Король резко откашливается, прерывая Джексона на полуслове.
– Уходи, – приказывает он.
– Господин, я….
– Уходи, – повторяет Хеликс еще раз. Он слегка шепелявит, предполагаю, из-за вытянувшихся клыков.
Слышу, как Джексон встает и уходит, шаркая ногами по полу. Я хочу поговорить с ним и лично убедиться, что он здоров и невредим, но пока Хеликс продолжает растирать мои больные мышцы, понимаю, что не могу это делать.
– Зачем было приводить его сюда? Чтобы сразу же выгнать? – спрашивает советник, посмеиваясь.
На этот вопрос я тоже хотела бы получить ответ, и я напрягаю слух, чтобы услышать, что скажет Хеликс. Какое-то время я ничего не слышу, и это заставляет меня задуматься, не говорит ли он слишком тихо, чтобы я снова не могла слышать.
– И я думаю, что она не успокоилась бы, пока не узнала, что человек жив, – слышу, как Хеликс заканчивает разговор, подтверждая, что намеренно скрывал от меня начало своего объяснения.
Его скрытность сбивает с толку, и мне интересно, что случилось такого, о чем он не хочет, чтобы я знала. Делаю мысленную пометку спросить его об этом, когда снова смогу говорить. Мне не нравится, что от меня что-то скрывают.
Я пытаюсь прислушиваться к тому, что они говорят, но меня одолевает сонливость, медленно, но верно превращая их слова в беспорядочную кашу, и я засыпаю.
***
Просыпаюсь от громкого звука. Несмотря на тяжесть в глазах, медленно открываю их. Некоторое время пытаюсь сфокусировать взгляд, и вскоре большие красочные пятна преобразуются в сидящего на кресле Хеликса.
Запрокинув голову и приоткрыв рот, он спит. Его крупная фигура комично выглядит втиснутой в крошечное кресло, и мне интересно, почему он просто не лег в кровать, чтобы отдохнуть.
Я медленно поворачиваю голову, чтобы осмотреть комнату и найти источник громкого звука, но ничего не нахожу. Когда я осматриваюсь, меня поражает грандиозность комнаты. Слева от меня стоит большой деревянный комод, на нем аккуратно уложены мои камни, а рядом с комодом стоит туалетный столик со всеми моими духами и лосьонами.
Эта комната большая и просторная. В центре стоит серый диван с креслами по бокам. Все они смотрят на красивый кирпичный камин, и я задаюсь вопросом, каково было бы свернуться калачиком перед ним.
– Амелина? – привлек мое внимание Хеликс.
Он быстро встает и подходит ко мне. Его глаза вспыхивают черным, но, когда Хеликс приближается, они приобретают свой естественный цвет.
– Как ты себя чувствуешь?
Я смотрю на него, упираясь руками в матрас и пытаясь сесть. Мое тело смещается менее чем на несколько сантиметров, и я обессиленно падаю, но Хеликс понимает, что я хотела сделать, поэтому осторожно приподнимает меня, подкладывает повыше подушку и прислоняет к изголовью кровати.
– Ты спишь почти целый день, – говорит он, и в его тоне явно чувствуется тревога.
Я открываю рот, чтобы ответить, слегка морщась от боли в челюсти. Мне требуется пара попыток, прежде чем мышца ослабевает настолько, что я могу заговорить.
– Что случилось? – спрашиваю я, сдерживая гримасу от жжения в пересохшем горле.
Хеликс садится на край кровати, избегая зрительного контакта. Похоже, он не хочет давать мне ответы, но я не успокоюсь, пока не получу их.
– Ты голодна? Хочешь пить? – наконец спрашивает он, игнорируя мой вопрос.
Я хмурюсь, не желая сегодня играть с ним в эти игры.
– Не хочу ни есть, ни пить. Что случилось?
Хеликс вздыхает, проводя рукой по волосам. Внезапно я ощущаю, как волна гнева проносится по моему телу, потрясая своей интенсивностью.
– Пошел ты! – выкрикнула я, охваченная потребностью выплеснуть свою ярость.
Хеликс потрясенно смотрит на меня, а мой гнев быстро угасает.
Мои щеки вспыхивают, когда эмоции отпускают. Я до жути смущена своими неконтролируемыми словами. На меня не похоже, чтобы я вела себя так дерзко. Может удар по голове повлиял на меня каким-либо образом?
– Простите, Господин.
Я опускаю голову в знак подчинения, желая показать Хеликсу, что не хотела выказать ему свое неуважение.
Продолжаю смотреть на простыни перед собой, ожидая разрешения поднять взгляд. Вместо того, чтобы ответить, Хеликс протягивает руку и приподнимает мое лицо за подбородок. Он внимательно смотрит на меня, хмуро изучая мое лицо.
– Это не хорошо, – бормочет он себе под нос, опуская мой подбородок и делая шаг назад.
– Что не так? – не могу не спросить я, желая узнать, что он имел в виду.
– Ничего. Ложись спать. Я буду здесь, когда ты проснешься.
Глава 25
Хеликс
– Ты перестал лечить себя, – комментирую я, хмурясь при виде окровавленных обрывков кожи, свисающих с его тела. – Какой позор.
Я надеялся, что он протянет еще пару дней, ведь его крики были единственным, что удерживало моего Зверя от того, чтобы захватить власть надо мной и завершить связь с Амелиной. Мне пришлось дать ей так много крови, чтобы залечить ее раны, что оставалось совсем немного до завершения связи.
Мне понадобились все силы, чтобы оторваться, так как я знал, что у нее еще есть травмы, но связывать нас таким образом сейчас не вариант. Когда полная связь будет завершена, Амелину невозможно будет спрятать, а я совершенно не готов к войне, которую произошедшее принесет на мою землю.
Со стоном я снова сосредотачиваюсь на поставленной задаче.
Охранник висит прямо передо мной, по его щекам катятся слезы, когда он умоляет о прощении. Я игнорирую его, совершенно не чувствуя жалости. Он знал, что такие действия приведут его сюда, ведь слухи о том, что Амелина принадлежит мне, были распространены по всему замку, но он все равно решил причинить ей боль.
Обводя взглядом его тело, я раздраженно цокаю языком, когда замечаю, что один из крюков, удерживающих охранника в подвешенном состоянии, вырвался из его тела, а мышца, удерживающая крюк на месте, ослабла.
Отбрасываю крюк в сторону, продолжая кружить вокруг охранника. Моему Зверю и мне нужно что-то, на чем можно было бы выплеснуть свой гнев, пока Амелина восстанавливает свое здоровье, ведь одного вида ее фиолетовых синяков было достаточно, чтобы привести меня в ярость.
Охранник продолжает молить о пощаде, чтобы я убил его сейчас и положил конец страданиям, но я отказываюсь. Я хочу, чтобы он страдал, и я хочу, чтобы его страдания были посланием для всех других Зверей в этом замке.
– Я послал за твоей дочерью, – солгал я и взял разделочный нож, чтобы прижать его к мягкой коже шеи охранника. – Я рад, что она испытает на себе то же, что ты сделал с моим человеком.
При обычных обстоятельствах я бы выполнил свои угрозы, заставив его смотреть и слушать крики собственной дочери, пока все охранники по очереди насилуют ее, а потом оставляют умирать на полу. Но на этот раз я решил проявить милосердие. Ами очень расстраивается, когда я причиняю вред женщинам, да и вообще людям, и из-за ее состояния я решил уступить ее желанию только в этот раз.
Охранник издает жалобный крик, рыдая, как маленький ребенок, когда я начинаю разрезать и сдирать кожу, покрывающую его грудную клетку. Она легко снимается, потому что все еще мягкая и свежая после того, как я снял ее два дня назад.
Я кладу нож, когда кожа с мокрым шлепком падает на пол. Беру тесак, чтобы поработать с его пальцами.
– Положи руку на стол, – командую я, указывая ножом на маленький деревянный столик справа. Рука охранника безвольно висит рядом с ним, и я слегка закатываю глаза, замечая, что он снова потерял сознание.
– Жаль, – бормочу я, хватая его конечность и хлопая ею по столешнице.
Мне придется подождать, пока он проснется, прежде чем продолжить, но тем временем я могу привести его руку в нужное положение. Кладу ее на стол, хватаю пару кольев и втыкаю их в ладонь, пригвождая ее к поверхности стола. Если меня не будет рядом, когда охранник очнется, то он точно будет знать, что ждет его в будущем, когда я вернусь.
