Да, Ральда была из знатного рода… обнищавшего до крайности. И она очень не любила, когда об этом вспоминали.
Инерис сжала голову ладонями и зажмурилась.
Возможно, если она не будет видеть этот красный кошмар вокруг, события прошлого улягутся хоть в мало-мальски внятную картину?
Реалии ее жизни осыпались алым песком…
Демон знает о ее матери. А Кэллиэн знал? Насколько он на самом деле предан князю?.. Может, знал и молчал…
Да нет, о таком маг бы точно сказал, если бы выяснил. Если она сейчас еще и в нем усомнится…
Следующая мысль была еще более пугающей.
Если демон не соврал, и отец действительно отдал Сантусу такое распоряжение… убить ее при подозрении о попытке побега или сговора с огненными… получается, он ей действительно не доверял. Если он подозревал свою дочь, то может, когда-то давно и жену тоже?.. Вдруг он тогда...
Из-под закрытых век побежали слезы, и Инерис потрясла головой, отказываясь в это верить. По словам демона, Сантус порядочный негодяй, может, он просто творчески интерпретировал приказ… Или отдал его не лично ее отец, а один из его вельмож, к примеру, шпион какой-нибудь, или тот недоброжелатель, который едва не отправил ее в пасть Валкару…
Демон наговорил такого, что немудрено лишиться рассудка. Но она знает, что отец очень любил ее мать. Об этом говорили все, кто знал княгиню. Именно поэтому Ральда так бесилась, стоило кому-то из слуг вспомнить о леди Этели…
Она будет верить в это, потому что иначе просто сойдет с ума.
Мало ли что там произошло… Ей тогда сказали – несчастный случай, падение со скалы… но тела-то вроде бы так и не нашли!
Может, у мамы тоже были завистники, и ей пришлось спастись бегством, инсценировав свою смерть… Демон же сказал, что ее пытались убить…
Но почему она не вернулась, не дала о себе знать хоть как-то? Можно было расстроить брак отца, в конце концов…
Инерис привыкала жить без матери много лет. Оказалось, это проще, чем в один миг свыкнуться с мыслью о том, что мама жива, а все ее прошлое – мешанина событий, в которых даже не разобраться, потому что слишком многого не знаешь…
Горло сдавили судорожные рыдания, мешающие даже дышать, и в себя ее привела только хлесткая пощечина.
Демон вгляделся в широко раскрытые от неожиданности серые глаза. Рыдания стихли, снова сменившись неровными всхлипами.
– Воды попей, – велел он, сунув ей под нос горлышко фляги.
Инерис кое-как сделала несколько глотков.
Чуть отпустило, стало легче дышать.
– Прошлое в прошлом, княжна, – повторил демон. – С ним ты всегда успеешь разобраться, оно никуда не денется. Сейчас надо думать о будущем… И помнить о настоящем, иначе будущего может не быть. Пока для тебя главное – выжить и вернуться, на этом и сосредоточься.
– Твои слова сейчас сломали всю мою жизнь, если ты не понял, – зубы начали постукивать, как в припадке. – Ты думаешь, я реально могу махнуть на это рукой, сказать – подумаю обо всем завтра и успокоиться?
Он невозмутимо пожал плечами.
– Так было бы лучше всего. Возможно, я не вовремя сообщил тебе об этом… но приберегать по новому сюрпризу на каждый день было бы еще более жестоко. И потом, я полагал вообще-то, что ты обрадуешься.
Радоваться?
– Тому, что отец подозревал меня в намерении свергнуть его? Или тому, что меня бросила родная мать и ни разу не попыталась выйти на связь? Если у нее были причины так поступить, то я должна им радоваться, что ли? Тому, что она была вынуждена оставить собственный дом и семью? Или мне порадоваться тому, что я в вашей проклятущей пустыне? Да лучше было бы в тех лесах партизанить…
– В тех лесах тебя могли найти. Здесь же тебя искать и в голову никому не придет, особенно после нашего зрелищного «утопления». Твоя мать согласилась с тем, чтобы ты отправилась сюда. И Дэтре согласился.
Угу, одну ее не спросили, согласна она или как!
Но имя Кэллиэна все-таки притушило готовую снова разгореться истерику. Видимо, сработала привычка полагаться на его суждения.
– Пустыня – вовсе не некое дьявольское существо, Инерис. Это просто природный регион со своими законами и особенностями. Не надо ее… хм… демонизировать. По крайней мере, больше, чем есть, – с самоиронией произнес демон, и девушка неожиданно расхохоталась. Тоже истерически, но смех оказался целительнее слез, и на душе неожиданно стало немного легче.
Каэр шумно выдохнул, снова оглядывая окрестности.
– Ладно, об этом поговорим вечером, я тебе расскажу все, что нужно знать… а сейчас лучше лечь спать. Во сне такие новости перевариваются легче. Я подниму тебя часика через четыре, до заката постараемся отойти как можно дальше от перехода.
– Куда именно?
Демон показал, куда.
– К тому скоплению скал. Там будет и тень, и вода, и более безопасное убежище, чем песчаные дюны… – краем глаза заметил, как она снова напряглась, и с легким раздражением бросил: – Иней, расслабься. Я умею выживать в пустыне. Мы не будем ни голодать, ни страдать от жажды, это я тебе обещаю. Так что вытряси все лишние страхи и мысли из головы и постарайся отдохнуть.
И он тут же красноречиво откинул полог палатки.
– А ты?
– А я посторожу. На всякий случай, мало ли… Я тоже давно здесь не был.
Почему-то от этой новости стало немного спокойнее. Если будет опасность – он, наверное, поможет… Раньше же помогал.
– Хорошо, я… я постараюсь. Последний вопрос. Куда именно ты хочешь меня увести?
– Есть одно убежище… неподалеку. Надежное. К нему мы и отправимся. Примерно в неделе пути отсюда, но, возможно, придется немного поплутать, разыскивая его, там мало точных ориентиров. А пока тебе нужно успокоиться и отдохнуть.
В неделе пути… неделя пути по пескам…
И снова приступ паники.
Нет, пожалуй, он прав. Надо успокоиться… Инерис и сама понимала, что слишком взвинчена. Лучше действительно нырнуть в палатку – так она хотя бы сведет к минимуму риск услышать от демона еще какую-нибудь шокирующую новость. Тех, что есть, уже многовато.
И она молча забралась внутрь.
Демон задернул за ней полог, тщательно закрепил его веревкой понизу и вернулся к краю площадки.
Ну, конечно. Два лежака. Теперь это не ее убежище, а их общее…
Она попыталась найти хоть какие-то плюсы в сложившейся ситуации.
Есть шанс… есть шанс изучить язык и культуру огненных из первых рук… она может многое открыть для себя… Получить новые знания… Новый… новый опыт… К демонам в пустыню такой опыт...
Не плакать!
Надо подумать о чем-то другом…
К примеру… на палатку лучи солнца по-прежнему не падали, над ней нависала скала… и здесь оказалось прохладнее, чем снаружи. Воздух, сухой, чуть заметно пахнущий солью, поступал сквозь сетчатое окошко в центре крыши – здесь-то дождя опасаться не приходилось… Вот и хоть какой-то плюс… наверное.
Нет, так не отвлечься.
Мысли снова заметались от одного к другому, но все перечеркивала одна, главная.
Ее мать жива.
Инерис невидящим взглядом уставилась в крышу палатки.
Каштановые волосы с рыжим отливом, как у нее самой, и фиолетовые глаза. Лицо она сама помнила плохо, несмотря на то, что в укромной галерее висел парадный портрет. Облик матери словно ускользал…
Зато она помнила нежные поцелуи на ночь. Непременные утренние объятия и разные вкусности, с которыми мама неизменно приходила ее будить…
Ее мать жива.
На глаза снова навернулись слезы, быстро проложили две дорожки к вискам… Девушка упрямо стерла их.
Ее пятый день рождения, когда мама устроила настоящий праздник и собственноручно испекла ей пирог… простой, немного кривоватый, но очень вкусный. И разрешила Грелис и Лани, которых уже тогда готовили к роли ее камеристок, взять по кусочку...
А потом известие о том, что она разбилась о скалы. Целители в один голос уверяли, что она мертва – потеряла слишком много крови, выжить после такого невозможно… Похороны были символическими, но очень пышными. И самая страшная картина из детства – как ее сильный, несгибаемый отец рыдает, стоя на коленях у пустого гроба…
