о внешности, которая практически не подлежит восстановлению. Состояние психики вызывает подозрения, Лера постоянно бредит. От нее ничего не осталось, - у девушки снова полились слезы.
- А как же родители? Они рядом?
- Ее родители погибли около двух месяцев назад.
Я пытался собраться с мыслями, в голове творился полнейший хаос, но через минуту все же нашел решение:
- Николь. Я свяжусь с докторами Парижа, передам все контакты, а вы должны будете выслать им все бумаги о состоянии Валери. Возможно, потребуется перевезти ее во Францию. О расходах можете не беспокоиться, их я полностью беру на себя.
- Спасибо вам, месье Морель. Если вы сможете хоть как-то ей помочь, то я готова…. – Ника в очередной раз начала плакать.
- Не стоит сейчас сорить слезами, Валери это не на пользу. Жди моего звонка!
- Хорошо.
Видеосвязь отключилась, а мы продолжали смотреть на монитор. Спустя пару минут Лерон вышел из тени, он с силой ударил кулаком по столу, отчего на столешнице образовалась вмятина:
- Надо ее срочно забирать!
- Сейчас это невозможно. Ей требуется обширная медицинская помощь, надо хотя бы попытаться восстановить зрение. Если мы заберем Валери сюда, она просто умрет раньше времени. Ты же видел, в каком она состоянии.
- Да. Ты прав, прав, но в таком случае ее необходимо вывезти из России немедленно.
- Я постараюсь связаться с одним из дальних родственников, он врач и может посоветовать мастеров своего дела. Мы перевезем ее туда, а сопровождающим буду я.
- Как бы мне хотелось быть сейчас рядом с ней. Если бы я только мог найти того выродка, который это сделал, то клянусь, его смерть была бы очень долгой.
- Лерон, сейчас не время будить зверя внутри себя, сейчас нужно как можно больше сострадания и любви. Скажи мне, если она навсегда останется такой, и мы не сможем ей помочь, не померкнут ли твои чувства?
- Она единственная увидела во мне нечто большее и позволила почувствовать себя настоящим мужчиной, поэтому плевать на все. Валери есть и будет моей первой и последней любовью.
- Тогда займемся делами.
И я связался со своим потомком Луи Энье, он подсказал лучших хирургов и хорошую клинику в Париже. Мы оформили все необходимые документы, Николь в свою очередь направила медицинские бумаги и заключения по почте, чтобы доктора смогли ознакомиться c состоянием будущей пациентки. Все было готово для транспортировки. Так как Валери находилась в состоянии забытья большую часть времени от частых уколов морфина, она не знала, что с ней собираются делать и куда везти. Николь всюду ее сопровождала, и когда был назначен день вылета, их небольшую компанию пополнил я, прилетев в Москву. Пока шел по коридорам больницы, с содроганием в сердце представлял нашу встречу.
Николь встретила меня у палаты и попросила быть как можно сдержаннее в проявлении своих эмоций. Она не знала, через что прошел я за двести лет жизни на этой земле. Приходилось видеть и кровь, и страдания, и увечья, и неоправданную жестокость, поэтому вид обезображенного лица не повергнет в шок, не вызовет слез, несмотря на то, что в душе все переворачивалось от одной только мысли, через какие муки пришлось пройти этой несчастной девочке. Валери стала для всех нас кем-то очень дорогим и важным, ее присутствие вселило надежду, а когда она ушла, вместе с ней ушли и последние частички счастья.
С этими мыслями отворил дверь и вошел в палату, в нос сразу ударил резкий запах спирта и каких-то мазей. На кровати лежала она, вся в трубках и капельницах, пальцы на руках иногда вздрагивали, губы слегка шевелились, будто Валери сейчас с кем-то тихо говорила.
Николь подвела к ней и посмотрела глазами полными отчаяния, затем прошептала:
- Вы поможете ей?
- Я очень постараюсь, Николь. Сделаю все, что в моих силах. В Париже ее уже ждут, и как только мы приземлимся, бригада неотложки срочно доставят Валери в клинику Монсо, там работают лучшие пластические хирурги, а параллельно будут восстанавливать ее зрение и сломанные кости.
- Когда вылет?
- В полночь, так что нам необходимо подготовиться и не терять времени зря. Николь? Я предлагаю вам полететь вместе с нами. Валери будет необходима поддержка единственного оставшегося близкого человека.
- Конечно же, я полечу с ней, все вещи уже собраны.
- Вот и отлично.
Валери вкололи очередную дозу морфина, чтобы она не чувствовала сильной боли при транспортировке и повезли к машине скорой помощи. Когда мы с Николь вышли из больницы, голова сама собой повернулась в сторону стоянки, на ней тихо шумел двигателем один единственный черный внедорожник, к сожалению, не смог рассмотреть водителя, но интуиция подсказала, что там затаилось нечто зловещее и мрачное. Однако, все это уже позади, сейчас важнее успеть на самолет.
Добравшись до аэропорта, сразу направились к администрации, чтобы уладить все вопросы. Валери поместили в специальный самолет, куда сели и мы, бригада врачей отправилась с нами, чтобы отслеживать ее состояние и в случае необходимости предпринять меры. Далее послышался рев турбин, и самолет взмыл в небо.
