Они наперебой принялись рассказывать о сегодняшних занятиях. Я слушала и запоминала.
Оказывается, сегодня наставница по ядам устроила предэкзаменационную проверку. Заставила сначала сварить разные яды, потом перемешала, пока они все отвернулись, и раздала бутылочки с ядами. Противоядия хранились в шкафу, но на то, чтобы определить доставшийся каждой яд и найти противоядие к нему, отводилось не так много времени.
Справились все. Девчонки смеялись, рассказывая, как Лили — темноволосая красавица пошла зелеными пятнами, а Матиса едва не задохнулась, выпила противоядие в последний момент.
— Если честно, я не верила, что справлюсь! — со смехом призналась Матиса. — Яд я определила, а вот противоядие… Не знала, какой из двух бутыльков нужно взять. Уже задыхалась и ничего не видела перед собой, когда схватила первый же попавшийся. Повезло!
— Георна к тебе благосклонна, — сказала миниатюрная шатенка. Пожалуй, самая миниатюрная из всех.
А Георна — это, видимо, судьба. Или богиня. Или что-то в этом роде.
Девушки смеялись, а я все глубже погружалась в состояние шока. Им смешно оттого, что они могли умереть! Наставница заставила их выпить яды. А они смеются, вспоминая, как мучились и в последний момент находили противоядия.
Что это за школа такая безумная?
— Шимида тоже сегодня зверствовала.
Как я поняла из дальнейшего рассказал, Шимидой оказалась наставница по физической подготовке. Через пару дней она пообещала устроить нашей группе серьезную проверку.
Разговор шел столь оживленно, что на мое молчание не обращали внимания. А может, это типичное поведение Алоэны, откуда мне знать.
Периодически я поглядывала на девушек за другими столами. Все, как на подбор, удивительные красавицы. В том, что они стройные, ловкие, нет ничего странного. При такой-то подготовке. Но вот лица у всех поразительно красивы. Наверное, на внешность при отборе тоже обращали внимание. Гораздо проще заслать красивую шпионку. Некрасивая, может, и останется незамеченной, но вряд ли слишком близко подберется к важным господам.
Покидали столовую кто когда хотел: других не ждали, толпами не ходили. Вот и мы с Аминой в какой-то момент пожелали остальным добрых снов и вышли в коридор.
— Какие здесь правила? По вечерам дозволяется гулять? — спросила я, пряча в ладонь зевок.
День вышел таким странным. Вроде бы ничего серьезного не делала — дольше ждала соседку с занятий. Но усталость навалилась такая, что хочется растянуться в горизонтальном положении и отключиться.
Наверное, сказывается стресс. Или, может, странное видение скоро закончится? И я наконец очнусь в своем теле в подъезде? Хотя лучше бы очнуться в больнице. Неслабо ведь приложило. Главное, чтобы не спустя десять лет комы, как в фильмах показывают.
— Подъем в семь утра. Завтрак в восемь. Занятия начинаются в девять. Потом у нас обеденный перерыв и опять занятия. После них можно сходить в столовую перекусить и погулять. Правда, с этим лучше не затягивать — домашние задания сами себя не сделают. До ужина мы предоставлены сами себе. А вот после ужина гулять уже не рекомендуется. Лучше возвращаться в комнаты, доделывать домашние задания и расслабляться перед сном. Мы с тобой обычно ложились не очень поздно. Чтобы успеть выспаться перед занятиями.
— А где наши учебники, тетради? — спохватилась я.
Кажется, когда Амина пришла в комнату, она бросила сумку на кровать. Но в письменном столе я не нашла ни сумку Алоэны, ни учебники, ни тетради.
— Под кроватью! Ты не заглядывала под кровать?
Оказалось, что под кроватью зарыт целый клад. Если приподнять свешивающееся до пола покрывало, можно найти пару полок. И вот на этих полках как раз лежат тетради с учебниками.
— Компактно, — заметила я.
— Конечно, это наша норма, — согласилась Амина.
Компактность — норма жизни. А голодовка и затворничество в темнице — мера наказания. Отвратительное место! И ведь девчонки даже не понимают, что можно жить иначе. Если они попадают в школу с семи лет, то, вполне возможно, что воспоминания о другой жизни постепенно стираются. Происходящее здесь становится нормой.
Я хотела полистать тетради. Разобраться подробнее, чему здесь учат. Но не смогла. Усталость навалилась с новой силой. Успела только по привычке умыться — без водных процедур забираться в постель не приучена — и почти моментально отключилась.
А ночью мне приснилась она. Настоящая Алоэна.
Полупрозрачная и нематериальная, она бросилась ко мне. По воздуху полетела. Я отшатнулась от неожиданности. Хотя ведь понимала, что призрак не сможет ко мне прикоснуться. Но она смогла. Схватила за плечи, до боли впившись в них пальцами.
— Отдай мое тело! Что ты наделала! Верни мое тело!
— Постой… что происходит? Ты о чем? — удивлялась я, пытаясь высвободиться из хватки. А хватка оказалась стальной.
Но… это мои руки? И мои волосы? Я — снова я!
— Алоэна! Ты — Алоэна? Давай спокойно поговорим.
Она не успокаивалась. Плакала, трясла меня и кричала:
— Это ты во всем виновата! Я хотела сбежать! Избавиться от магической метки! А ты… ты умерла. Почему ты умерла?!
Я? Умерла? Но вот же она я…
Перед глазами внезапно поплыло.
— Смотри! Ты мертва! — закричала девчонка.
И я увидела этот кошмар. Как мое тело поднимают на носилки, относят в машину скорой помощи. А лицо закрывают. Потому что я не дышу. Я мертва.
В коридоре подъезда, как насмешка, остается кирпич со следами уже запекшейся крови. Наверное, мне стоило осторожнее шутить. Или хотя бы не переезжать в дом с декоративной кирпичной отделкой.
— Я хотела поменяться с тобой! А ты… мне теперь некуда идти! Верни мое тело! — вскричала Алоэна.
Потрясенная картиной собственной смерти, я прошептала:
— Забирай.
— Я не могу… Ненавижу тебя! Ненавижу! — повторяла она, заливаясь слезами.
Алоэна начала бледнеть. Пока не исчезла совсем.
А я проснулась в холодном поту.
Села в кровати, осмотрелась. Едва видные во тьме силуэты подсказали, что я по-прежнему здесь: в этом странном мире, в школе ордена. На соседней кровати посапывает Амина. А я… может, хотя бы тело вернулось родное?
Конечно, это была глупая надежда. Я не могла очутиться здесь, в чужом мире, собой. Но спросонья еще плохо соображалось.
Выпутавшись из одеяла, я влетела в ванную комнату и включила свет. Замерла у зеркала, рассматривая себя.
Чуда не случилось. Зрачки расширены, кожа особенно бледна, волосы растрепаны. Но в зеркальном отражении она — Алоэна. Правда, с моей мимикой. Телом снова управляю я.
Отошла от зеркала, прислонившись к тумбе с полотенцами и банными халатами. Коснулась висков, пытаясь собраться с мыслями.
Не знаю, сон это или не совсем. По-настоящему это происходит, или только в моем воображении. Но если допустить, что все именно так… что получается?
Я умерла. В своем мире я умерла, встретившись с судьбоносным кирпичом. Почему очутилась в этом теле, а не канула в небытие?
Алоэна… Бедная девочка Алоэна, не знавшая нормальной жизни, кроме этих чудовищных условий, кричала, плакала, обвиняла меня. Как раз в том, что я умерла. Почему? Что же произошло?
Помассировала виски, детально вспоминая сон. Похоже, она не хотела здесь оставаться. Пыталась избавиться от некой метки, сбежать от ордена, и что-то сотворила. Магию? Возможно. Скорее всего. Но что-то пошло не так. Я очутилась в теле Алоэны. Она сама — непонятно где, в каком-то незримом пространстве. Или в моей голове, раз смогла присниться?
Прислушалась к ощущениям. Не чувствую ли что-нибудь странное? Но нет. Мои мысли — только мои. Чувства тоже мои. Ничего необычного.
Кажется, Алоэна пыталась поменяться телами!
Что если на теле воспитанницы ордена есть магическая метка? Какая-нибудь клятва, которая держит ее здесь или к чему-то обязывает.
В таком случае получается, что единственная возможность избавиться от обязательств — попасть в другое тело!
Но я умерла. Алоэна не смогла занять мое тело, а вот я ее тело заняла.
