предателя, и понять, зачем же Киаран покусился на самое святое, был ли он под чарами или же были еще какие-либо причины, вынудившие его на низкое преступление. Однако, по печальным глазам ящера было видно, что он не находил весомых оправданий для Киарана.
Хааш что-то прошептал и коснулся большим пальцем центра лба Киарана. Место прикосновения озарилось зеленым светом и из него стали вылетать зеленые же искорки. Одна за одной крупинки магии покидали тело Киарана, опустошая его внутренний резерв, раз и навсегда.
Лицо предателя ничего не выражало, но это было влиянием Хааша. Я успела заметить, как по щеке славолюбивого гордеца скатилась бисеринка-слеза. После того как последняя магическая искорка вылетела, уже бессознательный Киаран свалился на пол.
Настала очередь возмездия еще одной предательницы из совета мастеров. Хааш направился к Альноре, в ее глазах был виден неподдельный ужас, слезы страха и непримирения струились по ее щекам. Хааш без задержек повторил процедуру извлечения силы из тела Альноры, коснувшись ее лба. И как только последняя небесно-голубая крупинка испустилась, Альнора без чувств упала к ногам главного мастера.
Еще одно движение руки Хааша и ко всем нам вернулась способность двигаться. Я чуть ли не повторила падение за парочкой злоумышленников, но меня успел подхватить, неизвестно откуда взявшийся, Айрих. Он стиснул меня в таких железных объятиях, что лишил меня возможности дышать, я даже начала стучать по его спине, чтобы отпустил скорее и позволил добыть столь необходимый для жизни кислород.
— О, Великая Азалия, я буду молиться тебе, что подобный страх я испытываю в последний раз. — проговорил любимый Айрих и ослабил свою хватку. Моя дыхательная функция успешно возобновилась.
— Со мной все в порядке, Айрих. — улыбаясь, прошептала я и увидела приближающегося Грозного. Я вывернулась из мужских рук, но хвост остался оплетенным вокруг талии. Айрих должен был чувствовать меня хотя бы хвостом. Он был сильно обеспокоен, поэтому пятая конечность осталась со мной.
— Спасибо, Грозный! Это же твой щит меня спас? — обратилась я к моему защитнику.
Мои благодарности были Грозному не нужны, он сразу стал докладывать мне абсолютно все, что знал. Он рассказал, что сумел освободиться от воздействия Ириса и Альноры с помощью книги и моей своевременной подпитки. Обезвредив магическое экспериментальное создание с частичкой души предыдущей ведающей, Грозный отправился на поиски телохранителей — без них благополучное освобождение хозяйки было менее успешным.
Айриха и Ларна волк легко обнаружил в другой спальне, крепко спящими. Это было действие снотворного, что было добавлено в воду для омовения. Еда и вода подвергалась тщательной провекрокой братьями, а вот вода для мытья… Кто бы мог подумать, сколь изощренные идеи посещали голову Альноры. С запоздалой реакцией, ибо оно действовало через кожу, Айрих и Ларн заснули с расчетом на то, что без посторонней помощи они бы никогда не проснулись.
Волк смог вывести токсин из организма обоих братьев, правда, с кровью, но алой жидкости хвостатые потеряли не так много, чтобы это могло значительно повлиять на их самочувствие. Приготовившись и вооружившись, они отправились на мои поиски. Грозный привел их к хижине. Для захвата им требовалось дождаться правильного момента, а волк все это время держал наготове защитное заклинание, и стоило блондинке с «голубой» кровью основоположника сделать свой шаг, как все пришло в действие.
Грозный несколько раз мне повторил, что удача преследовала их и меня, и Хааш оказался пиком этой удачи.
— Василиса, — обратился ко мне негласная глава Совета Мастеров Колдовства, — я понимаю, что после всеобщего потрясения сейчас неподходящее время, но, прошу тебя, Василиса, не могла бы ты хотя бы попробовать вернуть мне дочь, пожалуйста. Ожидание измучило всех нас…
— Я согласна! — кивнув, ответила я без промедления.
Я была полностью с ним согласна — следовало сделать то, для чего мы собрались в этой уставленной цветами сожаления комнате, как можно скорее.
Я сама хотела быстрее оказаться в доме, что вздыхал, с дочерью, что я любила больше всего на свете, с мужчиной, без которого жить я больше не могла.
За мной остался последний и главный ход.
Настал тот самый звездный час, и свернутое заклинание было высвобождено из носка. Я сразу же опомнилась, ведь во втором носке был припрятан кинжал. Наверное, я бы никогда не смогла по-настоящему воспользоваться им. Хорошо, что все обошлось.
Я развернула лист из книги и приблизилась к спящей дочери Хааша, к Шисе, которая пострадала из-за амбиций родственницы знаменитого мастера Грюнарша и двуликого тирана Киарана. И что им не хватало?
Я присела на край кровати и долго не решалась приступать к самому процессу. Мне совсем не требовалась эта бумажка — я помнила каждое слово. Мне не было нужды сидеть — сила в ногах еще была, но я так боялась навредить больше, чем помочь, что смелость никак не находилась.
Я положила свою руку на руку Шисы. Ее кожа была прохладной, мне даже не верилось, что она всего лишь спала, очень долго спала. Тогда я и поняла, что готова. Я открылась всему миру, и я заговорила. Сначала очень тихо, а затем мой голос набрал силу:
«Боги Азалии, услышьте меня
Взывает к вам ведающая!
Ядом была осквернена
Наша верная сестра.
Судьба ее изломана
Силой искаженная.
Позвольте совершить
Попытку исцелить.
Не дайте сломаться нити этой судьбы.
Оправдайте надежду всему вопреки.
Физическое тело я освобожу,
А чистку души богам предоставлю –
Совершить суд справедливый,
Установите мир молчаливый.»
С каждым словом я старалась изо всех сил пропустить через себя как можно больше золотистых искорок, что витали вокруг, стоило мне закрыть глаза, и влить их в тело маленькой девочки с зелеными чешуйками. Я хотела помочь ей от всей души.
Я представляла, как очищается каждая крохотная клеточка, как исчезает и растворяется отравляющее вещество, как оно замещается чистым животворящим золотистым свечением. Я повторила слова из Книги Заклинаний три раза, параллельно вливая и вливая силы целого мира в организм Шисы, а затем мое сознание оборвалось. Но прежде, чем я потеряла связь с реальностью, я точно знала, что все получилось.
Я успела подумать о том, что очень даже правильно я поступила, когда села на кровать — падать на пол было бы больнее.
Пребывая в сумеречном бессознательном мне привиделась девушка, очень красивая и очень высокая. У нее были длинные-предлинные прямые белые волосы, они струились по всему телу и прикрывали обнаженные женские округлости. Из ее головы ветвились рога, а ее глаза были неестественно голубыми, они были настолько
