с Тродваг, но, повернувшись к подруге, обнаружила пустое место. Резко развернувшись обратно, она увидела, что аудитория обезлюдела.
«В глубине моего разума скрывается кабинет менталистики?!» — неприятно поразилась Иржин, и в этот же момент пространство вокруг нее взорвалось яркими красками.
Коротко ругнувшись, Иржин протерла глаза, пытаясь вернуть себе нормальное зрение. Безумный калейдоскоп ослепил ее. В другой ситуации она бы запаниковала, но чего бояться внутри себя?
«Себя», — ошеломленно подумала Ирж и осторожно отступила на пару шагов назад.
Посреди комнаты, убранство которой было не рассмотреть — стены были будто подернуты туманом, — прямо на полу, посреди осколков от разбитой посуды, сидела она сама. Иржин-из-подсознания, в роскошном платье, со спутанными (но чистыми, спасибо хоть за это) волосами, была обладательницей абсолютно безумного взгляда.
«У меня всю жизнь ненормально яркие глаза, то синие, то зеленовато-синие, — отрешенно подумала Ирж, — но у этого варианта меня они не просто яркие, они горят каким-то безумным огнем. Что это? Наваждение магистра или я и правда потихоньку схожу с ума?»
Леди дер Томна мало знала о такой сложной, заумной магической науке, как менталистика. Наставник Версар учил защищаться от атак, но его наука годилась лишь для боя — не смотреть в глаза, постоянно перемещаться и не позволять менталисту прикоснуться к обнаженной коже. И, опять же, Ирж не смотрела в глаза магистру и не позволяла ему касаться себя.
«Но сидела почти без движения», — честно признала она, продолжая рассматривать вторую себя. Вторая Иржин как раз начала забавляться с осколками — она выстраивала их в подобие башенки, чтобы после разрушить.
«Спросить бы, что со мной. Но ведь это самое распространенное правило — не говорить с собой внутри себя», — посетовала Ирж.
— Я дома, — в странной комнате зазвучал ненавистный Иржин голос.
«Вот же поплавец! Во мне поселился Гидеон Валдерис?!» — оторопела настоящая Иржин и с нескрываемым любопытством пронаблюдала, как безумная леди дер Томна (или леди Валдерис?) плавно поднимается на ноги. Как исчезают осколки и как спутанные волосы превращаются в изысканную прическу.
— Ты вновь неправильно меня встречаешь, — со странным выражением произнес Валдерис, и в его руках появилась плеть. — Ты должна стоять на коленях, моя леди.
Пространство вокруг Ирж начало подрагивать, наливаться цветом, но прежде, чем мир разлетелся на осколки, она увидела, как на лице ее двойника вспухает кровавая полоса.
«Убить ублюдка», — пронеслось в голове леди дер Томна.
В бешенстве она огляделась, ожидая увидеть продолжение сцены. Но вокруг был лишь сине-зеленый туман. Или густой дым? Странная летучая субстанция совершенно не мешала дышать и закручивалась смешными спиральками. Иногда в центре этих спиралек появлялись часы, у которых стрелки крутились в разные стороны. Или яйца, которые стремительно становились птенцами, затем взрослыми птицами, а после превращались в запеченные куриные тушки.
«Я голодная, что ли?» — развеселилась Ирж и кончиком пальца ткнула в одну из таких куриц. Тушка немедленно осыпалась пеплом, который еще в полете превратился в несколько незабудок.
Внезапно на Иржин навалилось осознание: это все она. Та Безумная Иржин, это ее представление о жизни с Валдерисом. Она ведь думала об этом, допускала мысль принести себя в жертву своей семье. Спасибо, что мама с папой нашли правильные слова и не дали ей совершить ошибку.
А вот этот клубящийся дым-туман — это ее магия.
— Ты мне нравишься, — доверительно шепнула Ирж и коснулась обезумевшего будильника, который отсчитывал бегущее назад время. — У меня глаза такого же цвета. Мы хорошо поладим — я научусь правильно с тобой обращаться и буду тебя любить, а ты будешь любить меня и защищать.
Дым-туман взвихрился и втянулся в тело Иржин, оставив ее густой непроглядной темноте.
«Падение в бесконечность, — восхитилась леди дер Томна. — Это ж насколько я многогранная натура! Понятно, почему все менталисты такие заносчивые — они точно знаю, что их внутренний мир богат. Теперь и я это знаю. Здорово».
Минут через десять она заскучала и принялась изо всех сил представлять, что падение завершилось. Но мир не спешил распадаться на цветные осколки и выплевывать ее на новый уровень подсознания.
— Хэй! Ну не настолько же я бездонная личность! — крикнула она в темноту.
И тут же прикусила язык: а что, если она сейчас орет посреди аудитории? Вдруг кто-то уже покинул глубины своего подсознания и наблюдает за сокурсниками?! Да даже если и нет, магистр Эриер-то никуда не делся. Он наблюдает за всем этим безобразием и, вероятно, делает заметки.
«Ох, а что, если у меня слюна по подбородку стекает?!» — ужаснулась Ирж.
И вот этот-то приступ паники и заставил безумный калейдоскоп вновь завертеться.
И вновь пустая аудитория. За окном яркое солнце, зелень, какие-то неопознаваемые студенты играют в мяч. Размяв затекшие плечи, Ирж встала и направилась к выходу.
В конце концов, это ее подсознание и она имеет право по нему гулять! А если ее тело тоже куда-то пошло… Что ж, она постарается не натыкаться на стены, чтобы не повредить реальность.
Академия была так же пуста, как и аудитория.
"А может, у меня скучный внутренний мир? — погрустнела Иржин. — Пусто, тоскливо и ничего интересного".
— О чем ты думал, Эри? — голос ректора эхом отдавался от стен и шел из аудитории.
— Я? — хмыкнул магистр. — А я не должен думать, я должен делать. Программа обучения для всех едина. Если ты считал, что студентке де Томна опасно погружаться в себя, ты должен был снять ее с занятий. Завернуть в вату и положить в гроб. И чахнуть над ней, пока ее сердце не перестанет биться. А оно перестанет, потому что с таким трепетным отношением ты из нормальной активной девицы получишь аморфное растение. Оно будет бояться собственной магии!
— Магия времени опасна, — устало произнес ректор Десуор. — И ты лучше всех должен это понимать.
— Маги времени опасны, — поправил его магистр Эриер. — А магия времени всего лишь инструмент. Просто у Иржин дер Томна он еще не настроен.
Крадучись, Ирж вернулась в аудиторию и потрясенно замерла: она увидела всех студентов! Обмякшие тела, склоненные головы, и, о ужас, у некоторых и правда слюна текла. Она метнулась к своему телу и успокоено выдохнула — ничего нигде не подтекало.
Только после этого она перевела взгляд на магистра с ректором. Первое, что Ирж заметила, это место, где они сидят — на столе. Как будто бы ректор трансформировал кафедру в длинный стол, а на стулья уже не осталось ни сил, ни терпения. А еще через секунду до леди дер Томна дошло, что на менталисте нет его
