Не пойму, что нужно магистру? Чего она хочет от Яра на самом деле? Конечно, способности Тореддо флиртовать с кем угодно, даже с фонарным столбом, не подлежат сомнению. Но преподаватель, да еще настолько несимпатичная и… старая! Ей, наверное, уже целых двадцать восемь! Неужели он дал ей какую-то надежду? Хоть я и в самом деле считаю, что лезть в чужую личную жизнь не следует, однако, лучше сразу прояснить некоторые моменты, чтобы, в случае чего, быть готовой к катастрофе. Нужно поговорить с Яром.
Полная неясных сомнений, я отправилась в библиотеку писать реферат по зельеварению к завтрашней лекции. Тема с животрепещущим названием «Сравнительный анализ ингредиентов, вызывающих рост или выпадение волос» меня не привлекала ни на минуту, но что делать: я обложилась справочниками, выкопала даже какую-то замшелую монографию и принялась набирать материал. Нет-нет да отвлекалась на маговизор, переписываясь с учителем, который как раз написал, что отправил почтой три книги по интересующим меня предметам.
«Мэтр Силаб, вы видели вчерашнюю передовицу в “Новостях Ильса”? Что думаете о проблемах Горного края?»
«О девочка моя! Так это ты написала? То-то я думаю знакомый стиль — я не забываю манеру своих учеников. И имя — Арнэ тэ’Гиз! Ведь так зовут отца твоей матери — эйс Арниэль дей'Гиз, граф Вольден. Сто лет его уже не видел, кстати».
А я никогда его не видела. По крайней мере, в сознательном возрасте. Дед не приезжал в дом герцога и не пытался со мной повидаться. В детстве я мечтала, чтобы таинственный, но добрый дедушка приехал и забрал меня с собой в замечательную страну драконов. Он и сейчас живет затворником где-то в Иллирии. Хотя, возможно, его уже нет в живых. Не знаю, какой каприз заставил меня выбрать это имя в качестве псевдонима. Первое, что пришло в голову.
«Думаю, никто больше о нем не вспомнит. Тем более, я написала, что он лейр».
«Умница. Нетитулованных дворян мало кто принимает в расчет. Что же до Горного края, если мне память не изменяет, вопрос поднимался лет пятнадцать назад. Тогда думали закрыть хотя бы половину предприятий, но жители подняли настоящий бунт, требуя не лишать их работы. Зачинщиков так и не нашли, все успокоилось само собой, как только власти оставили все как есть. Это бесполезно, Миарет».
Иными словами: оставь надежду, Миа, ты проиграешь.
Нет. Я испробую все методы, даже если это вызовет очередной бунт. То, что происходит здесь, ненормально. Поразительное равнодушие местных к природе и к гибели девушек — звенья одной цепи, я это чувствую. Не могут абсолютно все люди быть сплошь жадными и корыстными! Так не бывает.
***
Час спустя я кое-как доделала реферат по зельеварению, а потом как прилежная ученица составила конспект прошедшей мимо меня лекции по магическим взаимодействиям, и, таким образом, полностью подготовилась к завтрашним занятиям. А заодно пришла к выводу, что почти люблю эту злючку Аммет, которая подстроила взрыв колбы. Потому что мне ужасно нравится пропускать практики у тэ’Остэйн.
Ближе к четырем вечера библиотека постепенно наполнилась жаждущими знаний студентами, а я направилась в оранжерею, ведь сегодня начинается моя трудовая деятельность. Впрочем, я немного задержалась по дороге. Проходя мимо третьего корпуса, заметила Лесса и Яра, которые что-то горячо обсуждали неподалеку от золотого явора. Словно почувствовав мой взгляд, Яр моментально повернулся ко мне. Так, очень интересно, о чем это они бурно спорят? Надеюсь, не о том, как бы исключить меня из экспедиции в Бродячий стан!
— Я отправил тебе фотографии. — Яр перевел взгляд на несчастный явор. — Не понимаю, как может этот уродец быть золотым явором. Видал я рощу в Ангрианне, когда отец брал нас с братьями в Глас-Доман [1]. Это было потрясающе, хоть, признаюсь, я не большой любитель природы, и многие повадки этих зануд-эльфов меня бесят.
— Наставница Пирим, сказала, что явор в таком состоянии уже лет тридцать. Кстати, я связалась с моим учителем в Пенто. Итог неутешительный — он говорит, что мы затеяли бесполезное дело. — Я кратко рассказала друзьям о бунте в Горном крае, который случился около пятнадцати лет назад.
— Если так, к властям Ильса обращаться без толку. Бунты им, конечно же, не нужны, — Лесс угрюмо пнул носком ботинка камешек, подняв тучу буро-черной пыли.
— Думаю, от народных волнений никому хорошо не будет, это же почти стихийное бедствие, — пробормотала я, отступая, чтобы мне не запылило подол мантии. — Мне пора на подработку. Когда планируете вылазку в город?
— Завтра после ужина. Думаю, в пятницу вечером на ярмарке будет оживленно.
Убедившись, что ребята не передумали брать меня с собой, я побежала в оранжерею и следующие два часа пропалывала от сорняков какие-то похожие на кочаны растения. Наставница Пирим, естественно, сообщила, как они называются, но я посчитала излишним забивать этим голову: кочаны и кочаны. От возни с противными сорняками — они тоже как-то назывались — мои руки стали выглядеть ужасно. А все их жирные зеленые листья — мои натруженные пальцы покраснели и покрылись отвратительными пятнами от сока. Взглянув на мои ладони, наставница Пирим выдала баночку с притиранием и отправила мыть руки.
Не без внутреннего трепета я вошла в подсобку, взгляд сразу же метнулся к умывальнику. На краю небольшой металлической раковины в коробочке скромно лежал брусок лилового эльфийского мыла, который вызвал у меня те странные галлюцинации. Я хотела взять его в руки, прикоснулась и тут же боязливо отдернула пальцы, хотя ничего не произошло. То удивительное видение вроде бы почти забылось, но непонятное чувство его важности все еще тревожило.
‘Что это с тобой? — поинтересовался страж. — Какой горный перевал ты видела? Что за глаза? Ты нанюхалась тех сорняков, что ли?’
«Ты, как всегда, любезен, Билли! Но мне и правда немного не по себе. В прошлый раз, когда я мыла руки этим вот мылом, мне вдруг почудилось кое-что… Будто я нахожусь где-то высоко в горах и среди скал видела эльфийскую фиалку. А потом появились какие-то мужчины… эльф и демон. А еще услышала чей-то шепот».
Тут я страшно смутилась, и, как Билли ни пытал, не сказала, что это были за слова. Видимо, драконий страж действительно не все мои мысли читает, иначе не расспрашивал бы так настойчиво. Я уже и раньше подмечала, что он скорее по чувствам ориентируется, чем по мыслям.
‘Ну, давай — попробуй сейчас, может, снова окажешься там. Не бойся, я подстрахую, если что’.
Я решительно взяла кусок мыла, густо вспенила и вдохнула приятный цветочный аромат. Осмелев, сполоснула лицо. Ничего не произошло. Я никуда не переносилась, по-прежнему была здесь, в крохотной каморке. По рукам текла теплая вода из-под крана, а ноздри щекотал деликатный цветочный аромат. И никакой горной прохлады и свежего ветра.
‘Видела что-нибудь?’ — нетерпеливо спросил фамильяр.
«Ничего абсолютно», — и я была этим ужасно разочарована. Нервными движениями вытерла руки и лицо висящим рядом полотенцем и нанесла на кожу смягчающее снадобье. Пряный запах аптечных трав окончательно заглушил благоухание фиалок.
‘Ну, не расстраивайся, Миа. Может, еще увидишь тех парней’ — это прозвучало с ехидцей.
Я мысленно шикнула на неугомонное существо. Вот неймется ему, зря только рассказала о видении, теперь будет дразнить.
‘Буду. Но не слишком часто, так что успокойся, — заверил мой добрый «цветочек». — Эх, а я в горах давненько не бывал! Лет пятьсот как’.
«Ты и сейчас в Горном крае, Билли. Вон горы торчат на горизонте — любуйся, не хочу».
‘Что ты, девчонка, понимаешь, а? Алмазные — это ж разве горы! Просто холмики по сравнению с хребтом адд’Ас-Арр-Иллир’.
Ну еще бы, драконьи горы Иллирии в старинных легендах и хрониках сравнивали со столпами, подпирающими небосвод. Действительно, выше гор на материке Аганроуз нет. Они полны необъяснимых загадок. Возможно, именно поэтому первые люди, попавшие на Андор, — а в их числе находились и мои предки — были обнаружены рядом с обломками странной металлической машины с крыльями, на склоне горы Азрат — самой высокой из хребта Иллирийских гор. Я тоже не отказалась бы побывать в этом историческом месте.
