и сделать короткий, слабый вдох.
– Скажите, как есть, доктор, – попросил отец. – Нам нужно беспокоиться?
– Причин для беспокойства нет, – ответил тот. – Скажите, ваша дочь бывала на Эллоне или контактировала с керри последние несколько дней?
– Да, она действительно ездила на Эллон. Хотите сказать, она заразилась чем-то от керри?
– Простая инфекция, которую керри переносят легко, люди вообще обладают к ней стойким иммунитетом, драконы заболевают только в пожилом возрасте…
– То есть, это не нормально, что она так тяжело переносит эту “простую инфекцию”?
– Не нормально, но так случается. Редко, но случается. Дело в том, что во время осмотра я обнаружил у вашей дочери целый список нехарактерных для человека элементов. Объем магического резерва, цвет силы, узор линий, по которым она движется, не характерны ни для людей, ни для драконов.
– Что? Как это? Вы хотите сказать, она не человек?
– Совершенно верно. На то же указывает и скорость ее регенерации. Скажите, как давно у нее этот ожог?
– Чуть больше месяца, но какое…
– Я внимательно изучил поведение тканей на месте шрама. Рану явно лечили при помощи силы, которая характерна нам, лесным драконам. Но даже я не смог бы так быстро и эффективно залечить столь серьезный ожог в такой короткий промежуток времени. У вашей дочери либо ускоренная регенерация, либо устойчивость к огню.
– Подождите, я ничего не понимаю! Как она может не быть человеком? Это же моя дочь!
– Совершенно верно, и вы, уверяю, самый настоящий человек. Однако можно ли познакомиться с ее матерью?
– Увы, только на том свете.
– Соболезную. Это, конечно, осложняет дело. Скажите, вы не замечали за матерью мисс Миллерс нечто необычное? Необычные виды магии, например? Способности? Ипостаси?
– Она была обычной ведьмой, ничего особенного. Получила базовое образование в академии и работала в прибрежном поселке фельдшером.
– Так случается, что мы встречаем представителей неизвестных нам рас, которые так или иначе когда-то оказались в Виригии. Я внесу вашу дочь в реестр, зафиксирую обнаруженные мной признаки и, в случае, если нам станет что-то известно, мы вас оповестим. Вы, в свою очередь, тоже наблюдайте за дочерью и сообщите вот по этому адресу, если заметите за ней нечто странное.
– Например, если начну голой бегать по улице? – прохрипела я и попыталась прочистить пересохшее горло.
– Мисс Миллерс! – врач склонился надо мной как раз в тот момент, когда я с трудом, но все-таки открыла глаза. – Как вы себя чувствуете?
– Паршиво, – призналась я. – Долго мне так лежать?
– Не дольше пары дней. Вечером вам доставят лекарство, которое эффективно борется с данной инфекцией.
Говоря все это, врач осматривал мои глаза сквозь увеличительное стекло. Осмотр его удовлетворил. Кивнув, он улыбнулся и спросил:
– Вы слышали, что я только что говорил вашему отцу?
– О том, что я неведомая зверушка?
– Существо не известной в Виригии расы.
– Слышала. Таких комплиментов мужчины мне еще не делали.
– Мисс Миллерс уже шутит, – удовлетворенно заметил доктор. – Что ж, предписания по лечению я вам передал, состояние пациента удовлетворительное, лекарство доставят в промежутке между третьим и шестым часом. Поправляйтесь, мисс Миллерс.
С этими словами доктор с моим отцом покинули комнату, но я не успела даже прикрыть глаза и выдохнуть, как в нее тут же влетели три дракона: Маркус, Даниэль и Макс.
– Шелли, ты как? – Даниэль сел на пол возле моей кровати.
– Доктор уверял нас, что ты в порядке, но потом выставил из комнаты, – добавил Маркус. – Что-то серьезное?
Только Макс молчал, бледный и напряженный. Он сидел на краешке дивана, на котором спал той ночью, когда остался у меня, и громко хрустел пальцами.
– Ничего серьезного, – я попыталась улыбнуться. – Через пару дней уже буду на ногах.
Парни переглянулись.
– Значит, на следующей игре тебя не будет? – спросил Дэн. Маркус толкнул его в плечо:
– Ты нормальный вообще? Пусть отлеживается, пока не выздоровеет.
– Мне нужно поспать, – призналась я, потому что разговаривать и даже держать глаза открытыми было невероятно тяжело. – А вам нужно вернуться на пары, не то вас всех отчислят до того, как чемпионат закончится.
– Слышали? – сурово уточнил Маркус. – Крылья в руки – и быстро в академию.
Дэн вздохнул, чмокнул меня в лоб и пошел к выходу. Маркус поднял руку в знак прощания. Макс встал и замер, словно задумавшись о чем-то.
– Что-то не так? – спросила я, потому что остальные два уже спускались по лестнице, а Макс так и стоял, задумчиво глядя на меня.
– Нет, ничего, – тряхнул он головой. Потом подошел, присел рядом, усмехнулся. Потрепал меня по волосам, шепнул: – Поправляйся.
И через несколько мгновений я, наконец, смогла закрыть глаза.
Леонард Варгас
До пары оставалось еще четверть часа. Дэн, Маркус и Макс с мистером Эйларом поехали вместе с Шелли к ней домой, чтобы вызвать врача. Робинсон объявила, что обсуждать произошедшее мы будем вечером, после четвертой пары.
Но меня не особенно волновало то, что будет с Робинсон и кто в конечном итоге станет тренером. На поле мы без тренера. На поле мы один на один с соперником. И все упирается только в наш профессионализм.
В любом случае, это не тот вопрос, который беспокоил меня в тот момент. Гораздо важнее было кое-что другое.
– Беспокоишься за Миру? – спросил я, усаживаясь на скамейку в тренажерном зале, где находился только один дракон. Рыч. Он избивал грушу, натянув на руки тонкие боксерские перчатки.
– Что за нее беспокоиться, – ответил он между ударами. – Это же Стальная Леди. Что ей будет.
– Прекрати истязать грушу, есть разговор.
Рыч обернулся. Майку он стянул, демонстрируя слишком крупное даже для дракона тело и метку истинности на плече.
– Ну? – кивнул он.
– Судьба сыграла с нами злую шутку, – заметил я.
– Ты пришел пофилософствовать?
– Я знаю, что ты сейчас чувствуешь.
– Че?
Глубоко вдохнув, я тоже стянул с себя тонкий свитер. Рыч нахмурился.
– Сравним?
Метки даже на первый взгляд были одинаковыми серебристо-серыми, с небольшим мерцающим отливом. Нам оставалось только убедиться в том, что плетение наших меток совпадает, и мы действительно оказались истинными одной и той же женщины.
– Да какая уже разница, – буркнул Рыч и, схватив свою майку, которая висела на штанге, надел ее, скрыв метку. – Она бы один фиг тебя никуда не отпустила.
– Думаешь? Брак был фиктивным.
– Мира собственница. Ревнивая. Требовательная. Какой ты ей истинный, если даже таких простых вещей про собственную жену не знаешь.
– Мы обо всем договорились заранее.
– И что? Долго ваш уговор имел силу? Ты сам подписался на пожизненное рабство, когда предложил ей этот брак. Единственное, что
