Но из-за гула он ее не услышал.
Что делать? Как ей быть? Что будет, если она прикоснется к этой светящейся зелени? Но она должна попытаться, должна что-то сделать! Нужно как-то связаться к Гадаром, сказать ему, что она здесь!
Чем она поможет? Не понятно. Но откуда такое яркое и непрерывное ощущение, что именно она и может это сделать?
Она закрыла глаза, стараясь изо всех сил пробиться к нему потоками эмпатии, ощутить его, понять его чувства, чтобы он уловил ее присутствие, как-то понял…
— Не пытайся даже, — раздался насмешливый голос слева, и Лина оторопело обернулась.
— Арилия? — неверяще выговорила она. — Что ты тут…
— А ты как думаешь? — едко спросила она. — Жду, когда ректор Дартион полностью войдет во тьму и станет моим.
— Что-о? — выдохнула Лина. — Это все… ты?
Она поверить не могла, что кто-то способен сотворить такое только ради собственного эгоизма. Это ведь не молока в сумку сопернице налить, не шкафчик разрисовать, хотя и это не очень. Это барьер от тьмы! Это живой человек!
— Ты… что ты сделала! Ты ненормальная?! — в какой-то бессильной ярости выкрикнула Лина. — Здесь же люди, студенты, они пострадают!
Девица-носферату довольно улыбнулась, обнажив сверкающие клыки, и прошагала на тонкой шпильке по траве в сторону барьера.
— Ну, милочка, детям ночи нечего опасаться, — проговорила она с победной улыбкой. — А до остальных мне дела нет.
Неужели она серьезно?! Этой упырице все равно, что случится с сотнями студентов, все равно, что она сломала барьер. И самое ужасное, она заставляет Гадара страдать! Он ведь так старался отсечь от себя тьму, подавить ее, исправить то, что сделал, когда был еще послушником.
А эта стерва все испортила!
— Тварь! — в сердцах выкрикнула Лина и кинулась с кулаками на носферату.
Та только засмеялась, в мгновение ока оказавшись за ее спиной.
— Не тебе тягаться со мной, эмпат, — проговорила она совсем рядом с ухом.
По коже прокатился озноб, до Лины вдруг дошло — она одна в компании девицы-носферату, которая сейчас вообще не сдерживается никакими правилами Академии. Да что там, она сломала барьер! Барьер! Что этой упырице стоит вцепиться сейчас ей в шею? Вот чью ревность она ощущала и даже сейчас чувствует эти холодные колючки!
Лина резко развернулась, оказавшись лицом к лицу к ней, точнее лицом к шее — Арилия несколько выше ее.
— Я тебя не боюсь, упырьша, — с вызовом бросила она.
— А стоило бы, — отозвалась Арилия, наступая на нее.
Лину внутри колотило — вообще-то стоило немного раньше продумать план действий, но она ведь не предполагала, что здесь окажется носферату!
И все же она должна быть сильной и уверенной. Если показать слабину, эта дура ее точно прибьет.
— Ты не причинишь мне вреда, — с уверенностью, которую совсем не ощущала, сказала Лина.
— И почему это?
— Потому, что Гадар тебе этого не простит, — безапелляционно заявила Лина.
Шанс был маленький, но она все же его использовала. Других идей не возникало. Если эта Арилия пошла на такое, чтобы привлечь его внимание, нужно играть на ее эмоциях. Ведь эмоции — это единственное оружие эмпата. Во всяком случае, других она пока не знает.
Несколько секунд они сверлили друг друга взглядами, Лина смотрела в ее красно-гранатовые глаза и старалась не думать, о том, что творится в голове студентки-носферату. Но это не особо помогало — она сейчас даже с наличием кристалла довольно сильно ощущала ревность, ярость, холодный расчет и бешенство, которые тугим клубком вертятся в Арилии.
И это жутко.
Наконец та проговорила, кривя нос:
— Ты права. Если тебе наврежу я, он не простит. Но если не я…
Арилия с силой толкнула Лину в грудь, она не удержалась и грохнулась бы на спину, но сильные руки поймали ее. Но это только больше напугало, потому что спиной ощутила волну патоки.
— Привет, — раздалось тихое возле уха. — Как дела?
— Ивас? — только и смогла испуганно и растерянно проговорить Лина.
Они что, вдвоем? Они заодно?! Какой ужас, во что она влипла? И, самое важное, как из этого выбираться, как помочь Гадару?!
Она задрыгала ногами, задергалась, не желая даже представлять о чем думает этот демон. Но дар эмпата, как на зло, довольно четко обрисовал все его эмоции, желания, и Лина закусила губу, чтобы не закричать.
— Пусти меня! Пусти! — выпалила она.
Но демон держал крепко, сдавив ей локти.
— Не дергайся, девочка, — проговорил он шепотом, — так ты меня только заводишь.
Она моментально замерла — еще не хватало, чтобы этот Ивас неправильно истолковал ее поведение. Последнее, что ей хотелось бы сейчас, это воспламенять похоть в нем. Хотя, похоже, она и так в нем перманентно бурлит. Она чувствует это, не так остро, как тогда, в ресторации, все же кристалл хоть как-то работает, но вполне четко и ясно. Это густая патока, эти горячие потоки желания.
Блин! Что ей делать?!
Арилия смотрела на нее с победным пренебрежением и брезгливостью.
— Убей ее, — приказала она демону.
Лина обомлела.
Вот так просто?
Она сейчас действительно это сказала?
Колени подкосились. Этого не может быть. Просто не может. Ей даже противопоставить нечего. Она в руках у двух созданий, детей ночи, которым эта зелень, похоже безвредна. А у нее даже дубинки нет, чтобы защищаться. Хотя какая дубинка, она ей разве поможет…
Но хуже всего то, что она не может помочь любимому человеку. Он где-то там, на Нирийком поле, в окружении этого зеленого озера наедине со своей тьмой.
Борется.
Один.
И она чувствует, что в ней есть силы ему помочь. Ведь не просто так, находясь с ней, у него получалось контролировать сильно возросшую тьму в себе. В ней что-то есть, что-то такое, что позволяет ему держать себя в руках. И она может ему помочь.
Но как это сделать, если эта упырица только что сказала такое?!
Демон, продолжая прижимать Лину к своей груди, проговорил:
— Мы так не договаривались.
— Плевать, — отмахнулась Арилия. — Договор меняется. Ты должен был ее соблазнить, чтобы она не мешала мне строить отношения с ректором. Но у тебя не вышло, как видишь. Не такой ты уж и неотразимый значит. Так что убей ее.
Лина поверить не могла. Они специально договорились? Ивас хотел ее соблазнить, чтобы она не преграждала дорогу этой упырице? А когда не получилось, пошла в наступление и сломала барьер?!
Точно чокнутая!
Дыхание Иваса Абанора участилось, стало тяжелее, он проговорил понизившимся голосом, от которого у Лины завибрировали внутренности:
— Ты не можешь мне приказывать, деточка.
— А ты забыл, что я в курсе наших с тобой делишек? — ехидно поинтересовалась Арилия. — Не боишься, что я кому-нибудь расскажу?
Хватка на локтях стала слабее, демон обхватил Лину за талию, прижав к бедру, она все еще чувствовала от него густую патоку, но в ней появилось что-то очень жгучее, похожее на перец.
— Не боюсь, деточка, — произнес он низким голосом.
— Да? — съязвила Арилия. — Тогда обязательно расскажу, если ты сейчас ж не избавишься от этой девки-эмпата, которая внезапно возникла в Академии и нарушила все мои планы! Убей ее немедленно!
— Это слишком, Арилия, — произнес Ивас.
— Да какой ты тогда демон! — выкрикнула девица-носферату. — Слабак! Тряпка! Не можешь справить с сопливой девчонкой! Не удивительно, что она тебя не захотела! Да тебя никто не захочет!
Она сыпала оскорбления в лицо демону, а Лина все сильнее сжималась от ужаса. Она-то чувствовала, как тяжелеет его энергия, как сгущаются его эмоции, он уже почти не держал ее, так придерживал, чтобы не упала.
Эта носферату вообще в своему уме? Она понимает, кого оскорбляет? Это ведь не плюгавый мальчишка-хиляк. Это Ивас Абанор. Стоит сто раз подумать прежде, чем говорить ему в лицо такое, особенно если у тебя нет ядовитой крови, как у фей.
— Арилия, — глухо и предупредительно зарычал демон.
Но она не унималась. Лина чувствовала, как от этой девицы-носферату исходят потоки ярости, ревности и… Что это? Желание? Нет, она серьезно? Эта девица устроила такое, чтобы отбить у нее ректора, но прямо сейчас, оскорбляя демона, испытывает к нему… Вот это вот? Дичь какая. Или ректора она хотела отбить из обиды, что он ее не выбрал? Что ж очень мощная, похоже у нее мотивация.
