— Даже говорить не о чем. В порту нет такого. Хороший жемчуг — привозной.
— Нет…. Ты же несерьезно, Тер! — воскликнул друг, — Это же — Южные моря. Это очень далеко. Не день-два пути, а…., — Верт беспомощно оглянулся, — наверное, целую луну! У нас и кораблей таких нет!
— Я знаю, — спокойно ответил Террин, — только по-настоящему хороший жемчуг выращивают на берегах Желтого моря, не Южного. Поэтому мне и нужен крупный порт. Я уплываю на материк.
— Желтое море еще дальше Южного, — грустно сообразил Верт, — Ты… Твои переживать будут, если ты пропадешь.
— Я им письмо написал. Передашь отцу и маме. Старшие братья не знают, а то бы отговаривать начали, а младшие — секреты хранить не умеют пока. Скажешь им, что я все обдумал и решил, — Террин грустно усмехнулся, — Они же меня не отпустят. Мама все чаще спрашивает, какая из девиц мне нравится. Они меня женят, если я не убегу. А я не хочу! Женитьба — сама по себе кандалы для мужчины. У меня есть план. Мне не до свадеб и ухаживаний.
Террин пристально посмотрел на друга.
— Поклянись, пока тебя не спросят — ничего и никому скажешь! — потребовал он.
— Ты прямо сейчас пойдешь искать корабль, — понял Верт, не спрашивая, а утверждая.
— Да, — согласился товарищ, — так меньше шансов, что найдут и на берег выкинут.
— А если в море найдут и все равно выкинут? — ужаснулся друг, представив, как рослого и крепкого для своего возраста Террина как котенка, предварительно раскачав, бросает за борт еще большего размера моряк. Да хоть тот охранник материкового Владыки, который как гора рядом с портом возвышался над своими соотечественниками и местными мужчинами. Где таких берут?
— Верт, не отвлекайся, — одернул Террин, протягивая емунебольшой сверточек, — отдашь моей маме. Скажи…., — он нервно передернулся, — скажи, что я их всех люблю. Твой отец — молодец, головастый мужик! Хорошую лебедку сделал для воды. Я его веревку с собой взял…
— У тебя деньги есть? — вскинулся Верт, забирая сверток и сжимая его в руке, — Как ты там жить будешь?
— Наймусь юнгой на корабль до Желтого моря. Не умру с голода, — довольно заявил юноша, — Вот увидишь. Научусь делу, заработаю деньги и вернусь. Все девчонки мои будут…
— Свистни, они и так твои будут, — Верт грустно покачал головой.
Ему разом припомнились рассказы деда Порта о морских разбойниках, воровавших людей с побережья и продававших за морем черным людям. Женщин собирали в больших домах, называемых странным словом "гарем". А мужчин на карьеры и каменоломни.
Дедок говорил, что даже миловидные юноши попадали в эти гаремы. Парень передернулся от брезгливости, а друг, поняв по его поведению, что он себе представил, захохотал:
— Еще чего! — заявил он, — я тебе — не извращенец какой, чтобы… подставлять свои тылы. Это ты у нас "хорошенький", как пищат девицы, сам не плавай далеко! Не искушай морских разбойников!
Верт без замаха за это крепко съездил другу в нос. Террин не ожидал такого поворота, покачнулся, с трудом устоял на ногах и, вытерев кровь кулаком, неожиданно по-доброму попросил:
— Извини, я не хотел тебя обидеть. Чего ты нервничаешь?
Тот дернул головой, хмурый как грозовая туча.
— Как говорит мой отец, дурень ты, Террин, и идеи у тебя глупые! — заявил он, — Куда собрался — сам не знаешь. Там же обычаи другие. Ты что не слышал, что люди говорят? Желтые люди себе подобных едят!
— Себе подобных и, особенно белых, едят черные люди, которые южнее нас живут, а про желтых такое не говорят, — возразил упрямец.
— Потому что мало знают про них. Они никого к себе не пускают. Отец рассказывал, они чужие корабли у своих берегов топят. Еще никто не вернулся с той стороны. Они торговать с нами не хотят! Почему, ты думаешь, тебя послушают? Чем ты лучше взрослых торговцев и моряков? — Верт не на шутку был взволнован, выложив тупоголовому, как он для себя решил, товарищу, все, что знал о странных жителях островов в Желтом море, — Про них ничего не известно! Какие земли, какие люди? Ни-че-го! И ты туда собрался… У тебя голова лишняя?
Террин проникся речью. Он смотрел на бешено жестикулирующего товарища, который уже не раз затевал этот разговор, но до сих пор не смог достигнуть того, что хотел донести.
— Верт, я все понимаю. Мы не раз говорили об этом. Я решил. Точка. Сделай, что прошу и хватит об этом, — твердо заявил он.
— Сейчас пойдешь? — скупо буркнул тот, отворачиваясь. Террин покачал головой.
— Я еще на площади засветится хочу. Пусть родители думают, что я в ближайшую рощу пошел, — сказал он, — так не сразу искать будут.
— Где твои вещи? — оглянулся Верт и посмотрел по сторонам, будто ожидая увидеть узелок с пожитками друга, задвинутый где-то в уголок.
— Я их в порту спрятал, — заявил Террин, — заранее все собрал. Чтоб мама не видела…., — с неожиданной нежностью в голосе признался он.
— На, — Верт сунул в руку другу завязанный в узел платок, который, наконец решившись, вынул из кармана.
— Что это? — удивился товарищ, разглядывая замызганный кусок ткани размером с его кулак, потом развязал его и увидел горстку золотых и серебрянных монеток, — Верт, нет. Я не возьму! Ты же их копил…
— Я еще накоплю, — отрезал Верт, — а ты в чужие края отправляешься. Мне спокойнее будет, если я буду знать, что ты не голодаешь… Хоть первое время.
— У меня есть деньги, — сказал Террин, — Я тебе благодарен, но не надо…
— Возьми, — бросил Верт, пряча в карман сверток Террина, который, задумавшись, по-прежнему сжимал в ладони, — иначе письмо твоим родителям не передам.
— Я не могу, — запротестовал Террин, завязывая узелок и протягивая его обратно, — Верт, забери.
— Должен будешь, — скупо бросил Верт, метко скопировав не только фразу, но и тон, с которым ее тогда произнес взрослый мужчина своему сотоварищу и направился в сторону площади, предварительно спросив, — Террин, ты идешь?
— Да, конечно, — ответил друг и отвернулся, не желая показывать, что его растрогал поступок товарища, который и сам отвернулся как раз с той же целью.
Глава 21
Глава 21. Мир богов
Ия завороженно смотрела на двигавшиеся в сторону дворца странные радужные светящиеся полоски, казавшиеся бесконечными. Впечатление было таково, словно донный песок разом засветился и стал перекатываться под влиянием течений. Но не просто так, а по заданному направлению.
Девушка покачала головой. Внутри контура, проложенного ею вокруг дворца и парка, не было течений. Она это точно знала, ведь он был замкнут на ней, и она ощущала его как часть своего тела.
Откуда взялись эти полоски, и что их направляло или, вернее, стягивало к дворцу? Она направилась к ближайшей, чтобы посмотреть, что это такое.
Полоски и впрямь состояли из множества мелких светящихся частичек, похожих на песок. Ия поразилась удивительной избирательности странного явления — придерживаться дорожек, проложенных вокруг клумб и закономерно заканчивающихся у порогов многочисленных дворцовых дверей.
Осторожно присев у одного из бордюров на лужайке, она склонилась к странному явлению и заметила, что только на первый взгляд они двигались сами по себе. С более ближнего ракурса было видно, как они закручивались в миниатюрные спирали снизу вверх, в какой-то момент разлетались в стороны и вновь начинали собираться, чтобы заново повторить цикл.
Ия нахмурилась и нерешительно протянула руку к одной из спиралек. Светящиеся песчинки будто утратили центр притяжения и начали свиваться вокруг ее руки. Неясное предчувствие охватило девушку и, не давая им дотронуться до кожи, она отдернула руку. С легким шелестом, даже, возможно, разочарованно, как ей показалось, они осыпались обратно.
Светящиеся дорожки пересекли уже половину парка, но она так и не увидела, откуда они берутся. Девушка медленно двинулась вдоль полосы, чтобы понять, откуда взялось это явление.
Достигнув защитного контура, т. е. значительно отойдя от дворцового комплекса, она увидела, что они берут начало из широкой светящейся полосы, тянувшейся, если ей не изменяла память, как раз со стороны обрыва и расщелины, раскинувшейся далеко внизу. Что ж, это, определенно, было предметом беспокойства.
