Мдя… Вот уж точно. Не знаешь, плакать от радости или горя!
На меня смотрела я, шестнадцати лет отроду. Сильно похудевшая. Разлинованная тонкими, ярко-белыми росчерками шрамов, выделяющимися на моей, смуглой от природы, коже.
За моей спиной, сочувствующей скалой стоял мой спаситель. Друг, который старается мне помочь.
— Я сейчас отведу тебя в ванную. Не испугаешься остаться одна в душе? — с сомнением спросил временный опекун.
— Нет, — не очень уверенно ответила я.
— Хорошо! Умничка! Смелый малыш! Пока ты моешься, я принесу тебе нормальную одежду. У нас был комплект запасной одежды для спасенных детей. Идем, — врач провел меня к двери в другом конце лаборатории.
Подтолкнул. Дверь открылась, автоматически включился свет.
— Вот тут я положил полотенца. Вот мой халат. Стерилизованный. Вымоешься, закутайся, чтобы не простыть. Я принесу комбинезон, переоденешься, и пойдем, поедим. Согласна?
— Да.
— Да, забыл представиться. Зови меня доктор Рич.
Рич исчез за дверью, а я с наслаждением встала под очень теплые струи душа. Как хорошо помыться! Я обожаю воду! По-моему, многих можно лечить купанием, и это — на полном серьезе.
Накупавшись, завернулась в теплое полотенце, насухо вытерла волосы. Потом перебралась в халат. Присев на скамейку, дала отдохнуть трясущимся от напряжения ногам.
Входная дверь мягко открылась. Рид вошел и положил на скамейку, рядом со мной сложенную одежду. Поинтересовался, что мне еще надо, для приведения себя в порядок. Попросила расческу. Врач исчез на минуту. Вернулся, с большим гребешком, запечатанным в пакет. Раскрыв пакетик, вынул гребень, и с уверенностью профессионального парикмахера, даже не думая спрашивать у меня разрешение, принялся осторожно разбирать спутанные космы. Наверное, у его племяшки, такие же. Тщательно и совершенно не больно расчесав меня, быстро заплел косу. Довольно оглядев дело рук своих, вышел, предупредив меня, чтобы позвала, если будет страшно.
Я разобрала принесенное. Комбинезон. Обувь, похожая на высокие кроссовки. Маечка, очень плотная, на лямочках. И трусики, как шортики. Все белого цвета. Оделась. Очень приятная ткань, мягко облегала тело. Очень комфортно. Надев кроссовки, вышла к Риду, занятому у большого агрегата.
Врач, услышав меня, с удовольствием родителя, гордящегося достижениями своего дитятка, окинул меня взглядом:
— Прекрасно! Ты очень смелый и самостоятельный детеныш! Идем, я тебя покормлю!
Взяв за руку, повыше локтя, он вывел меня в бесконечный коридор, предварительно спросив:
— Там будут самцы из чужих кланов. Не испугаешься?
— Нет, — ответила я.
— Хорошо. Ты у меня очень смелая. Но, если почувствуешь дискомфорт, хватайся за руку, или прячься за мою спину. Я уведу тебя в медблок. Договорились?
— Да.
Мы пошли навстречу моей новой жизни.
Встречные мужчины обходили нас по широкой дуге, бросая любопытные взгляды. И только один, запакованный в черную форму с множеством знаков отличия, целенаправленно шел на сближение.
— Мирного неба, эла. Командир бригады Алар ир, Крин. Могу я узнать ваше имя и ваш возраст, до омоложения после слияния.
— Здравствуйте, эл командир. Меня зовут Валерия. Когда меня забрали с Земли, мне было пятьдесят три года. — ответила я, не видя ничего такого предосудительного, и не понимая, почему доктор Рич так злится.
Потому, уточнила:
— Простите, я вас оскорбила своим ответом?
Командор, странно задумавшись, все же ответил:
— Нет, ребенок. Не оскорбила. Это мы все должны быть наказаны за то, что не создали тебе комфортный, ограниченный круг общения. Оправданием может служить только то, что нам был неизвестен твой возраст и вообще твой вид. Я немедленно доложу Императору и Совету Безопасности, что ты еще младенец, хоть и ставший, по роковому стечению обстоятельств, илаи нашего лучшего бойца, героически погибшего во славу Империи.
Обалдеть!
— Если пятьдесят три года для вас младенец, то во сколько наступает совершеннолетие? — поинтересовалась я.
— В двести двадцать лет, — удивленно ответил командор.
— А у нас на Земле люди живут максимум до семидесяти лет. Я уже находилась на пороге старости. — просветила я их.
— Ты теперь наполовину карианка. И твой жизненный цикл удлинился в сотни раз. Но, давайте войдем в столовую и поедим.
Чувствуя, что я психую, доктор снова стал гладить меня по голове, бережно лизнув скулу.
Помолчав, я все же спросила:
— Эл командир. А я могу вернуться назад, домой, на Землю?
Командор мельком глянул на меня:
— Нет, малыш. Мы возвращаемся в нашу галактику. И твоим домом отныне будет система звезды Кариан. О Земле забудь. Навсегда. Это закрытый мир. Если тебя утешит, то мы спасли вашу планету от истребления васпами, насекомоподобными, невероятно агрессивными существами. И ты можешь считать свое похищение, оплатой за жизнь на этой планете.
Вот и все.
— Но, что я буду делать у вас? Ели тот, кого можно было считать мужем, погиб? Я ведь ничего не умею! Мне негде жить. Нечем зарабатывать на еду. — Я постаралась просто уточнить, что мне делать, но предательские слезы закапали помимо моей воли.
Несколько смягчившаяся глыба льда, именуемая командором, выдала:
— Ты сейчас на довольствии нашей эскадры, как илаи Корхала Фрада, героя. Твой муж был довольно состоятельным, и поскольку он не входил ни в один клан, ты наследуешь его состояние и дом. НО! Пока Император не выберет для тебя нового мужа, ты будешь находиться под покровительством Рида и меня.
— Я не хочу снова замуж! Пожалуйста! Не надо! Я вас очень прошу! — это вырвалось помимо моей воли. Я до сих пор боюсь и не хочу вспоминать, как меня рвал на части мой супруг.
В ответ я услышала безразличное:
— Тут все бессильны. Закон един для всех. Как прикажет Император, так и будет.
Опустила глаза, чтобы не раздражать командира. Доктор поднес к моим губам вилку с чем-то мясным и очень вкусно пахнущим. Послушно съела. Потому что не хотела расстраивать единственного друга, а во вторых, потому, что была очень голодна.
Алар ир, Крин, пожелав нам приятного аппетита, вышел, даже не притронувшись к своей тарелке. Значит, сильно разозлился на меня. Буду стараться держать себя в руках, и ни в коем случае не плакать.
* * *
Алар ир, Крин
Я вылетел из столовой, и, не замечая никого на своем пути, направился в рубку. Сказать, что меня мучила совесть, хоть я и не принимал непосредственное участие в изменении жизни илаи, значит не сказать ничего. Ведь я мог просто запретить высадку отличившихся бойцов на эту планету. И тогда все было бы по-другому. И детеныш не пострадал бы!
Но случилось то, что случилось. Ее муж погиб. Надо решать как ей дальше жить.
Войдя в рубку и накрыв куполом командирское место, послал запрос на немедленную аудиенцию с императором.
Ровно через три минуты, на меня взирал Император Лагир и все пять министров Совета Безопасности.
Я кратко изложил все, уже переданное в рапорте, и добавил, что мне, после общения с очень смелым и миролюбивым детенышем, надо знать, как себя вести и к чему ее готовить.
На целых десять минут воцарилась тишина.
Император и Советники, мысленно общаясь, просматривали все варианты возможных событий, с участием илаи.
Взвесив все «за» и «против», Император озвучил решение:
— Вы, Алар ир, Крин и корабельный врач, назначаетесь официальными опекунами илаи. Без лишней нужды к ней никого не подпускать. Но, если она сама того захочет, не мешайте ей общаться с приглянувшимися членами экипажа.
Через две декады, к вам присоединится эскадра наагатов, сопровождающая принца Шаатхара и Наказующего Яссина. Они летят к нам для заключения династических браков. Мы не хотим отдавать наагатам ни свободных карианок, ни, тем более, двух илаи, оставшихся без супругов. Поэтому, для начала, вы предложите наагатам девушек других рас. Все они из высшего общества, и очень хотят связать свои жизни с бездушными красавцами. На церемонию знакомства вы должны привести и вашу подопечную. Я понимаю, что на фоне красавиц ее могут не заметить. Но вы, Алар ир, Крин, должны сделать акцент на том, что мы жертвуем свою совсем юную илаи, для будущего прочного мира. Если ее проигнорируют, значит она приедет в Империю, и лет через двести я выдам ее замуж за достойного. Если принц или Наказующий согласятся сочетаться с ней неразрывным нааганитским браком, отдавайте илаи им.
