Я поморщилась, в очередной раз досадуя на то, что поперлась в этот мега супер гигантский торговый центр всего лишь за чертовыми полотенцами и всякой мелкой кухонной утварью. Можно же было все это бытовое барахло заказать и по интернету или купить в любом магазинчике поменьше, пусть и дороже. А все моя, со времен нищенского самостоятельного существования накрепко впитанная черта – никогда не расфиськивать деньги, когда можно сэкономить, даже если нужды в этих самых средствах ты уже давно не испытываешь. Ну да, меня в полной мере можно назвать прижимистой… или даже скупердяйкой, мне пофиг. Проблемы обычно в этом не вижу, но вот сейчас… Бреду по хренову бесконечному коридору, где народу, как в проходах муравейника, и все галдят, мельтешат, толкаются, смеются, живут себе беспечно, а после приема у врача мне хочется оказаться в клятой пустыне, где на километры ни одной живой души, и спокойно упиваться там жалостью к себе, ни на кого не отвлекаясь.
Чужой пристальный взгляд я засекла, когда почти доплелась до входа в «Икею». Так, и что тут у нас? Атлетически сложенный, явно немалого роста блондин-красавчик, чуть ли не возлежал, вальяжно развалившись на черном кожаном мягком диване, широко раздвинув свои мощные бедра, и пялился на меня не отрываясь.
Рядом в деревянной позе с идеально прямой спиной сидел еще один блондин, но не такого мощного сложения, и до моей персоны ему не было никакого дела, похоже, он не сводил глаз со входа в бутик белья. Я чуть замедлилась, выжидая, не отвернется ли первый. К тому, что на меня обращают внимание прохожие, когда я никак не стараюсь замаскировать свою внешность, давно привыкла. Мне это любопытство всегда представлялось чем-то сродни интересу к чему-то диковинному, вроде страхолюдных кукол Монстер Хай или жутких зверюшек, не соответствующих всеобщим канонам милоты. Смотрят и передергиваются, кто про себя, а кто, не стесняясь, и в лицо, типа, «славатегосподи, что я не такой». Но вот взгляд блондина был другим. Опасным. Поглощающим. И что уж совсем невероятно – восхищенным и вожделеющим. Чушь и глюки. Он не только не отвернулся, а еще и стал плавно подбираться с моим приближением, будто готовясь к атаке. С какой стати? Кем он может быть? Не полицейский, это точно. Мало того, что мы с Коксом в курсе личностей следаков, работающих над делами и на родине, и за границей, так еще и упакован этот тип был по высшему разряду – госслужащему точно подобный прикид не по деньгам. Одни шузы вон, сто процентов ручной работы от лучших европейских мастеров, стоят целое состояние. Частный сыщик? Кто-то из службы безопасности обобранных нами с Коксом крутых дяденек? Вряд ли. Перед тем, как провернуть свои дела, мы всегда тщательно готовились, изучали всех приближенных и вхожих на интересующую нас территорию, их личности, распорядок жизни, вплоть до того, что и где едят и с кем спят, тайно или явно. И вот этот мужской экземпляр, я бы точно запомнила. Такого не пропустишь, если ты зрячая и предпочитаешь в постели не девочек. Итак, он не из чьей-то охраны, которую мы поимели своими фортелями. Но вполне может быть гребаным охотником за нашими отчаянными задницами, посланным по следам, дабы найти, поймать и покарать за дерзость, исполняя волю некоей обиженной обворованной шишки, пренебрегая законными методами. А это очень-очень плохо. Гораздо хуже, чем даже оказаться пойманными копами. Конечно, в тюрьму мне не хочется, да и кто туда стремится, но лучше уж за решетку, чем в лапы какому-нибудь наемному мстителю, что заставит долго помучиться, прежде чем прикопает где-то в леске.
Решив, что свалить от греха подальше – это всегда верное действие для мне подобных, вне зависимости от того, реальна угроза или воображаема, я резко поменяла направление, даже не пытаясь замаскировать свое бегство под что-то другое. И тут же убедилась в правильности выбранного поведения, как только блондин сорвался следом за мной. Твою же мать, какой он все-таки здоровенный бугай! И как двигается! Стремительно, ловко, словно и пола не касается, с потрясающей для такого громилы грацией уклоняясь от столкновений с прохожими. И все это продолжая удерживать на мне свой взгляд, будто он был крепким связывающим нас канатом. Каждый раз, когда я оглядывалась, натыкалась на эти безошибочно нацеленные, зеленющие глаза. Мой преследователь был настоящим бойцом, смертоносным и беспощадным – вот какая мысль осенила меня, пока я ныряла между людьми и сворачивала за углы. Против такого никаких шансов, с моими-то посредственными навыками самообороны. Неужто добегалась я? Нет, ну не безумец же он, чтобы хватать меня на людях в открытую и тащить куда-то. Камеры опять же. Ну, а с другой стороны, если нас сразу никто не остановит, то кто потом станет мое бренное тельце искать? Только Кокс, и то по своим каналам, со стороны ментов моему преследователю опасаться нечего. Еще раз глянув через плечо, я осознала, что этому локомотиву в человеческом теле, что несся за мной, вообще, наверное, бояться никого не приходилось. Господи, успеть бы звякнуть Коксу, чтобы поберегся, раз мне уже кранты... А вот и нет!
Я увидела вывеску средненького ресторанчика и заметила дверь, открытую в подсобку, а там и следующую, скорее всего, ведущую в склады или на парковку. Ошибусь – окажусь в ловушке, но не до жиру. Пронеслась мимо персонала так быстро, что они толком и разглядеть меня не успели, уж я-то в этом разбираюсь. И-и- и, бинго! Вторая дверь выходила в невзрачный коридор со всякими воздуховодами под потолком, а потом и на парковку. Не сразу сообразила, где в этом море тачек моя ласточка, но сориентировавшись, мигом добежала до нее и стартанула оттуда с визгом покрышек, проклиная весь бытовой хлам в мире вместе взятый.
Долго приглядывалась по зеркалам, нет ли блондинистой громадины на хвосте, нагло подрезая недовольно сигналящих и показывающих непристойные жесты водителей, кружила по городу и только через час более-менее успокоилась и поехала к нашей с Коксом квартире. Ну как нашей... он арендовал эти роскошные и очень недешевые апартаменты, а я так, прицепом. Моя скупердяйская душонка восставала против такого транжирства просто ради крыши над головой. Вот зачем нужна квартира едва ли не на весь этаж, если мы вполне себе нормально раньше жили в двухкомнатных? Чтобы пыль в глаза пустить всем тем телкам, которых он день через день таскал сюда? Или чтобы хватало места для тех вечеринок, что он закатывал по выходным? Впрочем, это его дело, на нашу дружбу и совместную «работу» ничего из этого не влияло. К тому же на совместном проживании настаивал сам Кокс, испытывая комплекс старшего бдящего за мной брата, а разве я дура отказываться от халявного жилья? А то, что продуктами и бытовыми мелочами приходилось обеспечивать нас мне, не напрягало.
Уже когда влетела в лифт, зрение стало искажаться, свет ламп начал расслаиваться на весь радужный спектр, ясно предупреждая о приближении приступа. Дверь кабины, бывшая всего на расстоянии вытянутой руки, вдруг показалась безумно далекой. Тихий скрип механизмов буквально резал слух, заставляя втягивать голову в плечи.
– Ко-о-окс!– закричала я, вваливаясь в квартиру, и тут же была вынуждена отвернуться. Даже с подпорченным восприятием перспективы мне не хотелось видеть голого друга, долбящего какую-то девицу в весьма причудливой позе, не сразу и поймешь, в какое естественное отверстие. Черт, как же я могла забыть, что он предупреждал меня не возвращаться до шести. Ну что у него за пристрастие к сексу на грани эквилибристики в любых местах, кроме постели и его спальни? Как он вообще находит баб, желающих в этом поучаствовать, учитывая, что все его связи одноразовые?
– Снежка, ну я же просил! – без особого раздражения пропыхтел он, похоже, и не думая останавливаться на полпути к оргазму. Его партнерша, судя по всему, меня даже и не заметила или не сочла нужным отвлекаться от своих истошных воплей, что указывало на то, что рот у нее по крайней мере не занят.
– Прости, но мне, блин, очень надо с тобой поговорить, – пробормотала я, стараясь удерживать свой взгляд строго на расплывающемся сейчас коридоре к спальням, преследуя сразу две цели: не сбиться с пути и не рассмотреть лишнего. Почему гребаная мебель и интерьер расплываются, а вот два обнаженных тела совсем нет?
