— Я тебя даже не знаю! — выкрикнула я.
Она отступила назад. Выражение щемящей грусти на ее лице немного смягчило меня. Для нее я была маленькой сестренкой, нуждавшейся в спасении. Все еще ребенком. Тем человеком, ради когосделку заключают, а не с кем.
Но для меня она была просто незнакомкой, и я подозревала, что это причиняло ей больше боли, чем любой физический удар.
Дэни стиснула зубы.
— Я не могу снова тебя потерять. Просто не могу. — Она вытащила из-под свитера пистолет и направила его на меня.
— Брось нож.
Я замерла, просчитывая варианты.
— Брось нож!
Я послушалась ее, и нож грохнулся на пол.
Дэни смягчилась.
— Если бы у меня был способ заставить тебя вспомнить, — начала она, — то я бы воспользовалась им. Так было бы гораздо проще. Поверь мне. Ты бы поняла…
— Что? — Я раздраженно подняла руки. — Что бы я поняла?
— Что наши родители были хреновыми родителями. Что я единственная заботилась о тебе. Что все, что я делала, я делала для тебя!
— Например, выдала парней? Я не хочу этого. Они заслужили свободу больше, чем любая из нас.
Она рассмеялась.
— Ах, потому что Сэм так невинен?
— Я знаю, что он не убивал наших родителей. Насколько я поняла, их убила ты.
— Нет. — Она покачала головой. — Мы солгали, чтобы защитить тебя.
— Ну конечно, — фыркнула я.
— Я солгала еще кое о чем. Я была там той ночью, ночью, когда умерли наши родители.
Я наклонила голову.
— Так все-таки была?
— Но не я убила наших родителей. Это сделала ты.
Я нахмурилась:
— И ты хочешь, чтобы я поверила в это? Я была ребенком. Я их любила.
— У тебя были воспоминания, верно? О той ночи? Сэм говорил об этом.
— Он рассказал тебе?
— И твои воспоминания были изнурительнее, чем у Ника или Каса? Были намного четче, так? Это из-за того, что тебе стирали память чаще, чем другим.
Я вздрогнула.
— В фермерском доме?
— Нет, — покачала головой Дэни. — До этого. Когда ты была младше.
Я фыркнула.
— Хочешь сказать, что наши родители не заметили, что их дочь вернулась домой без памяти?
— Подразделение уже умело стирать из памяти нужные моменты и заполнять их ложными воспоминаниями. Ты была первой, кого этому подвергли. И не один раз.
Ком подкатил к горлу, и сколько бы я ни старалась его сглотнуть, он не исчезал. Я боялась того, что Дэни говорит правду.
— Зачем им это было нужно?
— Думаю, ты уже знаешь ответ.
В голове всплыло воспоминание, которое пришло несколько дней назад. В нем Дэни спрашивала, ударил ли меня наш папа. Она сразу насторожилась.
Однако он меня не трогал. Так ведь? Я сказала, что "нет".
Но даже если он меня и ударил, то это не объясняет, почему я убила его с мамой.
— Я не верю тебе, — сказала я.
— Ничего другого и не ожидала.
Кто-то схватил меня сзади. Две руки слева, две — справа. Лабораторные техники. Они развернули меня и поволокли к креслу. Я вырвала руку из хватки женщины и с размаху ударила ее локтем. Из ее носа хлынула кровь, и она врезалась в стену.
Ускользнуть от мужчины оказалось сложнее. Увидев, что его напарница упала, он больно стиснул мою руку, расставив ноги для упора. Я ударила его по лицу, а затем по тому же месту заехала локтем. Его глаза закатились, и он грохнулся на пол.
Я подняла нож, повернулась и тут же получила медицинским подносом из нержавеющей стали по голове. Я покачнулась. Во рту появился металлический привкус крови.
Дэни снова замахнулась подносом, но я уклонилась и всадила в нее нож. Кровь фонтаном брызнула на меня, когда Дэни рухнула на мои руки. Я зашаталась под ее весом.
Она закашлялась, и ее губы окрасились красным.
— Птичка, — прошептала она, — все должно было быть по-другому.
Все это время я сдерживала слезы, эмоции, запертые где-то внутри, куда мне не хотелось проникать, но в этот момент они вырвались наружу.
— Я не… я не хотела… прости… — бормотала я.
Ноги Дэни подкосились, и она опустилась на пол. Нож торчал между ее грудной клеткой и животом. Свитер пропитался кровью.
— Прости, — сказала я вновь, убрав волосы с ее лица. — Я позову кого-нибудь. Кто-нибудь поможет тебе.
Она обхватила рукой мое запястье.
— Нет.
Дыхание с хрипом вырывалось из ее горла. Оно звучало как-то неправильно, неестественно.
— Ты все, что у меня осталось… — По ее лицу потекли слезы. — Всю свою жизнь я пыталась тебя защитить. — Она горько засмеялась, но ее смех тут же перешел в долгий ужасный кашель. — Очевидно, я тебе больше не нужна.
Я обхватила руками ее лицо и заставила посмотреть на меня. Она не могла сфокусировать взгляд. Казалось, она смотрит сквозь меня.
— Мы можем все исправить. Скажи мне, где парни. Куда они их заберут?
Она покачала головой.
— Пожалуйста. — Отчаявшись, я выпалила еще одно обещание — Мы можем сбежать вместе. Все мы.
— Даже Ник? — улыбнулась она. — Однажды я обещала тебе то же самое, и ты попросила, чтобы он пошел с нами. — По ее телу прошла дрожь. — В нем всегда что-то было. Должно быть, ты это знала. Думаю, поэтому ты это сделала. Чтобы защитить его. — Она засмеялась, но в ее голосе не было веселья. — Когда тебе впервые стерли память, в последнюю секунду меня отозвали, и рядом с тобой при твоем пробуждении был Ник, а не я. После этого он всегда был рядом с тобой, постоянно.
— Дэни, пожалуйста…
— Знаешь, говорят, человеку нельзя брать в руки птенца сразу после его появления, иначе птичка привяжется к человеку?
— Да, я слышала об этом.
— Я всегда говорила Сэму, что именно это и произошло у вас с Ником. Первый раз, когда тебе подменили воспоминания, ты словно переродилась, и Ник был первым, кого ты увидела. Сэм посчитал, что я несу бред, но… — Она закрыла глаза, и несколько слезинок скатилось по ее щекам. — Мне следовало быть рядом с тобой, когда ты проснулась. И я ни за что не должна была оставлять тебя одну с мамой и папой. Мне следовало проводить с тобой каждую секунду каждого дня.
Я схватила ее за плечи.
— Все это неважно для меня сейчас. Просто скажи, где парни. Пожалуйста.
Она открыла глаза и наконец посмотрела на меня.
— Я не могу. Дядя Уилл не будет преследовать тебя, если парни будут у него. Ты должна уходить. Но перед тем как я умру… скажу… кое-что еще… это…
