Я пошла к выходу. Больше мне нечего было здесь делать, я сама должна принять решение — или догнать сейчас Саймона и остаться с ним, пока я не постарею и он не разлюбит меня, или принести ему в дар мою жизнь. Оглянувшись в дверях, я вздрогнула: вода в зеркалах исчезла, зато мое отражение снова появилось! Я увидела растрепанную девушку в мятом оранжевом сарафане. Ноги у меня были расцарапаны — видимо, колючими кустами. Я подошла к самому яркому зеркалу и уставилась на себя. Прошла минута, другая… Я и мое отражение сверлили друг друга взглядами, но ничего не происходило. Я покосилась вправо и встретилась с собственным взглядом из другого зеркала. Ничего особенного. Но вдруг я сообразила: я стою, немного ссутулившись, а мое отражение — прямо! Да еще задрав подбородок! Да! Полина Романова в этом зеркале выглядела решительной и гордой, глаза сверкали воинственным блеском. Я и не знала, что могу так смело, с вызовом смотреть на мир! Уверенность и бесстрашие наполнили мое сердце до краев. Я выпрямилась, и отражения ответили одобрительными взглядами. Я ощущала в себе небывалую силу. Сомнения отпали, тревога отступила. Я знала, что должна сделать.
Очень тихо я вышла из лаборатории и спустилась по лестнице. Внизу, на террасе никого не было. Я надела босоножки и скользнула на улицу. За спиной словно выросли крылья. Я побежала по тропинке вниз так легко, как бегала только в раннем детстве, когда казалось: еще чуть быстрее разгонишься — и взлетишь…
Вот поворот на крутую тропинку, по которой мы с Саймоном шли к колодцу Морских. Если я миную его и пойду вниз, то догоню любимого. Если сверну — никогда больше его не увижу. Меня не будет, но зато он станет человеком. Эти мысли пронеслись в моей голове за долю секунды. Как во сне я шагнула по направлению к колодцу. Еще чуть-чуть — и я буду у цели! Маленькие камушки выскакивали из-под сандалий и с легким стуком летели вниз. Кусты стегали меня ветвями, негодуя на бесцеремонное вторжение, ветер бил в лицо. Я бежала последний раз в своей жизни и чувствовала каждую клеточку своего тела…
В пещере было тихо и холодно. Я спустилась по каменной лестнице к воде, шаги гулко звучали в мертвой тишине. Я подошла к самому краю бездны, стараясь не думать о том, что сейчас сделаю. Просто представила, что Саймон держит меня за руку и ведет за собой… Без раздумий, легко и радостно я шагнула вперед.
И тут же задохнулась от ледяной воды, попавшей в легкие. Ноги свело судорогой, меня потащило вниз. «Доченька, любимая, не надо!» — раздался в голове отчаянный крик мамы. Я задергалась, пытаясь выплыть на поверхность, но ледяная толща воды неумолимо сомкнулась надо мной. А потом страшный холод превратился в тепло, и пришло умиротворение. Полины Романовой больше не было…
Резкая боль в груди заставила меня очнуться. Я задыхалась, выкашливая из себя воду.
— Давай! Давай! Давай! — яростно кричал чей-то голос, и эхо пещеры отражало его: — Ай! Ай! Ай!
Кто-то больно давил мне на грудь и тормошил меня, не позволяя забыться. Я хотела оттолкнуть его, но руки не действовали.
— Полина! Ты слышишь меня?! — звуки незнакомого голоса были такими громкими, что давили на барабанные перепонки. И тут я смогла, наконец, поднять руку и попробовала ударить мучителя.
— Слава богу! Ты дерешься! — голос стал спокойнее, и я узнала Саймона. Я открыла глаза и увидела перед собой его лицо. Такое нежное, внимательное, испуганное, что у меня защемило сердце.
— Ты спасаешь меня уже во второй раз… — прошептала я и опять закашлялась.
Саймон крепко прижал меня к себе. Он исступленно гладил мое лицо и повторял:
— Дурочка моя!
И снова прижимал меня к себе что есть силы… Не знаю, сколько прошло времени. Десять минут? Час? Я даже не чувствовала холода, такое счастье переполняло меня от близости Саймона. В какой-то момент я ощутила, что его руки напряглись. Я подняла глаза — прекрасное лицо любимого застыло, как маска. Он напряженно прислушивался к чему-то. Я тоже замерла, но в пещере было тихо, лишь капли воды легонько ударяли по поверхности камня.
— Они говорят со мной! — сказал вдруг Саймон.
— Кто? — прошептала я, испуганно оглядываясь по сторонам.
— Не знаю, их много… Какие-то голоса, они говорят на разных языках, невозможно понять!
— Саймон, давай уйдем отсюда, мне страшно! — попросила я, чувствуя дрожь во всем теле. Холод охватил меня, видимо, шок проходил и ощущения возвращались.
— Ты дрожишь! — заметил он. — Давай скорее наверх!
Мы побежали по лестнице к выходу. Снаружи светило солнце, звонко пели птицы. Я огляделась вокруг, остро ощущая краски и звуки после мертвого холода бездны. Легкий ветерок тут же принялся сушить мои волосы…
— Где-то здесь я бросил сумки, тебе нужно переодеться! — потащил меня за собой любимый, не давая опомниться. Действительно, чуть ниже по тропинке лежали обе наши сумки. Я вытащила спортивный костюм и быстро переоделась. Потом мы сели у подножия большой сосны, прижавшись друг к другу. Никогда еще солнечные лучи не доставляли мне такого удовольствия! Тело постепенно согревалось, дрожь отступала.
— Тебе лучше? — Саймон повернул ко мне влажное, прекрасное лицо.
— Мне очень хорошо! — кивнула я.
Он удовлетворенно кивнул и продолжил неожиданно жестко:
— Тогда скажи мне: что это было?
Я испугалась, что не смогу объяснить ему. Так трудно было произнести это вслух!
— Я хотела отдать тебе свою душу…
— Это Стоян уговорил тебя! — возмущенно перебил любимый. Его глаза засверкали гневом.
— Это было мое решение! Понимаешь, мое! — я почти кричала.
— Но… зачем? — голос Саймона срывался, это было так не похоже на него. Как будто он испытывал сейчас эмоции…
— Ты же отказался от тринадцатого контакта! И вряд ли станешь человеком!
— И ты приняла решение за меня? Зная, что я не могу без тебя! — он впился в меня взглядом. — Я не стал бы жить без тебя, понимаешь?
Я не могла говорить. Его глаза забрали всю меня без остатка. Я просто смотрела в них, лишенная воли. Любые слова были лишними…
Саймон прижал меня к себе и нежно поцеловал в губы. Потом еще и еще. Я закрыла глаза и отдалась прекрасным ощущениям. Но вдруг он отстранился.
— Они что-то говорили мне! — хрипло сказал он. — Но я разобрал только одно. Они сказали, случилось то, что должно было случиться…
Я с трудом разлепила веки. Так не хотелось возвращаться к действительности!
— Они — это голоса?
— Да, те, кто разговаривал со мной из бездны…
— Как ты думаешь, кто это?
— Не знаю, они говорили на разных языках, так трудно было понять их…
