если бы только оно создавало дискомфорт. Одно нахождение рядом с Ворти напрягало, а внимательный изучающий взгляд нервировал, от чего с каждой проведенной в обществе этого мужчины минутой мне все сильнее хотелось уйти. Подняться в свой номер, закрыться на замок и не выходить оттуда до конца отпуска. Я была уже близка к тому, чтобы именно так и поступить, когда невидимые тиски вдруг ослабли, а Лур тихо хрипло произнес:
— Прости.
— За что? — спросила, уже начиная догадываться: все испытанные мной ощущения — его рук дело.
— Подумал, может, теперь, когда ты мне поверила, смогу слышать твои чувства. Но, кажется, до этого ещё далеко.
— Хочешь сказать, ты только что пытался залезть мне в голову? — хоть внутри все сжалось от ужаса, на удивление спокойно умудрилась произнести я.
— Не совсем так, — грустно отозвался мужчина, явно продолжая испытывать чувство вины за содеянное, но и отвечать прямо тоже не спешил. — Это довольно сложно объяснить.
— Ты все же постарайся, — продолжала настаивать я.
— Это называется «единение душ». Другими словами, умение слышать эмоции и благодаря этому угадывать желания друг друга. Раньше, до того, как начались твои перерождения, у нас это получалось. Теперь твое сознание словно заключено в невидимую оболочку. Я вижу и ощущаю его, но дотянуться не могу.
— Может, стоило для начала у меня разрешения спросить?! — вконец обалдев от всего только что услышанного, снова чуть громче, чем следовало бы, поинтересовалась в ответ.
— Алиса, послушай… — начал мужчина, но я не дала ему продолжить.
— Нет, Лур. Это ты послушай. Может, после того, что устроили те цветы в саду, я и поверила в твою историю. Только это ещё не повод считать меня теперь своей собственностью и проводить магические эксперименты, когда вздумается. Я тебе не подопытная крыска, чтобы так надо мной издеваться. Имей уважение. Конечно, если ты действительно когда-то меня любил.
Любому терпению радо или поздно приходит конец. Мой настал прежде, чем я успела доесть свой завтрак. Ну и черт с ним. Все равно никакого аппетита. Да и откуда ему взяться после пережитого? Одни нервные потрясения, да и только.
Не желая больше ни секунды оставаться в обществе того, кто после всего случившегося и сказанного сделался мне ещё противнее, резко поднялась из-за стола и, не обращая внимания на просьбу англичанина не уходить, направилась к выходу из ресторана. Не успела очутиться в холле отеля, где почти никого не было, как, подгоняемая ощущением, что меня преследуют, не выдержала и сорвалась на бег. За пару секунд достигнув первого пролета лестницы, теперь я надеялась лишь на то, что успею добраться до своего номера прежде, чем меня нагонят. Но что-то подсказывало — это будет крайне непросто сделать. И такие же частые, как мои, быстро приближающиеся шаги за спиной являлись тому прямым доказательством.
***
Я уже видела впереди нужную дверь и даже почти поверила, что у меня получилось сбежать. Осталась какая-то пара метров, когда сомкнувшиеся на моем запястье пальцы лишили последней надежды на спасение. Но не успела полностью затормозить, как снова оказалась свободна. Даже тихое отвратительное шипение, негромкий болезненный то ли крик, то ли рык и отвратительный запах чего-то горелого в воздухе не смогли заставить меня забыть о первоначальной цели. Решив, что подумаю над произошедшим чуть позже, снова кинулась к своему номеру. Мгновенно открыв его, залетела внутрь и быстро щелкнула замком. Вовремя. Не успела это сделать, как с другой стороны об нее что-то громко ударилось.
— Алиса, открой.
— Вот еще! Перебьешься! — огрызнулась уже на русском, на всякий случай отойдя подальше от разделяющей нас теперь с мужчиной перегородки. Потому что отлично знала — она для него не помеха.
— Пожалуйста. Я больше ни на шаг не приближусь, пока ты сама этого не захочешь, — услышала в ответ на своем родном языке.
Судя по тому, откуда на сей раз прозвучали слова, теперь говоривший сидел на полу.
— Единственное, чего я хочу, это чтобы ты сейчас же ушел, — отозвалась я, и не думая больше переходить на английский.
— Алис, прошу, — вымучено раздалось из-за двери, и мне в какой-то момент даже стало жалко оставшегося по моей немилости в коридоре мужчину.
— Что с рукой? — спросила, проигнорировав очередную просьбу, одновременно подходя чуть ближе, чтобы лучше слышать, так как голос сделался совсем тихим.
— Ничего страшного. Заживет, — коротко раздалось в ответ.
— Это то, о чем я думаю? — тоже присев на пол спиной к двери, осторожно поинтересовалась я.
— Если ты о проклятии, то да. Но это все ерунда. Куда важнее другое.
— И что же?
— Ты и только ты. Всегда была, есть и будешь. Пожалуйста, Алиса, открой дверь. Обещаю — никакой магии без твоего ведома.
— Сначала ответь, зачем тебе понадобилось читать мои эмоции? — не спеша выполнять просьбу, хоть и сразу поверив в заверения собеседника, произнесла я.
— После той истории ты как будто закрылась, отстранилась, ушла в себя. Не дала мне и шанса объясниться. А ещё так и не сказала, что именно во всем услышанном тебя так напугало. Я не знал, с какой стороны к тебе подступиться. С чего начать. Вот и пытался понять причину.
— А просто спросить не пробовал? — снова принимаясь злиться, поинтересовалась я.
— Когда? Ты начала избегать меня. А ещё смотреть так, словно я какое-то чудовище…
— А ты не оно?
— Нет. Но рискую в любой момент в него превратиться и выломать эту чертову дверь, если сейчас же меня не впустишь.
Несмотря на скрытую угрозу, фраза на удивление прозвучала довольно забавно. Да и произнесена была совершенно беззлобным, даже насмешливым тоном. Ведь если Луррел действительно этого хотел, то уже давно бы сделал. Но не стал. Знал — так еще больше меня напугает. И потому зашел с другой стороны — надавил на жалость. Что ж, хитрый ход. И ведь сработал же. Улыбнувшись тому, как мило мужчина изображал из себя святую невинность, пришла к выводу, что дальше так разговаривать не годится. Да и заставлять хозяина отеля сидеть на холодном плиточном полу у моего номера у всех на виду тоже не вариант. Поэтому поднялась на ноги, щелкнула замком, открыла дверь и сразу отошла в сторону, тем самым давая Ворти возможность беспрепятственно пройти внутрь.
— Спасибо, — благодарно отозвался Лур, останавливаясь посреди гостиной и поворачиваясь ко мне в ожидании того, что я вознамерилась делать дальше.
Меня же интересовала теперь только его правая рука, которую он, согнув в локте и придерживая за запястье, крепко прижимал к себе.
— Пока не за что. Особенно если учитывать, на какое
