тебя обеспечат. Магии у тебя, конечно, нет, но это не проблема, придётся немного похитрить. На публике я обычно не колдую, так что и тебе не надо. Если что — будешь артефактами пользоваться, придётся, правда, скрывать, что ты бездарь, иначе обман вскроется сразу же. Какая принцесса без магических способностей? Но одна ты не останешься, вокруг вечно будут сновать охранники, Верховный распорядитель, учителя этикета, дежурные целители и прочие знатоки, где и как тебе стоять, дышать и улыбаться. Так что при необходимости поправят, помогут, поколдуют.
— Если всё так просто, то почему вы не нашли кого-то в своём мире?
— Потому что мне нужен был абсолютно идентичный двойник, никак не ангажированный политически, не имеющий слабостей и покровителей в Таланне. Не могу же я на своё место шпионку посадить. А ты точно не шпионка. Никто, кроме меня и родителей, ничего о тебе не знает. Воздействовать на тебя будет невозможно, тут моя защита сработает. Так что ты — идеальный вариант.
Ладно… Допустим, мотивация понятна.
Но всё равно страшно.
Что ещё она не договаривает?
— Звучит слишком просто, — с сомнением проговорила я.
— А всё и есть просто. Не сомневайся, у нас будет полноценная магическая сделка. Сейчас я проговорю её условия, а потом ты скажешь, что принимаешь их, если согласна. И руку мне дашь. Магия скрепит наши обязательства. Если одна из нас сделку нарушит, то умрёт. Да, меня это тоже касается. Всё поняла?
— Да. А если я с условиями сделки не согласна?
— То не принимай их, я переформулирую. Готова?
— Да.
— Я, Лали́сса из рода Банри́йев, вступаю в сделку с Елизаветой из рода Романовых. Условия сделки: в обмен на лечение и один килограмм золота она в течение земного года исполняет в мире Таланн роль принцессы Гленнвайса, что включает в себя участие в балах, торжественных приёмах, дипломатических визитах и различных официальных мероприятиях, но не ограничивается ими. На территории Таланна ей запрещается заводить отношения, иметь постоянного любовника и выходить замуж, а также вступать в любые политические союзы и участвовать в заговорах. Запрещается кому-либо сообщать об этой сделке. Мне запрещается чинить вред её семье, земным знакомым и лично ей, принуждать магически, пытать, травить, морить голодом и шантажировать. По истечении года я обязуюсь открыть ей портал на родину, если она меня об этом попросит. В случае нарушения условий этой сделки одной из сторон, эта сторона погибнет.
На этом принцесса замолчала.
А ведь всё не так уж плохо. Год без отношений точно продержусь, без постоянного любовника тоже как-нибудь обойдусь. В политических интригах я до этого замешана не была, даже голосовать ни разу не ходила.
А килограмм золота — это сколько? Миллиона полтора или больше? Неплохая компенсация. И раз синевласка за каких-то пятнадцать минут поставила меня на ноги, то явно не шутит. Может, ей действительно настолько опостылели все эти торжественные мероприятия? А для меня путешествие в другой мир и приключением может стать, если смотреть на него не через призму принуждения, а расценивать как необычный опыт.
Опять же, что мне терять? Для семьи лучше, если я на год исчезну и вернусь здоровой, чем выносить из-под меня утки всю оставшуюся жизнь. Ах да, на жутко важную защиту диплома я не попаду… и лишусь жутко ценной должности помощника кадровика. Вот уж потери потерь… Устроиться обратно в офисное рабство смогу и по истечении годовой сделки с принцессой. Наоборот, опыта поднаберусь. Сначала научусь изображать принцессу, а потом — интерес к документообороту и кипучую трудовую деятельность.
Да и в институте как-то восстановлюсь. Госы уже сданы, только защита диплома осталась. Да даже если и нет! Всё меркнет по сравнению с возможностью снова ходить.
Тема про гибель одной из сторон при нарушении условий сделки мне, конечно, не понравилась, но… синевласка же теперь тоже подвести не сможет. Ведь так эта клятва работает?
— Я, Елизавета из рода Романовых, принимаю условия сделки с Лалиссой из рода Банрийев.
Принцесса вытянула вперёд открытую ладонь, и я положила свою сверху, после чего руку немного запекло в месте контакта. На коже на мгновение проявилась и тут же погасла печать с незнакомыми знаками.
— Вот и прекрасно, — довольно улыбнулась принцесса. — Пойдём, у нас куча дел. Надо ещё тебя в достойный вид привести, а то похожа на пугало.
— А можно от подобных выражений воздержаться? — спросила я, решив, что лучше сразу обозначить границы, иначе эта стервозина все нервы вытрепет.
— Нельзя, — язвительно фыркнула она. — Надо было просить вежливость как условие. Потому что морить тебя голодом и так никто бы не стал, а вот разводить вокруг тебя политесы будут те, кто посчитает принцессой Гленнвайсской. Пойдём, мы торопимся.
— Мне необходимо с родителями попрощаться, — нахмурилась я.
— Долгие проводы — лишние слёзы. Так у вас говорят? Записку оставь и пошли.
— Так нельзя, — твёрдо сказала я, натягивая на себя больничный халат.
— Тогда сама придумай как. Только я уже начинаю открывать портал, так что времени у тебя — минута.
Я неверяще посмотрела на эту стерву. Чтоб её ежом контузило! Можно подумать, минута-другая может на что-то повлиять. Сама же говорила, что время есть!
Но спорить не стала — схватила телефон и записала в семейную группу в ватсапе сбивчивое сообщение про контракт в другом мире. Даже переслушивать не стала — и без того понимала, насколько бредово всё это звучит.
— Мам, пап, я вас очень люблю. Просто такое предложение нельзя упускать. Я уже стою на своих двоих. Так что всё будет хорошо. Целуйте сестрёнок и держитесь. Увидимся через год, — добавила я и бросила телефон на кровать.
Посмотрела на синевласку, пока та медленно нашёптывала незнакомые слова мелодичного языка.
— Фосглад сиге эадар саогал, — закончила она, и после этого ничего не произошло.
Вот вообще ничего. Ни тебе серебристо-зеркальной воронки межпространственного перехода, ни золотого мерцающего зева, ни красивых сиреневых всполохов, ни даже светящейся алым пентаграммы на полу. Художника по спецэффектам просто уволить с проекта!
— Идём, — скомандовала принцесса и потянула меня за руку.
И только после этого я заметила лёгкое волнение воздуха, словно жар от перегретой дороги подымался посередине комнаты. В него мы и шагнули.
Портал был практически невидим, но вот ощущения дарил знатные — меня словно тысячей горячих молний пронзило и ослепило.
На выходе оказалось прохладно. Кожа мгновенно покрылась мурашками,
