— То есть как? — я застыла на месте от неожиданности. — Но разве так бывает? Никогда не слышала, чтобы у волшебников родился ребёнок, не обладающий магией!
— Бывает, — сказал Дрей, отворачиваясь от меня, — как видишь.
Вот уж удивительное дело! В голове вдруг пронеслась мысль о том, что мы оба, в какой-то степени, необычные люди. Какое-то нереальное совпадение.
— Хлоя, — прервал мои размышления Аведа, — я был бы благодарен, если бы никто больше об этом не узнал.
Я повернулась к капитану и встретилась с его открытым взглядом. Я осознавала, насколько важно для него то, чем он поделился со мной. Вероятно, нелегко расти в семье магов и наблюдать за волшебством, не имея возможности самому колдовать. Не сдержавшись, я озвучила этот вопрос.
— И да, и нет, — неопределённо ответил он, а потом продолжил путь. — Волшебство моих родителей и старших сестёр делало меня счастливым. Я с детским трепетом наблюдал за результатами разных заклинаний, но только лет до тринадцати. Потом наступил тот период, которым я не горжусь.
— Ты завидовал? — честно спросила я.
И снова капитан пристально посмотрел на меня. Сложилось такое впечатление, что он уже пожалел о своей небывалой откровенности.
— Да, — глядя мне в глаза, ответил Андреас. — Завидовал и ужасно переживал. Некоторое время делал гадости сёстрам, пользуясь тем, что их сила на меня не действует.
Очень неожиданно было услышать такие подробности из уст капитана. Мало кто отважится признаться постороннему человеку в чём-то столь неприглядном, даже если было это в юности.
— И как ты справился с этим? — спросила я.
— Что называется «перебесился», — пожал плечами он, — а потом отец понял, что и я не совсем прост. Моя защита от магии была настолько мощной и непохожей на способность других стражей, что в военный корпус я попал раньше времени. Специальным разрешением магического совета, мне позволили начать обучение в шестнадцать лет.
— Да ты одарённый, — без тени ехидства сказала я.
— Вот уж нет, — усмехнулся Андреас, а потом красивое смуглое лицо озарила белозубая улыбка. Искренняя, задорная. Что-то дрогнуло в груди, а потом стало тепло на душе. — В то время я был шалопаем. Учиться не особенно хотел. Меч удержать не мог, драться не умел, бегать терпеть не мог. Несколько раз чуть не вылетел из корпуса за поведение и не обучаемость.
— Даже так? — невольно рассмеялась я. — Очень трудно в это поверить!
— Так и было, правда, — заверил меня он, тоже посмеиваясь. — Но потом мои сёстры блестяще закончили академию Летнего зноя и мне приспичило остепениться.
— А какие у вас сейчас отношения? — спросила я, продолжая осторожно любоваться столь непривычным улыбчивым лицом Андреаса.
— Прекрасные, — ответил он с заметной гордостью. — Мы, правда, давно не виделись. Они обе отлично устроились в жизни, благодаря усердию и успехам в учёбе. Уже вышли замуж, нарожали мне племянников.
Я слушала с замиранием сердца и не верила, что со мной сейчас действительно говорит тот самый капитан, что так настойчиво мешал мне репетировать. Мне Андреас виделся закрытым, замкнутым и даже грубым. Что заставило его так открыться передо мной? Лишь несправедливость, о которой мы говорили ранее?
— А как в твою жизнь вошла Лидия? — не удержалась я от вопроса.
Прямо на моих глазах лицо Дрея вновь стало непроницаемым. Он тут же закрылся, и я пожалела о собственной болтливости. Ведь чувствовала, что тема эта для него неприятная.
— Мы ещё не пришли? — хмуро спросил он, указывая на одноэтажные дома у кромки леса.
— Да, мы на месте, — не без сожаления ответила. — Чей дом нам нужен?
— Мистера Уилрока, Томаса Уилрока, — сказал Андреас сбрасывая снегоступы и складывая их у стены за ближайшим домом.
— Не знаю такого, — повторяя его действия, проговорила я.
— Ты не можешь знать всех, — с налётом холодности в голосе, сказал Андреас.
Капитан осмотрелся. Скорее всего магистр рассказал ему о приметах нужного дома, потому как остановив свой взгляд на голубой обшарпанной двери, Андреас решительно направился прямо к ней. Уверенно постучал и, продолжая оглядываться, вероятно опасаясь, что нас заметят, стал ждать.
Дверь приоткрылась и из-за неё выглянула косматая голова. Хозяин дома оказался довольно крупным мужчиной средних лет, с хмурым, если не сказать сердитым, взглядом из-под взъерошенных ресниц, густой бородой и мясистыми губами.
— Капитан? — оглядев моего спутника, просил он.
— Доброе утро, мистер Уилрок, — ответил Дрей.
— А это кто? — недовольно спросил знакомый наших магистров.
— Она со мной, — сказал капитан, слегка поворачивая ко мне голову.
Некоторое время мистер Уилрок недоверчиво нас разглядывал, а потом всё же впустил в дом. Жилище мистера Уилрока было небольшим, но уютным. Я с удовольствием огляделась, предполагая, что хозяин был лесником или кем-то вроде того. На стене вперемешку с ножами разных размеров висели рисунки лесных животных. Рисовать я и сама любила, поэтому смогла по достоинству оценить талант художника. В доме было чисто, мебели не много: тяжёлый дубовый стол, несколько стульев вокруг, шкаф, огромный сундук и пара лавок. В одной из стен крошечный камин, рядом странного вида кресло, на котором лежали шкуры, а на полу что-то вроде небольшого лежака, с набросанными на него тряпицами. На лежаке развалилась огромная, такая же лохматая, как хозяин, собака. Она подняла голову сразу, как только мы вошли.
Мистер Уилрок был действительно крупным: высокий рост, широкие плечи, крепкая спина, мощные руки. Только вот войдя в дом и присмотревшись хорошенько, я поняла, что он моложе, чем мог показаться на первый взгляд. На нём была плотная рубаха серого цвета, меховой жилет и тёплые шерстяные штаны. На ногах высокие меховые сапоги.
— Садитесь, — чуть грубовато сказал он, указывая на стулья.
— Спасибо, — поблагодарила я, опасливо поглядывая на гигантского пса.
— Он не тронет, — будто обиделся мистер Томас. — Ярд воспитанный.
Я неуверенно улыбнулась и присела на предложенный стул. От мебели приятно пахло деревом, этот аромат создавал дополнительный уют. И вообще, несмотря на угрюмость мистера Уилрока, здесь мне очень нравилось.
— Магистр Фергюсон сказал, что вы можете помочь, — перешёл к делу Дрей.
— А чем тут поможешь? — развёл руками «лесник», как я его мысленно окрестила. — Ситуация непростая.
— Что вы, как житель Острэма, можете рассказать мне о Морисе Голдшере?
— А что тут скажешь? — вздохнул здоровяк и сел на лавку рядом со своей собакой. — Прежде был таким же, как и я. Тихим, неприметным. Я-то и родился, и вырос в этом городе, но большую часть времени провожу в лесах, да в горах. Не люблю лясы точить с горожанами, но на собрания меня время от времени зовут. Значит, нужно им мнение моё.
Лесник погладил пса по голове и на время умолк. Он заметно расслабился, присмотревшись к нам получше. Хмурая складка на лбу разгладилась, голос стал мягче. Я посмотрела на капитана, которого неторопливость мистера Уилрока нисколько не напрягала.
— Ой, — вскочил хозяин дома, — что это я? Вы небось продрогли пока сюда топали с самой академии. Чаю хотите? С травами. Я их сам собираю.
При упоминании о чае, мой живот издал жалобный писк, и я смущённо согласилась. Капитан тоже кивнул, а потом стянул с головы шапку. Я последовала его примеру и тоже скинула верхнюю одежду. В камине потрескивали поленья, огонёк задорно плясал и на душе стало значительно теплее. Лесник мигом расстелил на столе что-то похожее на скатерть. Тряпица была хоть и заметно старенькой, но чистой, заботливо выстиранной. Мистер Уилрок исчез за дверью, которая вероятно вела в другие комнаты, а потом появился с кружками и угощениями.
— Я утром в булочную ходил, взял тут, что люблю. Может, и вам понравится, — сказал он. — У меня гостей не бывает, угощений обычно не держу.
Спустя несколько минут я уже с удовольствием пила ароматный чай с травами и жевала пирожок с мясом. Андреас тоже не обидел хозяина, принимая его угощение. Мистер Уилрок смущённо улыбался и похоже был рад нашему аппетиту.
