Руслан коротко приобнял меня. Я похлопал его по плечу. Я действительно был рад его видеть, как и он меня.
– Вспомнил, что у тебя есть друг? Апокалипсис наступил? Рассказывай, что случилось? А то чувствую себя букашкой в таком монументальном помещении.
– Скажешь тоже. Не преувеличивай. Сам знаешь, как меня самого напрягает это. Статус обязывает. Я бы посидел с тобой в той забегаловке в Таунстоне, стилизованной под старинную таверну. Жаль, что сейчас не получится, но кое-что могу предложить. Только я должен спросить: хочешь чего-нибудь выпить? У меня есть шотландский виски, – решил я оттянуть время. Так было приятно, что мог себя почувствовать самим собой за долгое время.
– Вот искуситель. Всё же не забыл. Уверен, что у них и закупаешься. Жив ещё старик Эд? Я сто лет, кажись, там не был.
– Нет. Он умер два года назад. Его заменил Сэм. Помнишь мальчишку подростка, что всё время пялился на меня как на инопланетянина?
– Аха-ха-ха! Ещё бы. Как только паразит узнал, что ты модификат, так и стал шпионить. Да, времена весёлые были. Давай сюда свой янтарный хмель. Как я могу отказаться от такого ценного напитка? Его один глоток я и за всю годичную зарплату не куплю, – предвкушающе потёр руками гость.
– Не скромничай. Как Анита? Скольких настругал наследников?
– Не забыл, как звали мою невесту? Мы на день свадьбы получили роскошный подарок. До сих пор на нём гоняю. А спасибо сказать не смог. Хорошо, что времени прошло достаточно. Желание было затолкать тебе этот подарок в мягкое место.
– Извини. Я бы появился сам, но привлекать внимания не хотел.
– Я понимаю. У нас всё хорошо. Один спиногрыз растёт, – сказал он, вздохнул и грузно опустился в кресло. Только сейчас я заметил, как он устал. В уголках глаз залегли морщины, а складки вокруг рта стали глубже.
Высокие хрустальные бокалы были наполнены элитным алкоголем. Тонкий аромат защекотал ноздри. Я отдал бокал другу и сам уселся напротив. Он сидел, расставив ноги, я же перекинул ногу на ногу.
Мы сделали по глотку. Я подождал, пока Руслан откроет зажмуренные от удовольствия глаза.
– Спасибо, друг! Давно такого не чувствовал. Яркий аромат, насыщенный вкус и приятное послевкусие. Рад, что напиток не пострадал. Всё зависит от того, кто его изготовляет. Я привык к бурде в кафе для полицейских со льдом, – вздохнул он. – Рад, что ты остался эстетом.
– Вкус напитка не поменялся, может, потому что запасы ещё не закончились? У Эда в подвале были огромные бочки. Хотя, не могу судить. Я там тоже не бывал с тех пор. Рон туда наведывается каждый год на наш день рождения, чтобы меня порадовать.
– Что случилось, Алан? Что-то с Роном? – сразу стал серьёзным Руслан. Он поставил бокал на стол.
– Я не уверен, что могу втягивать тебя во всё это, Руслан. Ты можешь уйти сейчас, пока не в курсе.
– Рон жив? – сразу вник в дело мужчина. Всё тот же внимательный детектив.
– Слава всем святым! Он попал в странную аварию. И его спасение было тоже странным. Я не могу сказать определённо, была ли авария подстроена или сам Рон что-то не так сделал. Техника, возможно, подвела. Но ты же знаешь, что это практически невозможно. Тем более, что аэрокар упал на эстакаду и включился режим самоуничтожения.
– С Роном внутри? Что за бред? Высших всегда выносит. Даже мёртвых. Аэрокар не должен был упасть. Ты же и без меня это знаешь. Подожди, он же на спорткаре только летал!
– Я тоже удивился, когда узнал, что он на обычном аппарате вылетел.
– Алан, ты же знаешь, что я не могу в этом копаться. Меня самого закопают, как только я сунусь не в своё дело. Сразу нос оттяпают. Даже при твоей поддержке.
– Я не поэтому тебя позвал, – вздохнул я и посмотрел в глаза Руслану.
– Только не говори…
– Как ты так сразу всё понял? – ухмыльнулся я.
– Я никогда не забуду тот день, Алан. Страшно было до жути. Ты буквально вытащил брата с того света.
– На этот раз это там кто - то другой. И я не знаю, кто. Если бы это сделал модификат, я бы уже знал. Но это сделал человек. И он не должен был знать, что такое возможно. Ты знаешь, как мы бережём эту информацию?
– Да, – хмыкнул друг. – Хотел бы и я забыть. Читал как-то книгу, что случайно нашёл в одном из домов, где было совершено убийство. Люди в последнее время стали больше интересоваться стариной и всякими опасными для жизни и здоровья ритуалами. Так вот, там было сказано, что, зная истинное имя, данное при рождении, можно подчинить человека себе. Я посмеялся тогда с глупости и ограниченности некоторых субъектов. Но, возможно, имелось ввиду не имя как таковое? Кто его знает? Кровь же не могла попасть случайно ему в рот, – резко перевёл он тему. – Если Рон был не один…
– Его оттащили за опору моста. Будь человек рядом с братом, он не смог бы выжить. Рон и сам был на волоске от смерти. У него были травмы не совместимые с жизнью даже для высшего. А вакуумный взрыв всё уничтожил.
– Это даже интересно. Пристроить к аэрокару чип саморазрушения невозможно. Или я чего-то не понимаю?
– Этим занимаются другие.
– Хочешь, чтобы я нашёл того человека? Машина уничтожена, сведений нет. Даже если были бы, у меня к ним доступа не будет. Как я это сделаю?
– Я дам тебе пробы. Первые, что мы взяли у Рона. Повторно ничего не нашли. Ты понимаешь, что я не могу допустить, чтобы кто-то, кто знает о секрете модификатов, спокойно разгуливал среди людей? К тому же, не знаю, как поведёт себя брат после пробуждения. Если он отправится на поиски… Я не могу кому-то другому поручить это дело, Руслан. Или затребовать данные генетического банка, не вызвав ненужный интерес. Информация просочится, люди будут искать. И рано или поздно найдут ответы.
– Я сделаю все, что смогу. Надеюсь, что с Роном всё будет хорошо. Если вторичные анализы спокойные, возможно не будет последствий для него.
– Я тоже, брат, надеюсь. Как-нибудь встретимся в таверне Эда? – предложил я.
– Возьмём Аниту с собой. Она будет рада видеть тебя.
– Обязательно. Передай ей привет от меня.
Глава 5. Действительность
Неля
Мне казалось, что я падаю. В глубокую чёрную пропасть. Вдруг появился яркий свет и меня несло так быстро, как будто я летела на аэрокаре. То, что это невозможно, умом понимала. И решила отдаться снам.
Эстакады серпантином, на самый вверх. Облака подо мной цвета любимых мной цветков сакуры. Розовый. Такое деревце росло у меня в саду. Лепестки, много лепестков кружилось вокруг меня. Затем тишина непривычная: ни шума вагончиков, которые издавали шелест, когда останавливались, и писк, когда отправлялись куда-то. Ни голосов, что можно было услышать, когда кто-нибудь открывал окна или просто наслаждался на лоджии оттенками всех цветов радуги на небе, которое невозможно было увидеть таким, какое оно есть на самом деле.
Мы как-то ездили с родителями на курорт. Всего-то два дня, что мы там провели, когда я ещё была маленькой, запомнились мне навсегда. Именно небом. Таким далёким, чернильно-фиолетовым и яркими искорками звёзд. Серебряными паучками мелькали аэрокары. А болиды прочерчивали дорожки. Я видела на картинках, как падают звёзды. Было похоже.
– Я читал, что люди раньше чаще смотрели на звёзды. И мечтали, – тихо сказал папа, обнимая меня и маму.
– Мечтали?
– Да, милая. О далёких мирах, о чём-то милом сердцу, о любви. Сочиняли стихи, песни. Находили время, чтобы посидеть рядом, как вот мы сейчас.
– Красиво. Я тоже, папа, хочу мечтать, – ответила я.
– Малышка, я надеюсь, что все твои мечты сбудутся, – поцеловала меня мама в макушку.
Это было очень давно. Так давно, что захотелось плакать. Папа ездил по работе. Мы не могли себе позволить роскошь отдыхать в таком месте. Ведь это был курорт для высших. Это я узнала позже, когда родителей уже не стало. Я пыталась вернуться на то место, но это было невозможно из-за статуса курорта. Тогда у меня возникло жуткое чувство, что, если я там не побуду, сойду с ума.
