он. – Доставай свое свидетельство о рождении и билет, я же говорил, что не нужно было его так далеко убирать.
Девочка тут же поняла, что ей показалось странным в речи незнакомца — у него совершенно точно был едва заметный акцент. Мужчина явно был не из ее страны. И раз уж девчонке выпала такая возможность, как избежать возвращения домой, она решила воспользоваться ею.
Рыжеволосая сказала несколько слов на английском, от чего полицейский удивился. Не ожидал встретить иностранку на борту самолета с туристами. Быстро прервав попытку девочки дотянуться к чемодану, он вежливо попрощался и пошел дальше по рядам.
– Отлично сыграно, малышка, – похвалил ее двуликий.
– Спасибо, – засмущалась девочка и решила все достать из чемодана наушники.
Весь перелет она проспала. Это был тот самый сон, когда ты, измученный долгой нервной деятельностью, находишь долгожданное успокоение. Для девочки ею стала внезапная помощь незнакомца.
Проснулась она уже тогда, когда самолет сел. Кресло рядом с нею пустовало. Только лишь сложенный вдвое листок доказывал то, что это было не сном. Девочка торопливо спрятала его в карман, не желая привлекать к себе внимание. И только после всех проверок на выходе и порции очередной лжи и чар, она смогла найти тихое место у аэропорта небольшого городка СИЗа.
В записке все слова были написаны по-английски и девочке понадобилось немного времени, чтобы перевести их. Но когда она смогла понять, о чем речь, улыбка засияла на ее лице.
«От себя не убежать, малышка. Но с собой можно договориться. Если будут проблемы, найди меня. Твой Мистер Х».
– Я нашла тебя, – произнесла, улыбнувшись, и неожиданно для самой себя провалилась в обморок.
И снились мне те самые мгновения детства, когда я, ещё будучи прыщавым подростком, прилетела в СИЗ и столкнулась с тем врагом, которым восхищалась несколько лет подряд. Юношеский максимализм тогда не давал рассмотреть ситуацию с другой стороны, ослепляя, заставляя смотреть сквозь призму розовых очков. Уже тогда я решила, что попробую вступить в ряды органов правопорядка. Для того чтобы оправдать все злодеяния мужчины своей мечты. Вернуть ему должок, так сказать.
Какой же наивной я была... Такой же, впрочем, и осталась. Иначе как объяснить, почему я не почувствовала той жгучей ненависти к мужчине, который по сути убил близкого мне человека? Мне, определённо, было больно, я чувствовала злость. Но точно не к Джеку, и даже не к Мистеру Х... Больше всего я ненавидела себя. И было за что...
– Пора просыпаться, малышка, – знакомый шепот защекотал мне ухо, и я мгновенно распахнула глаза.
Незнакомое лицо из прошлого перестало быть таковым — лицо Мистера Х находилось буквально в ладони от моего. Он нависал надо мной недвижимо, всматриваясь в лицо так внимательно, так пристально, будто хотел найти что-то только ему ведомое. В серых глазах таилась буря. Сейчас затихшая, но совершенно точно поглощающая все на своём пути. И всех.
Я не знала, с чего начать диалог и решила осмотреться. Определенно мы находились в какой-то просторной светлой квартире. Проведя рукой по поверхности, на которой лежала, поняла, что меня поместили на весьма мягкий диван.
Очень захотелось съязвить на этот счет, но сдержалась. Еще неизвестно, как отреагирует этот, пока еще не до конца понятный для меня зверь. Поэтому я просто лежала и смотрела в глаза напротив, будто бы играя в своеобразную «гляделку», что так любили у меня на родине.
"Нельзя долго смотреть ведьме в глаза, можно ненароком попасть под ее чары".
Мистер Х отстранился внезапно. Вот он находится в полуприседе так близко, что кажется, будто кислорода на двоих не хватит во всем мире, а вот он уже стоит спиной у комода и гремит бокалами.
– Будешь? – протянул он мне напиток, но я покачала головой, хотя в горле разверзлась целая пустыня. – Итак... Что мне прикажешь с тобой делать?
"Он меня убьет…", – тут же пронеслось в мыслях.
Но здравый рассудок тут же заспорил с глупой трусостью.
"...если я не сделаю это первой".
И все же ситуация складывалась до невозможности странная. У двуликого было миллион возможностей убрать меня со своего пути. Но он сделал этого. Почему?
– А какие есть варианты? – перемещаясь в сидячее положение, спросила и начала разминать затекшую шею.
Интересно, сколько я пробыла без сознания? Судя по всему достаточно долго, раз Мистер Х успел принести меня сюда.
Ой, он что, получается, нес меня на руках весь путь? Какая забота!
И все же щеки густо покраснели от этого предположения.
– Понимаешь, тут такое дело, малышка... Ты не вписываешься ни в один из моих планов, – продолжая гипнотизировать меня мерцающим взглядом, спокойно проговорил он и аккуратно поставил бокал на место.
Двуликий точно заметил мое смущение, но, судя по невозмутимому выражению лица, комментировать его не собирался.
– О, так у тебя их несколько, – поджала губы, не зная, как общаться дальше с этим оборотнем.
Почему я здесь? Если он не собирается убивать меня, то незачем было и приносить сюда. Но раз я здесь, то что?
Устроим бойню?
– Советую тебе внимательно слушать и не перебивать, когда на кону стоит твоя жизнь, – сухой голос, в котором послышался упрек, прервал мои душевные метания. Что меня только разозлило.
– Угрозы? Сейчас? – усмехнулась, находясь на грани истерики. Чертов зов продолжал блокировать все смертельные проклятия, готовые сорваться с уст. – Ты же понимаешь, что для этого уже слишком поздно? Ты мог бы убить меня намного раньше. Например, когда твое альтер-эго не пришёл на наше свидание. Это ведь ты его назначил?
Могу поклясться, это точно был он. Зачем еще страдающему расстройством личности преступнику в бегах заводить интрижку с малознакомой девчонкой? То-то Джек и скоропостижно «заболел» в тот день. Еще и слежку за мной отправил, чтобы понять мотивы своего звериного альтер-эго.
– Догадалась, – только и произнес двуликий, а мне почудились нотки одобрения в его голосе.
Он доволен мною? Ого, можно считать, это была скрытая похвала.
Но расслабляться было не время. Я прекрасно понимала, что Мистер Х решил воспользоваться методом кнута и пряника, желая добиться от меня... А чего, демоны его побери, он от меня хочет?!
– Или, например, тогда, когда гнался за моим такси, – продолжала выдавливать из себя пустую болтовню, вспоминая о каждой из наших случайных
