принося дополнительный дискомфорт. Что это? Будильник? Сосед решил освоить игру на волынке? Или, может быть, инопланетное вторжение? Судя по всему, последний вариант, потому что сквозь плотно сомкнутые веки пробивался нестерпимо яркий свет. Я попыталась повернуться на бок, но что-то как будто удерживало меня в одном положении. И одеяло куда-то делось. Прислушавшись, я поняла, что не слышу дыхания Влада.
– Милый, – не открывая глаз, прошептала я непослушными губами. Но мужчина не отозвался и вообще никаких признаков своего присутствия не подал.
Где он? Неужели уже ушел на работу? Получается, сейчас утро и мне тоже пора вставать? Несмотря на удаленку, я старалась придерживаться определенного графика, начинала пораньше и к обеду, как правило, основную часть работы уже заканчивала. Но встать сейчас не представлялось возможным. Тело как будто налилось свинцом, отяжелело и ослабло. Вот даже руку не поднять, хотя пальцы, вроде, шевеляться. А может, я заразилась? Может, у меня сильный жар, и поэтому так сухо во рту, а голова едва не раскалывается от боли?
Если так, то это кое-что объясняет. Влад сразу сказал, что если заражусь, он не станет сидеть со мной на карантине и немедленно уйдет. Неужели действительно исполнил свою угрозу? Не знаю почему, но я почувствовала облегчение. Разговор назревал уже несколько месяцев, но я все никак не могла решиться. Отношения давно перестали приносить мне счастье, и, находясь все время дома, я чувствовала себя далеко не так комфортно и уютно, как раньше. Дома. Какая-то мысль промелькнула на самом краю сознания, но поймать ее мне не удалось. Память как будто накрыло туманом, и кроме давно известных фактов выудить из нее ничего не получалось.
– Она пришла в себя, – раздался рядом смутно знакомый голос.
Я что, здесь не одна?
– Эй, ты меня слышишь?
Эй? Он не знает моего имени? Кто это может быть? Вор? Кто-то из знакомых Влада? Но что он делает в нашей спальне?
– Открой глаза, – голос послышался ближе и стал более требовательным. Не подчиниться было просто невозможно. Глубоко вдохнув, я сначала крепко зажмурилась, а потом осторожно приоткрыла один глаз. Всего на миллиметрик, но от слепящего света в голове будто что-то взорвалось, а из легких мгновенно выбило весь воздух. Стиснув зубы, я снова крепко зажмурилась. По щекам текли слезы, но смахнуть их не было никаких сил.
– Пей, – мужчина чуть приподнял мою голову, и пересохших губ коснулось прохладное стекло. Я недоверчиво глотнула содержимое стакана, по вкусу напоминающее растворимый аспирин, и практически сразу почувствовала себя немного лучше. Пульсирующая боль в висках сменилась слабым давлением, которое уже можно было терпеть. Мне позволили сделать еще несколько глотков, после чего забрали стакан, в котором было еще достаточно лекарства.
– Еще, – выдохнула я, не узнав собственный голос. Короткое слово с трудом протолкнулось через горло, вызвав приступ кашля.
– Довольно, – холодно ответили мне, опустив мою голову обратно на подушку. – А теперь открой глаза. Пришло время поговорить.
Поговорить? О чем мне с ним разговаривать? Или, может, это врач? Да, точно врач. Мне стало плохо, и Влад вызвал “скорую”. А самого его рядом нет, потому что он тактично ждет на кухне, пока меня осмотрят. Объяснение оказалось таким простым и логичным, что я невольно улыбнулась, несмотря на собственное состояние. После лекарства стало полегче, но слабость осталась, хотя теперь, можно не сомневаться, со мной все будет хорошо. И все же, лучше убедиться.
Осторожно приоткрыв глаза и не почувствовав ни боли, ни вообще чего-либо неприятного, я осмотрелась, ища, в первую очередь, одеяло. Врач он или нет, а находиться перед незнакомым мужчиной в пижаме было неловко. Но тут меня ждало сразу несколько открытий. Во-первых, я находилась не в собственной спальне, потому что у моей кровати никогда не было балдахина, особенно нелюбимого мною розового цвета. Во-вторых, мужчина, сидящий рядом, ничем не напоминал медицинского работника, разве что в период пандемии они начали носить новую униформу, включающую в себя странного вида безрукавку с капюшоном и кожаные штаны. В-третьих, пижамы на мне не было. Вместо нее была короткая сорочка с кружевами, которые немного кололись в районе груди.
Наверное, я все еще сплю. Другого объяснения у меня не нашлось. Я точно помню, как возвращалась вечером домой, неся в сумочке честно заработанные средства. А потом… От того, с какой скоростью на меня нахлынули воспоминания о произошедшем, закружилась голова. Я жадно ловила ртом воздух, пытаясь не поддаться панике, но получалось откровенно плохо.
– Успокойся, – сказал мужчина, что все это время сидел рядом и не сводил с меня настороженного, внимательного взгляда. Его я тоже узнала, несмотря на глубокий капюшон, и рука против воли потянулась узнать, что за лицо скрывается в тени. Мои пальцы были перехвачены молниеносно и сжаты с такой силой, что я пискнула. Это же он был на лестнице! Он нес какой-то бред и угрожал мне, после чего я, кажется, потеряла сознание.
– Где я? – выпалила я первый из нескольких десятков вопросов первостепенной важности. – И почему?
– Вопросы здесь задаю я, – он чуть склонился к моему лицу, и я бы отпрянула, если бы было куда.
Да уж, это точно не врач.
– Что… – тихо начала я, но от его предостерегающего взгляда мороз пошел по коже.
– Ты помнишь, мы заключили сделку? – так же едва слышно поинтересовался он. Я моргнула, соглашаясь. Да, что-то такое было. Мы о чем-то договорились в потоке невообразимого бреда, который тогда происходил и сейчас показался сном. Кажется, этот мужчина спас мне жизнь в обмен на что-то, что сейчас будет озвучено, и я поняла, что затаила дыхание, настолько страшно было услышать его требование.
– Сразу отвечу на несколько твоих вопросов, чтобы потом уже к этому не возвращаться. Первое – мое имя Сильван Элькейн. Для тебя – лесс Элькейн.
Сильван? Иностранец? И почему Лесс? Это прозвище?
Мужчина хмыкнул.
– У тебя все на лице написано. Придется что-то с этим делать.
– Что? – голос прозвучал практически нормально.
– Для наших с тобой основных целей ты должна лучше контролировать выражение своего лица.
– Каких целей? – не удержалась я.
– Я расскажу, и от того, как хорошо ты справишься, будет зависеть твоя дальнейшая жизнь.
– А что будет, если не справлюсь? – сразу уточнила я основное.
– Я отправлю тебя туда, откуда забрал, – чуть пожал плечами он. – И в тот момент, из которого тебя вытащил. А это за секунду до того, как нож вспорол бы твой живот.
Я сглотнула, вспомнив еще несколько подробностей своего возвращения домой. Похоже, либо я делаю то, что мне скажут,
