Я же всё больше склонялась к мысли, а не найти ли мне кого-нибудь «покруче», кто бы мне был симпатичен и смог бы Ваэрдеша приструнить. И эта идея с каждым даже не днем, а часом, становилась всё более интересной и притягательной из-за своей простоты и эффективности.
Конечно, со смерти мужа прошло не так много времени, и я до сих пор каждый день вспоминала о нем, лелея в душе пожар мести, но… однако и затворницей оставаться до конца своей жизни я ведь не собиралась.
Проблема этого плана заключалась не в моем нежелании согреть кому-нибудь постель, а в том, что вокруг меня только дроу. И тот, кто бы мог приструнить Ваэрдеша, а в этом городе особенно, может быть только дроу…
Аккуратно кончиками пальцев проведя по желтым мазкам краски, изображающим свет в окне, я грустно усмехнулась.
Видимо, судьба решила снова испытать меня. Но бежать я не собиралась, как и закрывать клуб или отказываться от мести. А значит, буду искать себе богатого и влиятельного покровителя. Благо, теперь в мой клуб и такие частенько захаживают. А что дроу — ну так кто из нас идеален? Подыщу себе посимпатичнее, от которого не будет воротить. Пускай решит мои проблемы с Ваэрдешом. А там я ему уж, надеюсь, как можно раньше, и наскучу. Можно было бы и самой его бросить, однако обрывать отношения первой будет опасно и чревато неприятными последствиям…
Тряхнув головой, избавляясь от этих мыслей, я шагнула за дверь, где у меня был небольшой гардероб, поправила свою прическу, попутно распеваясь, готовя голос для выступления. Приладила красивую черную, кружевную полумаску, разгладила складки на платье. Со вздохом подняла грудь в декольте повыше. И, расправив плечи, с гордо поднятой головой вышла из своего кабинета.
Меня ждали гости, желающие услышать пение новой «звезды», загадочной человечки по имени Вита’Луна.
Девушки с планеты Земля, которую некогда звали Светлана и которая мечтала петь на большой сцене…
Глава 2
Музыканты скрашивали время перед моим выступлением лёгкой, ненавязчивой мелодией, под которую было приятно вести беседы и наслаждаться неплохой кухней моего шеф-повара. Или же услаждать свой взор красивыми девушками, танцующими на площадках, увитых цветущим плющом, сегодня в образе «дриад», как я их себе представляла.
Когда меня заметил Петер, я сделала ему отмашку, и уже он сделал незаметный жест музыкантам и магу, который следил за освещением.
Свет над сценой сразу начал потихоньку гаснуть. И, когда я уже ничего не видела, легко ступила на помост. И, прекрасно помня по памяти, что где находится, подошла к магическому усилителю, который заменял мне микрофон. Можно было бы петь и без него, силы голоса мне хватало, вот только легкие, ненавязчивые песни было бы плохо слышно, и меня это не устраивало.
Легкий шорох ткани моего платья, тихий шепот гостей, что стали утихать, в ожидании моего выступления…
Вдох-выдох.
Полились первые ноты, приятная мелодия разнеслась по залу и тусклые магические софиты включились, осветив мою фигуру.
Вдох-выдох. Я начала медленно, волнительно покачиваться, подражая движением из восточных танцев. Ладони скользнули по бедрам. И на обратном движении я уже ласкала штатив «микрофона».
Ситцевым полем перетекала путь река,
Следов глубоких ран не оставляя,
В водоворот ласковых рук звала меня,
Ласкала, тело мне не отпуская.
Мысль исполнять песни на русском пришла сама собой. Тогда я подумала, что неизвестный язык привлечет больше посетителей. Как оказалось, это была отличная идея. Теперь ходило много слухов, на каком же языке пою, откуда я. И это только добавило загадочности мне и созданному мной образу.
Я видел сны, я помню все их имена,
Я слышал трав прерывистые речи,
Вдыхал я дым священного огня
И зажигал мистические свечи,
В страну берез тебе надежды горсть принес.
Мне же петь на русском было приятно. Когда я закрывала глаза, то представляла себе, что я сейчас на Земле, выступаю в обычном клубе перед людьми, а не дроу. И в эти моменты я могла быть просто самой собой, Светланой Ланской, как когда-то меня… практически год назад, звали. Где-то там, в паре кварталов, квартира моих родителей. Сейчас я закончу петь, сяду в машину и поеду к ним, просто повидать их, обнять. Спросить, как у них дела…
Я запомнил свет, свет под темным сводом,
Я запомнил все, но забыл зачем.
Я запомнил смех, дождь смеялся громом.
Я запомнил все, но забыл зачем, зачем?
Ощутив, как в уголках глаз выступили слезы, я вмиг распахнула глаза и, обведя всех гостей пристальным взором, убедилась, что ничего не изменилось и передо мной всё те же дроу, ушастые эльфы со странной кожей, и это вмиг меня отрезвило.
Лотосом нежным ночь застилала мне постель,
Мерцаньем звёзд склоняясь надо мною.
Я знаю, ждёт, ждёт меня белая метель,
Моя земля не станет мне чужою,
В страну берёз тебе надежды горсть принес.
Я запомнил свет, свет под тёмным сводом.
Я запомнил всё, но забыл зачем.
Я запомнил смех, дождь смеялся громом.
Я запомнил всё, но забыл зачем, зачем?
Зачем?..
(Н.Носков «Зачем»)
***
Допев, я склонила голову и на мгновение отринула плохие мысли, буквально купаясь в восхищении, которым меня одаривали… нет, не нелюди, а просто зрители.
Дождавшись, когда стихнут овации, я продолжила выступление. Песня за песней я радовала своих поклонников и только через полчаса покинула сцену. На которую следом под зажигательные ритмы выходила танцовщица. Поприветствовав её легким кивком, я сразу поднялась к себе в кабинет с твердым намерением закончить с бумагами, чтобы завтра заняться закупками. Также перед этим было нужно вместе с Квилом, моим шеф-поваром, обсудить новое меню на следующий месяц.
Но, когда я только, сняв маску, бросила её на стол и подошла к сейфу, раздался требовательный, громкий стук в дверь. Так мои работники никогда не стучатся. А Анике можно было заходить вообще без стука.
В мановение ока я подлетела к столу и, сев в кресло, надела маску. И вовремя. Потому что непрошеный гость не стал дожидаться разрешения и настежь распахнул дверь.
Копна белоснежных волос, цепкий взгляд темных, практически черных глаз, стремительные движения. Из-за широких плеч казалось, что он сейчас застрянет в дверном проеме, однако дроу без проблем влетел в мой кабинет. Будто пробка из-под шампанского.
Ах! С каким бы удовольствием я посмотрела, как он вылетает из окна моего кабинета, со второго этажа! Я бы ему ещё и ускоряющий пендель выдала, чтобы "летелось" быстрее. И подальше от моего клуба!
И хоть внутри я аж тряслась от гнева, на лице не дрогнул ни единый мускул. Я беспристрастно сидела и наблюдала за тем, как он плюхнулся на стул напротив и, закинув ноги на стол, откинувшись на спинку, нагло мне улыбнулся.
Коротко кивнув своим охранникам, которые забежали следом за непрошеным гостем, разрешая им идти, я тоже откинулась на спинку кресла.
— Добрый вечер, уважаемый Ваэрдеш. И что же вас привело ко мне сегодня? — а вот тут я прокололась, потому как в голосе невольно скользнула едва заметная усмешка. Но, судя по тому, что выражение его лица не изменилось, этот мужлан этого даже не заметил.
— Ах, очаровательная и загадочная… моя Вита, — особо подчеркнув последнее, он улыбнулся ещё шире, — сегодня ты была особенно прекрасна.
— Благодарю, — я ответила дежурной улыбкой, мысленно расчленяя и осуществляя более изощренные издевательства над его останками.
И вновь в кабинете наступила тишина. Которой дроу явно наслаждался. А на меня она с каждым мгновением давила всё сильнее. Но повторять вопрос или заводить «светскую» беседу не было желания. Хочется ему помолчать — пускай. Я же пока, воспользовавшись свободной минуткой, посижу, ещё подумаю, что мне делать с ним и его «предложением», от которого невозможно отказаться.
Без зазрения совести я начала разглядывать бандита напротив. Ну, если забыть про то, что он дроу и гад, конечно, нельзя сказать, что он мерзкий или урод. Наоборот, черты лица приятные, хоть и грубоваты, да ещё и шрам этот у щеки. Однако исправляли ситуацию большие глаза в обрамлении густых тёмных ресниц, придавая лёгкое очарование и налёт загадочности. Вот если бы он перестал ещё так гнусно улыбаться…
