– Тоже мне новость, – я пожала плечами. – Он негодует всегда, в том числе и по поводу самого факта моего существования. С самого первого дня.
Альфред будто услышал мои слова – рассмеялся, но тут же снова стал серьезным:
– Джоан. Её величество ждёт ребёнка.
– Славься великая Спасительница, – обвожу руками круг, прося милости королеве и наследнику.
– И я хочу… Я прошу, – продолжает король, чуть запинаясь на слове «прошу». – Приезжай. Посмотри. Всё ли в порядке. К моменту, как ребёнку придёт время появиться на свет, я желаю, чтобы ты была рядом. Я верю тебе.
– Спасибо, – шепчу я, вытирая набежавшие слёзы. – Спасибо.
…
Я собрала вещи, старательно затушила костёр и отправила ответ его величеству. От пронзительных соколиных взглядов стало не по себе: не довольны пернатые вестники моим поведением, устали носиться за беглянкой по всей стране по приказу короля. Ну, тут уж я им помочь ничем не могу! Не нашла ещё такого волшебного места, где бы сердце моё успокоилось. Где захотелось бы остаться навсегда. Или хотя бы на время. А дорога… Несмотря на все опасности, о которых намекал король, храни моего друга и повелителя Спасительница! Дорога – лучший целитель.
Огненными закатами да золотыми восходами уходит боль из души, тает по капле яд. Смертельные его пары растворяются в воздухе – пьют ту отраву звёзды по ночам. Лучше мне пожить до поры до времени отшельником. Нельзя мне к людям. Пока. Может быть, когда-нибудь…
Я научилась засыпать и просыпаться без него. Без Норфолка. Не рассказывая, как прошёл день, не споря по пустякам… Он отказался не только от нашей любви, он предал нашу дорогу. Сосны, позолоченные заходящим солнцем, радующие глаз после выматывающего перехода, огромные синевато-серые валуны, тёплые, шершавые, похожие на сказочных существ – всё, что окружало и радовало нас двоих, всё, что мы любили и хранили в памяти, в сердце, всё это он предал.
Предал!
Он тогда только начал приходить в себя после ранения. Я сделала больше, чем могла, остальное залечила дорога.
Дорога домой. Дорога к счастью…
Пройдёт время и уйдут сны, в которых я прижимаюсь к любимому мужчине, вдыхаю его запах, слышу тяжёлое дыхание …
Стоп.
Ещё минута, и вместо того, чтобы искать приют для зимовки, я упаду в объятия герцога Норфолка! Прямо с неба…
Иногда боль оборачивает здравые рассуждения вспять, и ты снова думаешь о том, что отказаться от любви невозможно. Немыслимо. Невыносимо! Что прошлое можно спасти, и мне всё равно, с кем он, какие клятвы он давал в храме… Лишь бы…
Всё. Хватит! А то и правда свалюсь вниз с истеричным воплем: «Я на всё согласная-я-я!»
Рассмеялась. Зло оттёрла глаза. И что это я сегодня расклеилась? С чего так… нахлынуло. Уже год прошёл, вот и Колокольчик говорит: свет в моей душе появился!
Ох, не убили бы кого те целительные лучи сияния животворящего…
Что ж мне сделать такого, чтобы не бояться ярости, спящей внутри себя самой? Какую траву заварить, эликсир чудодейственный выпить?
Меня легонько боднули в плечо. Колокольчик. Золотые глаза сверкнули, поймав радужкой солнечный лучик.
– Гр-р-р-р-р…
«Ты чего? Смотри, какое небо. Какие облака. Погнали с ними наперегонки?»
Я погладила жёсткие перья, привычно вскочила в седло.
– Ур-р-р-р! – заклекотал грифон, взмывая над обледенелыми просторами.
Ветер в лицо, и я, широко раскинув руки в попытке обнять небо, кричу от счастья:
– Спасительница-а-а! Как же хо-ро-шо-оо!
Внизу проносятся деревья, сплетаясь в тёмную непролазную чащу, искрятся на солнце озёра, словно выпавшие из кармана великана монетки...
Я любовалась всем этим, сердце щемило от восторга, но тут Колокольчик заметил стаю волков. Крупные хищники остановились, жадно нюхая воздух. Вожак задрал голову вверх и призывно взвыл, приглашая грифона спуститься, показать свою прыть.
Мой крылатый воин принял вызов и резко взмыл вверх, чтобы камнем упасть на облезлых псов, посмевших не разбежаться при его проявлении.
– Чик! – заорала я. – Прекрати! Ты чего?
На мгновение показалось, что из-за облаков за нами кто-то раздражённо, недовольно наблюдает. Солнце обожгло глаза, грифон пошёл в атаку…
– Арлах сумбрум нэри-ап! – рискуя выпасть из седла, ухитрилась достать пузырёк с зельем.
Пара капель, несколько умелых манипуляций с поводьями, заклинание. И…
Мой гордый, могучий птиц вздрогнул от обиды: оттащили бедняжку от хорошей драки. Оскорблённый в лучших чувствах Колокольчик прибавил скорость. В ушах зазвенело, пейзаж яркими пятнами поплыл перед глазами, словно рассерженный художник решил размазать ещё свежие мазки, в гневе уничтожая собственное творение.
– Прекрати, а? – мысленно попросила я. – Ну, пожалуйста.
Но грифон делал вид, что не слышит.
– Ты же прекрасно знаешь: презренные серые тебе не соперники. Ты ж у меня самый сильный, самый смелый, кровожадный, беспощадный, боевой… Ну?
Колокольчик сбавил скорость, изогнул голову, насмешливо блестя глазами.
– Лучший. Самый лучший! Самый умный и самый красивый грифон среди всех существующих миров!
– Хрр-р-р-р, – довольно отозвался грифон.
– Смотри, там какой-то город, – присмотрелась я. – Довольно крупный.
Ироничный клекот был мне ответом.
– Зря смеёшься, кстати. Нельзя же быть таким снобом! Скажите пожалуйста… Его величество грифон в самой столице проживали, из королевских конюшен вышли… Когда это было-то? Мы с тобой давно уж простые бродяги, забыл?
– Кр-р-р…
– Что? Мерзкий городишко? Ты не справедлив. Смотри, вон и стена вокруг, и ратуша, и форт на скале... Разве не прелесть? Как тебе? Мне нравится.
Грифон резко зашёл на крутой вираж – явный признак того, что я по мнению грифона, несу очередную глупость. Вообще-то Чик лёгок на подъём и так же, как и я, любит путешествовать, но вот зимовать королевский грифон предпочитал в специально оборудованных конюшнях. Лучше – при дворе его величества. Ну в крайнем случае в пожалованном тем самым величеством поместье. Поместье, дающее право на графский титул, мне, действительно, выдали. Вот только я его не любила. Пусто, холодно. Прислуга настороженно косится, вздыхая о прежних хозяевах: злых, требовательных, – одним словом, «правильных», достойных, с их точки зрения, уважения.
– Перестань! – я пригнулась, обняв Колокольчика за шею. – Обещаю, что позабочусь о тебе. Всё, решено! Зимуем…
– Не надо! – раздался девичий крик, заглушив моё жизнерадостное «здесь».
Я вздрогнула: проснулась привычная готовность ждать худшего – отпечаток страшной войны, когда свои становятся врагами: брат – за мятежников, сват – за короля. Запах предательства, которого ожидаешь ежесекундно, привычка вечно нюхать воздух – не пропустил ли чего, окрест летающего… Наверное, теперь это на всю жизнь, но сейчас некогда об этом думать:
– Вперёд! – я с трудом сдержалась, чтобы не проорать боевой клич верных Альфреду войск: «Грифоны и король!»
Глава третья
Мы упали перед двумя солдатами, волокущими тоненькую девчушку, совсем ещё ребёнка. Тёмные косы растрепались, гибкое тело извивалось змеёй, из горла рвались отчаянные звуки.
При виде нас все дружно отпрыгнули. Ещё бы, когда с неба падает злобно рычащий грифон размером в полторы крупных лошади, тут уже хочется оказаться подальше.
Крик девушки мгновенно смолк. Секунду спустя отборной бранью разразились солдаты. Едва поток фантазии служивых иссяк, все застыли, настороженно разглядывая друг друга. Все, кроме Колокольчика, который рыл передними лапами землю – плохой знак. Очень плохой…
Солдаты в форме королевских войск были трезвы. Не пьяные, не расхристанные. Вполне себе опрятно выглядят. Что ж, уже легче. Можно попытаться договориться.
– Что происходит? – спросила я, копируя высокомерный тон герцога Норфолка.
– А ты… вы… вообще кто?! – тот, что был постарше, первым пришёл в себя, правда, на грифона всё ещё посматривал с опаской.
