последует его примеру.
— О маме мы позаботимся. А что насчёт тебя, если стражи королевы объявятся?
В его глазах появился блеск.
— В прошлый раз стражи застали меня врасплох, но теперь я знаю чему противостою. Я проведу небольшую подготовку и попрошу об услуге ряд друзей. Обо мне не переживай.
Давление в груди чуть стало легче.
— Ты собираешься рассказать Морису правду?
— Да. Я попрошу его прийти к нам сегодня.
Обычно Морис не задерживался на такой долгий срок в городе, и я предполагала, что он отправится на очередную большую работу, раз уж ки`тейн был найден. Он чувствовал себя виноватым, что его не было тут, и он не смог помочь, когда пропали мама с папой, и хотел наверстать это, задержавшись примерно на месяц. Я ещё никогда не была так счастлива, что он жил по соседству.
— А что мы будем делать с тобой? — спросил папа, выдернув меня из мыслей.
— В смысле?
— Принц Рис приходил навестить именно тебя. Даже если королева поверит, что моя память исчезла навечно, она не позволит вам продолжать видеться друг с другом, — папа запнулся. — Особенно если она просчитает, что его интерес к тебе более чем платонический.
Меня замутило всего лишь от мысли, что Принц Рис может испытывать хоть какой-то романтический интерес ко мне. Он вырос как фейри, но он всё равно оставался моим братом. Тот факт, что я никогда не испытывала к нему влечения, даже на чуть-чуть не ослабил фактор «фу».
Теперь становилось более-менее понятно, почему Королева Анвин послала своих стражей отвадить меня от него. Это не имело никакого отношения к тому, что я была никчемной охотницей, главная причина этого таилась в том, что я была его сестрой.
— Я сомневаюсь, что мы часто будем его видеть. Ты слышал, что он сказал, когда был тут. Он Благой, а я Неблагая, так что навещать меня будет крайне некорректно с его стороны, — я выдохнула. — И я сомневаюсь, что королева придёт за мной, поскольку теперь я Неблагая. Она знает, что я дружу с Лукасом, и после всей этой истории с ки`тейном, он сразу же заподозрит её, если со мной что-то случится.
— Верно.
Папа улыбнулся, но нельзя было не заметить вспышку грусти в его глазах. Его главной задачей было обеспечить безопасность семье, но в корне всего этого был ребёнок, которого у него украли. Как же он мучается. Чтобы защитить других членов семьи, он вынужден притворяться, что не знает о своём сыне.
Он прочистил горло.
— Я собираюсь в кабинет, мне надо позвонить.
— Я приготовлю нам кофе, — чересчур воодушевленно сказала я. — Если ты не израсходовал все мои запасы.
— Я бы не посмел.
Папа усмехнулся, и от звука его смеха мне стало теплее на душе.
Как только он вышел из гостиной, груз всего, что я узнала, снова обрушился на меня. Двигаясь на автопилоте, я поставила вариться кофе и вытащила две большие чашки. Всю прошлую неделю я тонула в своих страданиях, размышляя о том, что я потеряла. И это не шло ни в какое сравнение с тем, что пережили родители и потерями нашей семьи.
Калеб жив. Интересно, сколько раз мне придётся повторить себе эти слова, прежде чем они осмыслятся. Я вспомнила, как вместе с родителями все эти годы посещала его могилу, смотрела на крошечное белое надгробие и представляла какой бы была жизнь, если бы брат был жив. Я в жизни не могла себе представить сценарий, в котором он был украден фейри и выращен как коронованный принц Благих. Или что если я обмолвлюсь лишь словом об том с кем-нибудь, монстр, которого он зовёт матерью, убьёт всю мою семью.
Кофе сварился, и я вдохнула богатый аромат, разливая его по чашкам. По крайней мере, хоть что-то не изменилось. Я приготовила папе кофе именно так, как он любил, а потом приготовила для себя. Всю неделю я была в жуткой депрессии, что даже не могла думать о еде, и запах кофе помог мне понять, как сильно я по нему скучала.
Я поднесла чашку к губам и закрыла глаза, желая насладиться первым глотком.
А потом я выплюнул кофе, забрызгав всю кухню.
Я поставила чашку на стол и побежала к раковине. Склонив голову над краном, я прополоскала рот от ужасного привкуса. Вкус был горьким и зольным. В голов полезли мысли, что, наверное, именно так на вкус ощущается жжёная земля. Неважно сколько раз я полоскала рот, я не могла избавиться от привкуса.
Подняв голову, я вытерла рот рукавом и уставилась на остатки кофе в кофейнике. Кто-то меня разыграл. Подменил мой кофе на эту жуткую субстанцию и…
Осознание стало холодным душем, и я взревела так, что банши позавидовала бы. В кухню вбежал папа. Глаза широко распахнуты, словно он ожидал увидеть тут Благую стражу, напавшую на меня.
— Что случилось? — запыхавшись, спросил он.
— Я ненавижу кофе, — взвыла я.
Он в замешательстве уставился на меня, и вскоре понимание отразилось на его лице.
— Прости, дорогая. Это должно было случиться.
Я склонила голову, чтобы он не смог увидеть стоявшие в глазах слёзы.
— Джесси, — произнёс папа одновременно со звонком в дверь.
Я схватила бумажное полотенце и вытерла учинённый беспорядок, пока он ходил узнать, кто нанёс нам визит. Учитывая, каким был сегодняшний день, вероятно за дверью стояла Королева Анвин.
Я не стала смотреть кто пришёл, но услышала бормотание мужских голосов. Через несколько секунд послышались шаги, и я подняла глаза на хмурое лицо Фаолина. Я бы предпочла, чтобы это была Благая королева.
— Ты плачешь? — бесцеремонно спросил он.
Я бросила влажное полотенце в мусорку.
— Я просто очень рада видеть тебя.
Он нахмурился, но я уловила проблеск веселья в его глазах, что ещё больше взбесило меня. Его острый взгляд скользнул мимо меня к кофемашине и двум чашкам на столе. Он быстро сложил дважды два, и в классической манере Фаолина, он сказал:
— Ты плачешь потому что больше не можешь пить
