Он тебя... Он тебя выпорет! Вот!
Совсем рядом с нами каркнул и вспорхнул огромный ворон. На его черных крыльях отразились лучи полуденного солнца.
Вздрогнув, я невольно прижала руки к груди.
«Нехороший знак» — мелькнула мысль в голове.
Мой дар тихо зашептал — «быть беде»
Отчасти Берси был прав, магию свою я никому не показывала. Она у меня была нехорошая. Так говорила нянюшка. Порой я предвидела некоторые события. Иногда угадывала, какая будет погода завтра.
Да еще я умела управлять ветрами, но и этой магии было во мне крупицы.
— Не будет войны, — шепнула я одними губами, не в силах оторвать взгляд от улетающего ворона.
— Будет! — Берси, казалось, ничего не замечает. — Я слышал разговор лерда Эвана — твоего отца — и орина Камли. Он сюда и прибыл, чтобы союз заключить. Тогда этот лен драконы не тронут.
— Ну так и хорошо... — отвернувшись от него, я снова уставилась в щель в заборе.
А перед глазами стоял образ мужчины с искаженным шрамами лицом, он скалился как зверь и медленно заносил над моей головой меч.
Вдали снова раздалось зловещее «Кроу» большой черной птицы.
Ноги затекали. А тренировки все шли своим ходом. И как они там не устают мечами махать?!
Берси снова уселся у забора, оперевшись на него. Его не смущали ни насекомые, ни соседство рядом продуктов жизнедеятельности собак.
Я поморщилась.
Все же противный он. Грязнуля!
И не скажешь, что его дед лердом был. Ни воспитания, ни этой как ее... культуры поведения.
Рядом с нами опустилась на землю стайка воробышков и принялась активно клевать что-то в низкой траве. Глумливо ухмыльнувшись, толстяк поднял увесистый камень и запустил в них разгоняя.
— Чем тебе птицы не угодили? — прорычала я. — Не смей их обижать!
— Захочу, вообще им головы посворачиваю! И не тебе, пустышка, мне что-то запрещать.
— Я лера! И это моя земля, и мои воробьи. Не смей сказала!
— Ничего, все это мое будет. И ты тоже, — процедил он, почесывая пузо.
— Уж лучше в послушницы! — прошипела я в ответ и отвернулась.
Но как же ныли ноги.
Задрав подол платья, размяла их и вновь присела.
Взглянула в щель и тут же отпрянула.
На меня смотрели в упор.
Крупная ящерица Шима — Лючи — забралась по забору и теперь открыто рассматривала меня, забавно моргая невпопад. На розово-голубой чешуе ярко бликовало солнце.
Ящерка эта была известная вредина и проказница. Ох, как ее недолюбливали местные прачки. И ведь было за что. Заберется в ворох постиранного мокрого белья и лежит. А согнать как? Все же питомец сына генерала армии императора. Вот и ждут, пока она остынет и не уползет. Так, ладно, если бы просто сидела, так она же невоспитанно нагло гадит на уже чистое.
Совсем Шим ее этой... культурой поведения не занимается. Ничему не учит.
Да и повара ее не любили, она у них продукты воровала...
И в голубятне ее ловили за поеданием яиц...
В общем, не маленький дракончик, а сплошная катастрофа.
— Лючи, уйди, — прошептала я, боясь, что она меня сдаст.
Ящерка лишь моргнула и приоткрыла рот. Резкий поворот головы и вот она уже нагло на моих глазах поедает мерзкого кузнеца, только ножки из пасти торчат.
Меня передернуло от омерзения.
— Лючи, уйди, нехорошая девочка, — уже строже произнесла я.
Нет, не послушалась, а лишь глазами вращала. Зная, что эту вредину просто так с места не сдвинуть, я сделала несколько шагов в сторону в более густые заросли. Руку тут же оцарапало об колючки, да так, что в одном месте капля крови появилась.
Мысленно пожалев себя, подбодрила — это ведь все ради любви, и выглянула в широкую щель.
Да отсюда даже вид лучше.
Шим стоял в роскошной черной кожаной куртке и мечом указывал на мальчишек, с кем он желал драться одновременно.
Как же он силен!
Мое сердечко забилось сильнее.
— Ты так весь кустарник потопчешь, — раздалось за моей спиной.
— Я же не такая круглая, как ты, — огрызнулась в ответ.
Берси все больше раздражал. Зря я его не стукнула как следует. Но тогда бы он развопился и мне пришлось бы объяснять взрослым, что я тут делаю.
А это жуть как стыдно.
Мальчики встали друг против друга и замерли в стойках.
— Давай, Шим! — верещали девочки. И громче всех эта грудастая Яська. — Мы верим, ты победишь!
Он улыбнулся им и важно склонил голову.
Душу обожгло обидой. А мне он вот так никогда не кивал. Вот вырасту и будет у меня как у коровы дойной спереди. Посмотрю я тогда на него.
Тихий шорох отвлек мое внимание. Повернув голову, поняла, что ко мне ползет Лючи. Эта наглая ящерка замерла прямо у моего носа, выставив розовое брюшко. Я присела ниже, но качающийся чешуйчатый хвост жутко мешал и раздражал.
— Ну, пожалуйста, Лючи, там же как раз бой Шима, — простонала я.
Хвост заходил из стороны в сторону быстрее.
Сжав челюсть, я сделала еще два шага в сторону, по грудь утопая в кустах. В воздух взвилась пыль вперемежку с пыльцой.
Чихнув, утерла нос и снова выглянула в отверстие между штакетником.
Упрямый дракончик не желал оставлять меня в покое. Лючи действовала мне назло, переползая на то место, где стояла я.
— Ну ты специально, что ли?! — взвизгнула, не в силах сдержать эмоции.
Дергая уже изрядно выпачканный, да к тому же усеянный колючими мелкими веточками подол платья, попыталась вернуться. Под ногами все хрустело и ломалось.
Шуму поднималось, словно здесь действительно не изящная лера, а корова топчется.
За спиной мерзко хрюкал со смеху Берси.
Найдя широкую щель, я снова прилипла к шершавым доскам щекой.
О Шим, как он отбивал атаки. Играючи. Так легко, с такой грацией...
Снова это мерзкое шкрябонье коготками.
Несносное розовое животное проползло чуть назад и выставило хвост, загораживая весь обзор.
— Лючи, ты просто гадкая ящерица! — прошипела я. — Вот есть
