впихнуть ее в себя. Не лезло.
В одно мгновение в столовой все изменилось. Как ветер, туда влетела Лесса и кинулась к своим ребятам, которые молча размазывали кашу по тарелкам.
– Я не могу найти Иени! – подбегая, выкрикнула она.
Ребята подняли головы и непонимающе уставились на нее.
– Ну и что? – меланхолично протянул пышный толстяк, которого друзья прозвали Биги, – наверняка завис где-нибудь у девчонок, проспится, появится. – И он продолжил месить остывшую уже кашу, периодически потирая больную голову.
Лесса интенсивно затрясла рыжими кудрями:
– Вы не понимаете! Я обошла все общежитие! Я даже сторожа спросила, Иени уходил с нами, а когда он вернулся, не знает никто! – и она бессильно плюхнулась на скамью и зарыдала, наклонив голову к плечу Эль.
Биги поморщился и вопросительно посмотрел на своего друга Крона. Крон был в состоянии жестокого похмелья и без остановки пил воду. Когда Лесса заголосила, Крон застонал и закрыл уши ладонями, спасаясь от громких звуков, которые доставляли ему немало мучений.
– Лесса, – протянул Биги, – ну не плачь, у меня и так голова раскалывается.
Лесса притихла, всхлипывая и утирая нос. Эль погладила ее по огненным волосам, отстранила от себя, вытирая ей лицо своим кружевным, тонкой работы, платком. Тихонько наложила заклинание успокоения. И пока Лесса приходила в себя, постаралась привлечь внимание ребят:
– Что думаете? – спросила она у всех.
Крон убрал руки от ушей, провел пятерней по волосам, взъерошив и без того непослушные пряди:
– Давайте вспоминать. Когда магистры ушли, мы вернулись в кафе и Иени стал надираться, что бы приглушить обиду и горечь от поражения.
Эль хмыкнула:
– Вы все начали надираться!
Крон гоготнул:
– Куда мне до Иени! С меня хватило пары кружек эльфийского пива, что бы не помнить, во сколько мы ушли из кафе!
Лесса подняла от кулачков заплаканные глаза:
– Мы тоже с Эль не пили много, но и я не помню, когда мы ушли…
Эль нахмурилась:
– Я тоже не помню!
Биги оторвался от созерцания каши, задумчиво поскреб макушку и подтвердительно кивнул: тоже.
Крон обвел всех взглядом:
– Магия времени?
Эль кивнула:
– Похоже…
Вспомнив про поисковые маячки, которые были у всех студентов встроены в эмблемы на плащах, ребята стали осматриваться, но ни на одном плаще эмблем не было. Ситуация сильно напоминала ЧП. Оттолкнувшись от стола, Крон встал, схватил все плащи в кучу и поспешил к наставнику Ойо, который заменял студентам няню, маму, папу, воспитателя и так далее на протяжении всего обучения. Ойо знал все про всех, имел ключи от всех комнат, шкафов, сундуков и кладовок, жалел, порицал, ругал и даже мог побить за проступок. Но никто никогда не мог сказать про него, что Ойо несправедлив или нечестен. Поэтому пользовался заслуженным уважением всех студентов.
Друзья, не медля, кинулись к нему за помощью. Ойо, как всегда был в своем кабинете. Домовой рассказывал ему последние слухи, в тот момент, когда ввалились студенты с взволнованными лицами. Домовой замолчал, обернулся, вздохнул глубоко и, проворчав «Я же говорил», растаял с хлопком в воздухе. Взмахом руки Ойо закрыл дверь за студентами и предложил им сесть. Выслушав сбивчивый рассказ, наставник подошел к ребятам, забрал у них плащи и бросил на стол к себе. Потом достал из секретера магическую лупу, встряхнул ее и направил на плащ, на то место, где была эмблема.
– Та-ак, тут поработал маг времени, очень не слабый, надо сказать, маг. Но, – и Ойо осклабился, – недоучка, мать его йети. Кто ж так следы затирает?!!
И он снова уставился в лупу, разглядывая следы магического воздействия. Потом выпрямился, задумался и постучал по столу. Домовой выглянул из темного угла кабинета, ожидая приказа.
– Позови Кахэ, – только и сказал наставник.
Домовик кинулся к решетке вентиляции и тоненьким сгустком энергии втянулся в узкое отверстие. Буквально через минуту посередине кабинета затрещало пространство, и из портала шагнул Кахэ, как был, в халате и домашних туфлях, с бутербродом и чашкой кофе.
– Что такое, наставник, не даете мне спокойно позавтракать? – но увидев компанию студентов, осекся и перевел взгляд на Ойо.
– Господин Ректор, у нас ЧП, – грустно и тихо сказал наставник.
Кахэ развеял в воздухе кофе и бутерброд, провел руками вдоль тела, переодеваясь в строгий деловой костюм, и широким шагом подошел к столу. Ребята сидели тихо, как мыши. Больше всего на свете им хотелось убраться отсюда подальше, но мысль о друге не давала этого сделать.
Кахэ взял протянутую ему лупу и посмотрел на плащ. В тот же момент кабинет окутала непроницаемая сеть тишины. По одному этому стало понятно, что все достаточно серьезно. Ректор подошел к свободной стене, поднял руки и зашептал заклинание. Между пальцами хлынули потоки плазмы, соединяясь и образуя огромный экран, почти во всю стену.
Ойо сел в свое кресло и положил подбородок на сцепленные руки:
– Как я люблю смотреть на вашу работу, Профессор Кахэ, – протянул он, на что Ректор дернул плечами, заставляя всех сосредоточиться.
Отойдя на пару шагов, Кахэ закрыл глаза и замер в ожидании ответа. Экран мигнул, засветился зеленым светом и отобразил город, залитый лучами рассветного зимнего солнца.
Все повскакали со своих мест, и подошли к экрану. Отображение было реальным, как будто кто-то снимал город с большой высоты. Дым поднимался от всех каминов вверх, что означало сильный мороз. Кахэ подхватил один из плащей со стола и поднес к экрану, тут же засветился ярче тот район города, где вчера студенты встретились с Магистром Боро и Ректором. Двумя пассами Ректор приблизил изображение и снова поднес плащ к экрану. Кафе окрасилось в красный цвет и замигало.
– Ну да, ничего необычного, кроме этого заведения студенты никуда не ходили, – протянул задумчиво Кахэ и снова взял лупу, – линии магии времени напоминают рисунок волн на поверхности воды, надеюсь, вы это не забыли?
Ребята склонились над лупой, мешая друг другу и толкаясь. Они силились разглядеть хоть что-то. Заметив это, Кахэ отошел от них и жестом, послал изображение с лупы на экран. Протянулась чуть заметная полоса магии, и на большом экране появился мягкий волнистый рисунок остаточной магии времени.
Эль с интересом разглядывала изображение. Ее что-то смущало, но пока она не могла понять что. Ректор смотрел на студентов и ждал. Когда в глазах Эль мелькнула догадка, он обратился к ней:
– Я вижу, вы сомневаетесь, Эль?
– Да, Ректор, есть в этом рисунке что-то неправильное.
Биги взял лист чистой бумаги со стола и карандаш и просто нарисовал волны. Много волн. Как умел. Потом он протянул бумагу Эль. Она подняла рисунок
