Но шайсара только закатила глаза, нетерпеливо вытягивая меня за руку из спальни. У дверей стоял Хаисид, и увидев нас вежливо поклонился, мягко улыбаясь.
— Вы способны покорить любого сегодня, — он сверкнул довольным взглядом и добавил: — Я уже покорен.
— Смотри кому комплементы делаешь, — смеясь ответила Шин, а я только криво улыбнулась.
Не нравилось мне ее настроение. Взвинченное и несколько наигранное, но под этой маской веселости искрило что-то темное…
— Пойдемте, повелитель уже ждет вас в ложе.
Узкими коридорами наша троица добралась до выхода из дворца, как раз к тому месту где в прошлый раз проходила эстафета, и я невольно шумно выдохнула:
— Ого…
Вместо пустыря и ворот, пространство занимала огромная арена, окруженная трибунами. Засыпанная желтым песком она будто бы ждала крови, нагоняя духа воинственности и жажды боя.
Как не странно, но вокруг вновь гуляла ярмарка, зазывая зрителей отведать сладких шариков, и взять с собой конвертики с палочками из сахарного теста. Всюду стоял шум и гам, народ веселился в ожидании битв, а меня все сильнее нагнетало.
Чему они радуются? Тому что лица будут разбиты? Тело будет болеть? Странные…
Хаисид привел нас к задней стороне одной из трибун и вежливо открыл дверь, приглашая войти. Добротная лестница ввела вверх, и шагая за Исшин, я вышла к самой арене, где на возвышенном постаменте повелитель уже ждал нас на удобном покрывале, как и всегда с кучей подушек.
Увидев меня, он бесшумно втянул воздух, распахивая неестественно зеленые глаза, и я замерла столбом, не решаясь подойти.
— Ближе, — мужская ладонь вытянулась ко мне навстречу, приглашая присесть, и только когда он оказался совсем близко, я невольно расслабилась.
Напитавшись этой эмоции от него.
Господин же напротив, напрягся, поглядывая на меня чуть прищурив глаза.
— Хватит нервничать, — шепнул, склонившись к моему уху, но я только сжала его горячие пальцы в своей руке, концентрируясь на дыхании.
Таааак, не нервничаем! Нужно успокоиться! И прекратить нагнетать!
Ладонь невольно опустилась на живот, возвращая мои мысли к возможному малышу, что мог там быть, и этот жест не укрылся от повелителя, который накрыл мою руку своей.
— Так-так-так, — протянула Исшин, заметив этот жест. — Я могу поздравить вас?
Нужно было видеть какими яркими стали ее глаза!
Они полыхнули зеленью, словно весенняя свежесть, и счастье кипятком выплеснулось наружу. Исшин кажется была рада больше чем я, получив лишь намек на сложившееся положение.
— Это пока не точно, — прошептала я. — Просто, хочется так думать.
— Главное верить, эфе, — сестра господина дружелюбно качнула головой и взглянула на брата, растягивая пухлые губы в улыбке. — Наан.
Господин кивнул ей в ответ, и у меня создалось упрямое ощущение что они разговаривают! Вот так, молча! Тонкая связь между ними была такой прочной, несмотря на свое изящество, что я только позавидовала. Иметь такого родного человека, способного понять тебя без слов, дорогого стоит.
Шайсары уже рассаживались по своим местам, и когда прогремел рог, Наан поднялся, обращаясь к своим подданным:
— Да начнется Архен!
Рукоплескания и восторженные выкрики дали понять — представление начинается! А мне вновь стало неспокойно.
— Ис, а где Эрида?
— Кто знает где носит эту суку, — прошипела она. — И не смотри на меня так, Наан, я вполне заслуженно могу к ней так обращаться. Да и тебе бы уже пора.
Господин махнул рукой, и Ис фыркнула, но не ответила, обращаясь ко мне:
— Видишь воооон того шайсара? — она указала пальцем на хмурого мужчину, возраст которого читался по одним только глазам. — Это советник Юнги, он чаще всего в разъездах, но на Архен у него особенная миссия.
— Какая?
— Жеребьевка. Он читает прошения и претензии, и решая кто в каком порядке будет сражаться. Этот круг, — она показала изящным пальцем на красную полосу по самому краю трибун. — Это Аясе, священная земля. Если на ней кто-то умирает, она еще долго не будет плодоносить, и около десяти лет оставляет после себя выжженный пустырь.
— А… часто?
— Ты видишь пустыри? — улыбнувшись ответила она. — Нет, эфе, мы стараемся не доводить до этого. Убить кого-то на Аясе значит прогневать Великого Шаса.
Исшин многозначительно взглянула на меня, в очередной раз стараясь успокоить, но я все равно не поверила. Мне казалось, что для беспринципности Эриды желание убить меня куда сильнее, чем страх перед богами.
— Анасрер Хаир и Занретер Иманши!!! — громко крикнул тот самый шайсар отвечающий за распределение, и на арену вышли двое… точнее выползли… заставляя меня некрасиво открыть рот.
Глава 49
Тайна невнятных рисунков в книге рода открылась так неожиданно, что я тихо крякнула, глазами впиваясь в огромные хвосты, тянущиеся за двумя мужчинами, выходящими на поле боя.
Покрытое чешуёй нечто, тянулось за голыми торсами заменяя ноги, и пульсировало как живое.
Это были не накидки!!!
Дергано закрутив головой, я судорожно соображала, осознавая, что это шйасары! Те самые могущественные существа, а которых ходили легенды!
— Мы сражаемся в истиной форме, — пояснил Наан, уловив мой шок.
Истинная форма… Господи…
Вспоминая рваные обрывки воспоминаний, я с ужасом осознавала, что уже видела это у Наана. Тогда, когда черная пульсирующая плоть окутывала меня у источника, в момент отравления, или промчавшаяся над головой тьма, ударившая Эриду на спуске с горы.
Я уже видела это, просто не придала значения.
— Ты не показывал? — ровно спросила Ис, и господин отрицательно качнул головой.
— Не представлялось возможности.
— Да можно было уже хоть как-нибудь! — несдержанно воскликнула я, поймав на себе удивленные взгляды. — Я… простите.
— Я не хотел тебя напугать, — извиняясь, прошептал Наан, склоняясь к моему лицу. — И ты имеешь право на гнев.
— И я зла, — ответила ему, стараясь унять беспокойно стучавшее сердце.
Взгляд невольно вернулся к арене, где мужчины, точнее шайсары уже готовились вступить в схватку, вынимая из-за поясов на стыке человечного торса и змеиного хвоста, длинную трость, блеснувшую в солнечных лучах.
— Это араентар, национальное оружие, — продолжая плавно вводить меня в курс дела, сказала Исшин. — Оно трансформируется в лезвия, и подходит для ближнего боя.
— Лезвия?
Шайсары кивнули, синхронно, все трое.
Чудовищно! Просто дикарство какое-то!
— Аш-эн! — крикнул советник Юнги, и махнул рукой, открывая бой.
Я потеряла дар речи.
Два огромных тела сплелись в пульсирующий клубок, гремя звоном тонкого, но крепкого, оружия, воинственно рыча и перекрикиваясь. Это выглядело очень странно, будто двое решили подраться, но к ним присоединились громадные удавы, сожрав их тела уже по пояс.
Это было сильно…
Я вздрагивала от каждого пореза, каждой открытой раны, видя, как алые капли пачкают смуглые торсы, но шайсары продолжали сражение, пока советник Юнги вновь не подал голос.
— Нэ-ша!
Бой сразу же прекратился. Оружие со звоном упало на песок, и шайсары, улыбаясь своим неведомым мыслям, по-братски обняли друг друга, похлопав ладонями по израненным плечам.
Будто ничего и не было!
— Я не поняла, кто-то выиграл?
— Нееет, — протянула Ис, — цель Архена не в победе, она в том, чтобы решить конфликты, когда слов уже нет. После боя их неурядицы навсегда забываются, и поднимать воспоминания о них запрещено. Все, вражда закончена.
— Как-то слишком просто…
— Нет, эфе, — сказал советник. — Бой — это всегда риск, все что угодно может пойти не так, и контролируя себя мы тратим много сил, воли и терпения. Награда за это прощение.
Пытаясь переварить из странное отношение к жизни, пришла к выводу что это действительно куда проще, особенно если все следуют правилам. А учитывая их святую веру в Великого Шаса, они вполне могли себе такое позволить. Раз набил морду, выдохнул и отложил свою ненависть в сторону, не разрушая себя гневом. В той же Валирии не было ничего подобного, и случались такие вещи так лжесвидетельство, обман, месть, кровная вражда до седьмого колена. Шайсары же оказались куда умнее, не приветствуя злость как смысл жизни, и не тратя на него время.
