него.
- Тебе плевать на мои романы, что значит один человек. И… Это было давно! Очень давно! Он женат! На ведьме!
Маркус кивнул, продолжая медленно подбираться к ней.
- А не Фергюсон ли тот самый человек, побег с которым твоя семья предупредила несколько лет назад?
Судя по тому, как часто Шарлотта задышала и как сникли плечи, именно так оно и было.
- Значит, он, - подытожил Маркус. – Интересно.
- Что тебе интересно? – взвизгнула Шарлотта и затряслась всем телом. – Прошло столько лет! Оставь его в покое! Оставь! Я не знала, что он будет здесь! Ничего не знала!
- Как ты его защищаешь, неужели так дорог? – неприятно усмехнулся оборотень, вызывая у невесты жалобный всхлип.
- Что ты хочешь? – Оборотница подняла на него полные слёз глаза.
Впервые она не играла, не бесилась, не устраивала истерик, открывшись и став удивительно беззащитной и жалкой.
- У меня к тебе предложение, - медленно произнёс мужчина.
- К-какое предложение?
- То самое, которое освободит нас обоих от навязанного брака.
- Что?! – просипела она, всё еще боясь ему поверить. – Ты же всегда был за, всегда поддерживал родителей, несмотря на мои просьбы.
- Я передумал. Но проблема в том, что нас так просто не отпустят. На что ты готова пойти, чтобы освободиться от меня?
Шарлотта жадно облизала губы, не сводя с него воспаленного, немного безумного взгляда.
- На всё.
- Отлично. Тогда нам придётся некоторое время работать вместе. Потерпишь?
- Да!
- Тогда слушай моё предложение.
Оливия
Вечером мне опять пришлось собираться на ужин для избранных. Желания, если честно, особого не было. Встречаться с оборотнями, смотреть в чёрные глаза Аркора и вспоминать… к сожалению мне было что вспомнить. Очень много неловких, жарких моментов, от которых даже сейчас огнём вспыхивал узел внизу живота, во рту пересыхало и кровь приливала к щекам. За эти дни краснела в два раза чаще, чем за всю свою жизнь. И это тоже тревожило.
Но несмотря на всё моё нежелание, идти пришлось. Чарльз сказал надо, а я сцепила зубы и пошла, не забыв нацепить на лицо фальшивую улыбку. Эти две недели именно муж командовал парадом, а я молчала, желая лишь получить его подпись в заявлении на расторжение брака.
Мама тоже вышла.
Мы столкнулись с ней и отчимом в коридоре. Бледная с уставшим взглядом, она смотрела перед собой и реагировала лишь на команды Форстора, которые оборотень отдавал резким, немного противным голосом.
Сколько раз я обещала себе, что не стану вмешиваться в чужие отношения, что даже не посмотрю в их сторону, но не смогла.
Во мне всё еще были живы воспоминания о той другой маме, весёлой, смеющейся, с ямочками на щеках и светом, который буквально лился из глаз. Я помнила, как она прижималась к отцу, как смотрела на него или пела по утрам, когда готовила на кухне любимый завтрак папы: ажурные блинчики с ягодным муссом. Я даже чувствовала за собой вину. За то, что оставила её, не помешала Форстору влезть в нашу семью. Только теперь поздно.
- Как ты себя чувствуешь? – спросила я тихо, когда мы спускались по лестнице на первый этаж.
- Хорошо, - ответила она и съежилась, когда оборотень обернулся, смерив её злым взглядом.
Тоненькая рука сжала плечи, впившись короткими ногтями в ткань, словно она замёрзла. Но на улице стояла жара и зачем это платье с длинным рукавом и тонкая шаль.
- Тебе не нужна помощь? – вновь спросила я.
Она застыла на мгновение и бледные губы беззвучно зашевелились, словно мама пыталась что-то сказать и не могла.
- Оливия, оставь МОЮ жену в покое! – резко приказал отчим.
- Я всего лишь разговариваю СО СВОЕЙ матерью! – не менее жестко ответила ему и выступила чуть вперёд, словно хотела закрыть её от его хищных, злых глаз. – Это ведь не запрещено законом? Или я что-то упустила?
Губы Форстора скривились в злой усмешке, когда он скомандовал:
- Живее, Алита!
Мама бесшумно обошла меня и поспешила к мужу. Единственное, что я могла сделать, так это стоять и смотреть им вслед сжимая кулаки от бессилия. Она уже дала понять, что в любом случае останется с ним, что бы я ни сделала. Так зачем пытаться?
- Ты всё никак не успокоишься? – поинтересовался Чарльз, вставая рядом со мной. – Своим поведением ты лишь усугубляешь и без того напряженные отношения между вами.
- Это каким интересно поведением я усугубляю? – поинтересовалась у него, медленно поворачиваясь к мужу. – Тем, что волнуюсь за здоровье собственной матери? С каких пор вопрос о самочувствии стал расцениваться как нечто ужасное?
- Забота о её здоровье лежит на плечах её мужа, - отрезал Чарльз.
Уверена, он мечтал и меня превратить в такое же подобие живого существа, покорное, молчаливое и загнанное. Сколько раз они пытались меня сломать, но каждый раз я выживала, горела и возрождалась вновь. И если честно, это даже хорошо. Но эти испытания закалили мой характер и помогли стать тем, кто я есть сейчас.
- У нас с тобой слишком разные понятия об отношениях между мужем и женой, - сухо ответила ему и направилась к выходу из дома, - пошли, а то опоздаем. Чем быстрее начнём этот фарс, тем быстрее закончим.
- Как скажешь, дорогая.
Вечер прошел на удивление спокойно и легко. Больше никаких неловких ситуаций, разговоров. И самое главное без провокационных танцев. Нет, я танцевала, но как положено только с мужем. А Маркус Аркор полностью сосредоточил всё своё внимание и обаяние на блондинистой невесте, которая сегодня вечером была странно тиха и задумчива.
Видя, как он улыбается ей, что-то шепчет на ушко и то и дело касается плеч, рук, лица, внутри меня росло что-то не очень хорошее, темное и опасное. Кажется, это называется ревность. Подобное чувство было мне в новинку, поэтому я понятия не имела как с этим жить и что делать.
Из всех вариантов самым приличным и безопасным было полностью игнорировать происходящее и сосредоточиться на муже, что я и делала. Тоже улыбалась, кокетничала и была само очарование. Это даже немного сработало, потому что иногда я чувствовала на себе его взгляд. Немного колючий, чуть-чуть жесткий и сильно обжигающий. Так, что шея вспыхнула огнём, заставляя поморщиться.
Мне стоило больших трудов не
