— Она мне нравится, — пожал плечами парень.
— Она Сейлин, — фраза прозвучала как предостережение.
— Я помню, — вздохнул собеседник.
— И все-таки, что ты в ней нашел? В городе столько молодых девушек, которые буквально пожирают тебя взглядом при каждой встрече, — продолжал допытываться наместник, а жертва допроса тем временем все больше краснела.
Ууу… какие мы стеснительные.
— Молодых?! — Эван фыркнул. — Они же все мне в пра — пра — прабабки годятся, — это заявление вызвало смех Сэн. — Мне сто одиннадцать, а им давно за тысячу лет — не маленькая разница, Мой Господин, — судя по поджатым губам, парня обидела такая реакция на его слова, но распространяться по данному поводу он не собирался.
— Эх, мальчик, — снисходительно начал маг, по — прежнему оставаясь за пределами зоны видимости. Моей видимости! А жаль. — Количество прожитых лет не всегда добавляет мудрости уму и морщин телу. Люди, которым выпала такая удача, зачастую расточают время на всякие пустяки, считая, что заняться более важными делами успеют потом. А может, ничего важнее пустяков они и не знают. Это зависит от человека, а не от срока его жизни. Кто-то за свой короткий век умудряется узнать и обучиться большему, чем иные за тысячелетия. Откладывать все на завтра — самая распространенная привычка, Эви, — его голос заметно потеплел, но так и не растерял насмешливых ноток. — И жители Неронга далеко не исключение. Что месяц, что год, что сотня лет… горожане не меняются, практически все. Они просто слишком ленивы для этого. И поверь мне, их интеллект остался на том же уровне, что и внешний возраст. Так что местные девушки молоды и глупы, а ты для них завидный кавалер.
— Вовсе нет, — вскинул голову парень, пропуская мимо ушей последнюю реплику собеседника. — Я же вижу в глазах детей отнюдь не детские эмоции.
— Тут совсем другое. Дети повзрослели, как и было предусмотрено природой, но оказались запертыми в своих маленьких телах.
— Сейлин сможет освободить их от этой пытки, — как-то совсем грустно произнес мой целитель, а у меня неприятно кольнуло в сердце.
— Да, если ты не наделаешь глупостей, — высокая фигура с черными, криво обрезанными волосами появилась, наконец, в кадре, отражаемом поверхностью волшебной «воды», ну или какого-то другого вещества сильно ее напоминающего, только твердого и теплого, а не холодного, как лед. — Девчонка ведь может привязаться к тебе, а это недопустимо. Проклятье не будет снято, пока не прольется кровь девственницы из другого мира и на свет… — он запнулся и резко повернул голову, отчего я вздрогнула. Его зеленые глаза сузились, глядя в упор на… на меня? Он что, видит, что я за ними наблюдаю?! В сердце кольнуло сильней, внутри все похолодело, а руки затряслись. Да что там руки! Все тело начало знобить, как при высокой температуре. Уши прижались к голове. (О как! Они и такое могут? Хм…) Глаза испуганно расширились, а искусанная давеча губа заныла от новой встречи с зубами. Тьфу, что-то я перенервничала. Может, пронесет?
— Я знаю, что Сейлин избранная, — сказал Эван, нарушая повисшую паузу. — Но если она окажется непригодной для обряда, я могу забрать ее себе? — он встал с каменного бортика, а я чуть не села от его заявления пряма на пол, ловя дрожащей рукой челюсть. Ну и порядочки тут, однако…
— Видно будет, — отозвался Сэн, поворачиваясь к собеседнику, — А сейчас идем отсюда, принц.
Картинка в цилиндре давно уже отражала лишь величественный фонтан с каменным бассейном посреди опустевшего зала, а я так и стояла, тупо пялясь на интерьер.
Кровь девственницы? Принц? Ой — е… куда бы сбежать? И чем скорее, тем лучше, ведь наверняка эта парочка ко мне направилась, не зря наместник так пристально изучал меня с экрана. Если и не видел, то почувствовал. Его же лаборатория. Где, как не здесь ему всяких мутантов — призраков разводить и зельеварением заниматься? А если так, то и цилиндр его, и, исходя из вышеперечисленного, ему ли не знать, что я сюда вломилась без приглашения?
Было грустно и страшно: становиться игрушкой для Его Высочества (хорошо маскировался гад, ни за что бы не догадалась) мне не хотелось так же сильно, как и расставаться со своей кровью. Вот ведь засада, и почему я до сих пор девственница?
С этими мыслями я бросилась в ярко освещенную комнату, судорожно соображая, что же делать дальше?
* * *
Десять шагов вперед, десять назад, затем пару обходов вокруг стола с предусмотрительно задвинутым креслом… и снова по — прямой. После неудачной попытки присесть на кровать в моем чересчур затянутом одеянии, которое, стоило только согнуться, недвусмысленно затрещало и стремительно рвануло вниз, я коротала минуты ожидания, развлекаясь пешими прогулками по комнате. Гениальных идей спасения своей бедной шкурки в голову не приходило, не гениальных тоже. Думалось почему-то о вкусных горячих бутербродах с золотистой корочкой по краю и листом салата, придавленным долькой помидора поверх сочной отбивной. Впрочем, эти мысли были не столь уж и бездарными. На сытый желудок, как известно, соображается лучше, а я сейчас, увы, не могла похвастаться таковым. Периодически отвлекаясь на недовольное урчание живота, я продолжала мерить шагами помещение и ждать, ждать… ждать. Дождалась! Всего-то потребовалось пройти по выбранному маршруту пять с половиной раз.
Дверь открылась, даже не скрипнув. Ни звона ключей, ни скрежета замков… похоже, заперли меня все-таки с помощью магии (обидно ведь думать, что я просто не нашла нужный брусок на граничащей с коридором стене). Вот и явились хозяева, лекари и убийцы невинных девушек в одном лице, то есть в двух. Увидев меня, застывшую посреди комнаты шаге этак на четвертом, оба замерли по разные стороны от медленно закрывающейся двери. Я осторожно опустила на пол занесенную для привычного движения ногу (ибо идти на сближение с этой парочкой мне как-то не очень хотелось) и выжидающе уставилась на них. Взгляд мой настороженно метался между мужчинами, пальцы нервно теребили край покрывала, машинально натягивая его повыше, а левое ухо снова задергалось. Немую сцену закончила дверь, громко хлопнув в повисшей тишине. Эван и я вздрогнули, а Сэн мило так улыбнулся, как «добрый» крокодил, приметив «завтрак».
— Зоя, ты… — начал, было, принц, но его спутник сделал всего одно небрежное движение рукой, будто бросил что-то невидимое в сторону говорившего, и тот тут же заткнулся. Судя по его вытянувшейся физиономии со странной мимикой, произошло это неожиданно и уж точно не по доброй воле.
— Я вижу: ты поправилась, девочка, — сказал наместник, с задумчивым одобрением изучая мой вид. — Что ж, церемония состоится завтра, — на этом его интерес к моей скромной персоне иссяк.
