— Солнышко, ты мне так и не сказала, как твое имя и имя твоей семьи. А еще…
Договорить мне не дали. Ребенок, возмущенно завозившись, вырвался из рук.
— Как ты меня назвал?!
Нахмурившись, я непонимающе уставилась на возмущенную девчушку. Что не так?
— Малышка, в чем дело? Извини, если я тебя чем-то обидела. Я издалека, поэтому не знаю ваших правил и законов.
— Обидела?! Ты женщина?! — девочка смотрела на меня широко открытыми удивленными глазами. — Не воин?
Ну да, в защитном костюме с твердым нагрудником сложно определить пол.
— Почему же? Я воин. Точнее, сержант военно-космических войск Земной Конфедерации.
— Женщины не могут быть воинами.
Высказалась малышка очень уверенно. Поэтому, не удержавшись, поинтересовалась у нее:
— Почему же?
Наш разговор начинал отдавать бредом. Возможно, из-за древности языка мой переводчик выдавал иное значение некоторых слов? По этой же причине некоторые слова просто непереводимы. Их просто не существовало в древности. И из-за этого же мне не удается доступно для ребенка высказать свою мысль. Но то, что я услышала дальше, убедило меня в обратном.
— Женщина — это тень мужчины. А тень не может сражаться.
Услышанное меня очень удивило. Спорить и что-либо доказывать ребенку я не видела смысла. Мало ли кого как воспитывали. Поэтому, усмехнувшись, я примирительно спросила.
— Тень или нет, это неважно. Ты мне главное скажи, куда тебя отвести, а то мало ли кто за тобой еще охотится.
Оставить ребенка в лесу я не могла не только по морально-этическим соображениям, но также и из эгоистических побуждений. Если не удастся покинуть эту планету, то мне надо будет как-то обустроиться на ней. Хотелось бы надеяться, что семья ребенка в благодарность за его спасение поможет мне в этом. Хотя бы первое время. А дальше и сама справлюсь. Со своими навыками я, уж как-нибудь, да не пропаду. Не зря же закончила академию в рядах лучших и в свои двадцать пять уже командовала звеном. Пусть и тральщиков.
— Ну, так как, в какую сторону нам идти?
Малышка, услышав мой вопрос, тут же принялась озираться по сторонам, после чего уверенно показала направление. Скептически посмотрев в нужную сторону, я решила уточнить.
— Уверена?
— Да. Бакул находится там, где просыпается Марала.
Нахмурившись, я непонимающе уставилась на ребенка. Невозможность перевода некоторых слов и их значений меня напрягала. Понятно, что чем больше я буду общаться с местными, тем в дальнейшем мне будет легче разобраться, о чем идет речь. Но до этого момента еще надо как-то дожить.
Ребенок оказался смышленым и сразу же догадался по моему лицу, что я ничего не поняла. Поэтому тут же принялся объяснять, что именно он имел в виду.
— Бакул — это мой родной город. Он, как прекрасный цветок, расцвел на склонах горы Банси. А Марала — это первая жена Анатрама. Она как раз сейчас появилась на небосводе и указывает, где находится Бакул.
Рассказывая все это, малышка показывала на небо, где над деревьями появился один из спутников планеты. Так, теперь вроде бы все становится на свои места. Марала — это название местной луны, а Бакул- это селение, в котором выросла девчушка. Осталось понять, кто такой Анатрам. О чем я тут же и спросила.
— Это бессмертный верховный бог. Он следит за нами с небосвода, даря за послушание тепло и свет и наказывая провинившихся зноем и засухами. Ты откуда пришла, если не знаешь элементарных вещей?
Ребенок удивленно на меня посмотрел, я же только пожала плечами ограничившись коротким.
— Издалека.
— А не из подземного ли мира? — малышка, подозрительно посмотрев на меня, отступил на шаг назад.
— Могу тебя заверить, что точно не оттуда, — я постаралась как можно более дружелюбно улыбнуться. Не хватало только, чтобы ребенок сейчас надумал себе всякого и бросился от меня убегать. Тащить сопротивляющуюся девочку через весь лес, не самая лучшая перспектива. Предпочитаю иметь свободные руки. Мало ли какие здесь животные водятся. Если судить по тем двоим, с которыми я уже столкнулась, мне лучше не расслабляться и иметь свободные руки. Да и раздающиеся по округе голоса зверей также внушали опасение.
Несмотря на мои заверения, девчушка продолжала смотреть на меня с недоверием.
— А почему тогда твоя кожа такая же светлая, как у червя, живущего в мертвых стволах старых деревьев, волосы белые, как у древнего старца, а твоя странная, черная как земля одежда на ощупь как кожа змеи?
Ну и сравнения. Распинаться и пускаться в пространные объяснения о расах и их различиях я не видела смысла. Тем более что ребенок, судя по всему, раньше белых людей не видел. Теряя терпение и начиная злиться, я строго посмотрела на насупленную девочку.
— Значит так, говорю тебе единственный раз. Хочешь верь, хочешь нет. Я такой же человек, как и ты, просто другой расы. Прибыла я издалека. Настолько издалека, что ничего о вас не знаю. Но при этом тебе я не враг. Наоборот, хочу помочь и отвести домой к родным. Если ничего против этого не имеешь, то давай я обработаю твои ссадины, чтобы они не воспалились, и пойдем. Если я тебя как сопровождающая не устраиваю, то мы с тобой попрощаемся и, пожелав друг другу безопасной дороги, разойдемся в разные стороны. Ну так что?
Бросать девочку одну в лесу я не собиралась, но ей об этом знать необязательно. Надеюсь, испугавшись остаться одной, малышка станет более сговорчивой.
Так и получилось. Оглянувшись по сторонам, она остановила свой взгляд на мертвой туше равна, после чего решительно посмотрела на меня.
— Хорошо, можешь сопровождать меня. Когда же мы вернемся в Бакул, тебя соответственно вознаградят за помощь мне и за твои труды.
Ну вот и договорились. Удовлетворенно хмыкнув, я полезла в рюкзак за аптечкой.
— Подойди, я обработаю твои ссадины.
Вместо того чтобы послушно сделать то, что я сказала, этот несносный ребенок, горделиво вскинув подбородок, заявил:
— Это царапины. Ни один воин на них не станет внимание обращать. Сами заживут.
Устало вздохнув, я, чтобы не сорваться, на несколько мгновений прикрыла глаза. Все же я не привыкла общаться с детьми. Посчитав до десяти и сделав несколько глубоких вдохов, открыла глаза, процедив сквозь сжатые зубы.
— Как хочешь. Начнет что-то болеть или зудеть, скажешь.
Засунув аптечку в рюкзак, забросила его на спину и тут же пошла вперед, надеясь, что девчонка без дополнительных подсказок додумается последовать за мной. Все же не такая она уже и маленькая, чтобы ее за ручку вести. Как-то же она забралась суда. Но не тут-то было. Сделав несколько шагов поняла — за мной никто не идет. Резко остановившись, я повернулась и зло поинтересовалась:
— Тебе особое приглашение надо?
Ребенок же, вместо того чтобы тут же побежать ко мне, только независимо сложил руки на груди, высокомерно посмотрев на меня.
— Я же тебе сказал: женщина — это тень мужчины. Поэтому идти она должна сзади, а никак не наоборот.
Все, мои нервы сдали. Сделав несколько шагов вперед, чтобы схватить девчонку за шкирку и толкать всю дорогу вперед, чтобы она наконец-то начала шевелиться, я резко остановилась. До меня внезапно дошло то, что я услышала.
— Ты мальчик?
В ответ услышала возмущенное сопение.
— Я мужчина!
— И сколько же тебе лет, мужчина? И еще, может ты уже, наконец-то, представишься?
Гордо вздернув подбородок, парнишка пафосно произнес.
— Я Камал, сын Иша из варны кшатриев****. Мне недавно исполнилось девять лет.
Неверяще уставившись на стоящего передо мной ребенка, я еще раз внимательно прошлась по нему взглядом. Густые ресницы, пухленькие губы и длинная коса никак, ну никак не хотели у меня ассоциироваться с мужским полом малыша. Возможно, именно поэтому задала столь глупый вопрос.
— А зачем тебе такие длинные волосы?
Меня опять окинули презрительным взглядом, остановив его на моей короткой прическе.
— Это показатель силы и храбрости воина.
