— Поняла.
— Голубой корпус вдалеке — лягушатник, там живет малышня. Обучение начинается в три года. — Дядя вырулил к ним. Моя бровь изогнулась — что мы там забыли? — Теперь это твой дом. — Он насладился «парадом эмоций» на моем лице. — А что ты хотела? Короткий инструктаж и по коням? Начнешь с начала. Или передумала уже? — Мужчина въехал на стоянку.
— Еще чего! — я презрительно фыркнула. Трехлетками меня не напугать.
— Тогда бери сумку и пойдем знакомиться.
Внутри все было по-взрослому — никаких разрисованных зверюшками стен, крошечных столиков с бумагой и карандашами, тихо и светло. Дядя провел меня по этажам, показывая, где что находится. Закончили мы в комнатке с минимумом мебели — кровать с тумбочкой, узкий шкаф, стол и стул, небольшое зеркало на стене, окно с видом на стену соседнего корпуса. Туалет и душевая прилагались.
— Дешево и сердито, — мужчина развел руками. — Привыкай.
— Я вовсе не неженка.
— Не сомневался. Тогда обживайся, начнешь занятия с послеобеденной группой, за тобой придут.
— Спасибо.
— Пожалуйста. — Он потоптался у входа. — Если кто будет обижать, говори.
— Стукачей бьют.
— И то верно. Тогда все, пошел.
Я с облегчением улыбнулась, когда дядя ушел, и встала посреди комнаты. Странное чувство — так давно хотела оказаться среди Хранителей, чтобы выяснить, что на самом деле произошло в ночь пожара, а теперь даже радости внутри нет. Только ледяное спокойствие. Что ж, теперь я на шаг ближе к цели!
— О, у нас в классе новенькая! — в глазах препода, который был не намного старше меня, плясали смешинки.
А вот новенькой было не смешно. По местным правилам сидеть полагалось на полу, на ковриках, малышню это только радовало, а я возвышалась над ними в середине, со всех сторон окружаемая хохотом. Так, наверное, чувствовал бы себя слон, забредя в стайку воробьев.
— Дети, поприветствуем новую, э-э, девочку! — продолжал веселиться преподаватель.
Приветственные возгласы со всех сторон заставили меня еще больше помрачнеть.
— Мне из-за тебя не видно! — чей-то палец больно вонзился в мою спину.
— Расскажешь нам о себе? — парень склонил голову на бок.
— Нет.
— Не стесняйся, Дылда! — сидящий рядом пацан ткнул меня локтем в бок.
Приехали, теперь у меня и кличка появилась, зашибись!
— В другой раз. — Прошипела я и отодвинулась от него.
— Ай! — запищала девчонка с другого бока. — Ты мне руку отдавила, Дылда!
Ну точно, Гулливер среди зловредных лилипутов!
— Так, дети, успокоились. — Сжалился надо мной препод. — Новенькую зовут Магдалина и…
— Магда. — Перебила я и, заметив, что он готовится возразить, добавила, — и никак иначе!
— Как машина. — Отметил мальчуган, что дал мне кличку.
— Нет. Машина — Мазда. А я Магда.
— Ты Дылда!
Весомый аргумент. Похоже, мне потребуется все терпение, какое есть, чтобы не придушить мелкого засранца. А у меня его и так мало!
— Извиняюсь, опоздала, — в класс вместе с облаком нежных духов впорхнула блондинка, на вид моя ровесница.
— Катя, ты как всегда! — препод нахмурился.
— Степан Николаевич, меня задержали! — она похлопала ресницами и, растолкав мелких, шлепнулась около меня. — А ты тут за что?
— В смысле?
— Ну, меня в наказание загнали — к парню ночью сбегала, — с удовольствием призналась девица. — Он байкер! Ни капельки не жалею, с ним классно было! У него такой член!
— Она сказала «член»! — радостно оповестил всех наш сосед.
— Катя! — укоризненно протянул препод.
— Чего? — блондинка пожала плечами. — Чем тебе не нравится член?
— Все знают, что тебе он очень нравится, — в ответ съязвил парень.
— Тебе тоже, Степушка! Только у меня взаимно, а у тебя нет! Так что завидуй молча, — она отмахнулась и наклонилась к моему уху. — Короче, нас поймали. Вот и отправили сюда — чтобы поняла, что будет, если залечу! А ты чего натворила? Кстати, ты откуда? Вроде раньше не видела тебя.
— Катя, выгоню! — предупредил покрасневший препод. — Будешь Игорю Леонидовичу объяснять, почему.
— А чего сразу угрожать-то? — пробурчала девица. — Злой ты, Степа.
— С тобой по-другому нельзя. Все, начинаем урок.
Он включил видео-доску, и моя челюсть в прямом смысле упала на пол — эти трехлетки изучали правила русского языка, которые в школе дают не раньше пятого класса! А я себя считала умной!
Перестать удивляться удалось лишь к концу занятия. Мелкие, галдя, выбежали из класса. Катя встала, потянулась и подошла к преподу.
— Ну, чего злишься? — протянула она, сев на край стола. — Опять с Фиником поругался, что ли?
— Не твое дело. — Процедил парень, бросив на нее косой взгляд.
— Как знаешь. Его тут выслушать, утешить, помочь хотят, а он…
— Катя, отстань уже, а? — взмолился препод.
— Как скажете, Степан Николаевич, — блондинка обиженно надула губы и слезла со стола. — А чего, кстати, над новенькой издеваетесь? — она посмотрела на меня. — Тебя как зовут?
— Магда.
— На кой над Магдой издеваетесь, Степа? Дай ей программу, половину она и так, наверное, знает. Пусть зачетом сдаст и к старшакам переведется. Сразу от обузы избавишься.
— Меня больше интересует, как от тебя избавиться! — выпалил препод. Потом, вздохнув, посмотрел в мое лицо. — Если хочешь, можем сделать так, как предлагает эта озабоченная.
— Хочу!
— Я не озабоченная, а сексуально активная! — бросила Катя и, подхватив меня под руку, выпорхнула из класса. — Не благодари! — великодушно разрешила она, когда мы вышли из корпуса.
— Хорошо, не буду. — На моем лице против воли появилась улыбка.
— Ты так на Сердцегрыза похожа!
— Кого?
— Ну этого, Алексея Ильича. Не знаешь его, что ли? Наш главный бабник. Мы его Сердцегрызом зовем. А иногда и покруче. Ты ему понравишься, точно.
— Вряд ли.
— Почему? Он таких любит — с жопкой, с сисечками.
— Он мой дядя.
— О! — Катя затормозила. — Прости, не знала. Так ты блатная!
— Вовсе нет! — возмутилась я.
— А вот и да! — она рассмеялась. — Забей, пользуйся всеми связями, ничего плохого в этом нет.
— Нет уж, спасибо.
— Идем, — она взяла меня за руку, втащила в корпус и, ворвавшись в класс, полный наших ровесников, начала знакомить с ними.
Глава 4 Сердце
ЭВЕР
Иерусалим, Израиль
«Высокая изношенность сердечной мышцы, угроза инфаркта». А ведь мне всего 45. Слова врача не шли из головы. В его глазах светилось сочувствие и понимание, ведь он знал, что в его кабинете сидит глава Хранителей Эвер Гор. Который не сможет выполнять его рекомендации. Да и кто бы смог? Покой, отсутствие нагрузок, никаких переживаний. Это несовместимо с жизнью современного человека. Вот только и обратное с ней тоже несовместимо — в моем случае.
В сопровождении Захарии, верного помощника в последние пять лет, я прошел в дом. Навстречу выпорхнула дочь, Аврора, чмокнула в щеку и убежала. С тоской посмотрел ей вслед — когда моя крошка успела вырасти? Вроде бы только вчера была отцу по пояс. Сердце предупреждающе кольнуло — может быть, мне не удастся отвести ее под венец.
Что ж, хотя бы знаю, кто станет ее мужем — взгляд Захарии был более чем красноречив. Пока что Аврора его не замечает, она увлечена балетом, мужской пол усердно игнорирует. Но, несмотря на упертость, которая ей досталась от меня, вряд ли дочь достигнет высот в этой сфере — технически ее танец безупречен, но сух и консервативен. Все попытки лучших преподавателей научить ее «танцевать душой» провалились. Потому что ее сердце пока спит.
В холле моя мама и сын Азария вешали очередную картину. И хоть мне с недавних пор известно, что Ада уже была беременна, когда стала моей супругой, я вырастил этого ребенка и отсутствие кровной связи ничего не меняет.
Все вскрылось недавно — Азария соврал мне. А ведь святая кровь, что течет в жилах потомков Авеля, не позволяет Хранителям лгать друг другу. Я долго не мог в это поверить — ведь Аврора моя точная копия, а они с Азарией двойняшки! Все разрешил тест ДНК — дочь моя, сын нет. Оказывается, и так бывает.
